Алек знал, что у них обоих есть прошлое, у кого-то больше, у кого-то меньше, но избавиться от него нельзя. Их тела имели метки, такие разные, но такие болезненные, и это объединяло его и Магнуса, как и руны любви, которыми они заключили брак спустя неделю после той ночи. Мать никак не прокомментировала произошедшего, Алек был удивлен, что она вообще пришла на свадьбу, наверняка там не обошлось без отца, который изредка показывал характер и ставил жену на место. Никаких подарков, поздравлений и объятий, всё это они получили от Иззи, Джейса, Клэри, Мелиорна, Макса и других. От матери Алек получил только "позор имени Лайтвудов", она не сказала это ему в глаза, но он нечаянно услышал. Он не мог понять, почему их мать делает из этого трагедию, почему не желает счастья своим детям. С появлением внуков Мариза совсем не изменилась, теперь она делала разницу между ними. Странно, но оправдал надежды только приемный Джейс, потому что выбрал в жены сумеречную охотницу Клэри, и у них родился сын — чистокровный нефилим. Не то чтобы Иззи не знала, что так будет, но когда она родила от Мелиорна малышку Софи, она всё же ожидала большей снисходительности от мамы. Алек никогда не забудет выражения лица матери, когда та впервые увидела внучку. Неприкрытое отвращение — больше в её взгляде не было ничего. Софи была самым обычным младенцем, вот только острые кончики ушек напоминали, что в её жилах течет кровь фейри. Ребенок был наполовину охотником, так что имел право носить руны, но Мариза была против. Впрочем, никто не послушал, и первая ангельская руна уже была на её маленьком предплечье. Алек с Магнусом любили Софи и Зака, словно своих родных детей, а Макс так вообще был в диком восторге от того, что теперь у него есть племянники.
Они часто приезжали к Из, чтобы посидеть с малышкой и дать возможность передохнуть новоиспеченной мамочке. Мариза баловала своим присутствием только Клэри, но даже она не выдерживала там слишком долго, ведь Зак хоть и был "гордостью Лайтвудов", но оказался невыносимым плаксой. Помочь Иззи было некому, Мелиорн был заботливым отцом, но часто пропадал по делам благого народца, а Алек всегда был рад навестить сестру и поиграть с Софи. Магнус сопровождал его, показывая малышке разные магические фокусы. Алек часто ловил на себе взгляд мужа, когда держал малышку на руках. Бейн смотрел с каким-то особым трепетом, нежностью, что ли, но они всё ещё не обсуждали темы детей, всё случилось само собой.
Это было вполне естественно, что в постели они иногда менялись ролями, но Алек всегда был искренне уверен, что именно он будет вынашивать ребёнка. Был уверен, пока однажды утром Магнус не потерял сознание на их кухне. Нефилим никогда не знал, что такое страх, но в этот момент мир вокруг будто рухнул. Ему едва удалось привести любимого в чувства, тот лишь тихо прохрипел имя Катарины, попросив набрать её номер. Алек уже был знаком с этой женщиной, а ещё знал, что она единственная, кому Бейн доверяет, она была его настоящим и лучшим другом из всех магов. Спустя ровно три секунды после звонка брюнетка вышла из лилового портала в их гостиной. Алек помнит, как паниковал в этот момент, истеря ещё больше, когда Катарина с Магнусом переглянусь так, будто уже знали ответы на все вопросы. "Я не буду направлять магию на тебя, только посмотрю... Ладно?.." — осторожно спросила колдунья, на что Бейн неуверенно кивнул. С её пальцев слетела какая-то необычная зеленая оболочка, окружившая Магнуса и тут же растворившаяся через мгновение. Катарина ласково улыбнулась и исчезла в портале, словно её здесь никогда и не было. "Что всё это значит?.. Ты болен?.." — это был самый глупый вопрос, который мог задать Алек, но он беспокоился так сильно, что даже не мог предположить других вариантов. "Болен?.. Нет, сладкий, разве что немного беременный..." — счастливый звонкий смех Магнуса до сих пор звучит в его голове. Нефилим не мог поверить, всё казалось таким удивительным и невероятным, что ему понадобилось время, чтобы осознать.
А потом начался персональный ад Магнуса Бейна. Сейчас смешно всё это вспоминать, но девять месяцев назад в их отношениях не было всё столь радушно. Впрочем, Алек не виноват, что ему хотелось заботиться и оберегать мужа, теперь уже носящего под сердцем их ребенка. Лайтвуд не особо разбирался во всех этих нюансах, но пытался вспомнить всё, что знал из беременности Клэри и Иззи. А знал он, нужно отметить, не много, но уже морально готовился к утреннему токсикозу Магнуса, вечным перепадам настроения из-за гормональных перестроек, а ещё скачкам либидо из-за этих самых перестроек. Но пока ничего такого не наблюдалось, разве что Магнус с растерянностью и негодованием наблюдал, как Алек выбрасывал из лофта все его зелья, вредную еду, а ещё мини-бар, который у Бейна был как бы макси. На кухне в дальнем шкафчике осталась только одна припрятанная бутылка виски на случай, если Джейс устанет от недосыпа и плача сына и сбежит к ним. Алек был вполне доволен, что у них всё было тихо и спокойно, что любимый адекватно отреагировал на запрет на шумные вечеринки в ближайшие девять месяцев, что улыбался и разрешал уютно кутать себя в теплые вещи. Нефилим наконец-то ощутил себя в своей стихии, пытаясь заботиться и защищать, порой не замечая, что переходит все границы. Магнусу нельзя было волноваться и нервничать, но он буквально вспыхнул, когда Алек запретил ему красить ногти, потому что это, видите ли, вредно. Лайтвуд слегка вспылил, теперь они с улыбкой вспоминают тот самый первый скандал, после которого виски не дождалось Джейса и оказалось в Алеке, который совсем не умел пить.
Конечно же, они помирились, вот только ненадолго, потому что в следующие выходные они планировали сообщить родным о том, что ждут ребенка. Мать устраивала очередной семейный ужин, Магнус тогда ничего не говорил, но явно переживал по поводу реакции Маризы. Кажется, Алек никогда не забудет, как они переступили порог дома и к ним с разбегу бросился Макс — заметно выросший и потяжелевший. Он среагировал почти сразу, чудом успев перехватить брата за секунду до того, как тот бы врезался Магнусу в живот и, вполне возможно, вообще сбил с ног. Они оба испуганно смотрели на ничего непонимающего Макса, который тут же расплылся в довольной улыбке, то ли спросив, то ли констатировав факт: "Магнус беременный". Мариза замерла в проеме арки, изменилась в лице три раза, ехидно выдохнув что-то вроде "превосходно", а затем скрылась на кухне. Бейн заметно погрустнел, но Алек сжал его влажную ладонь, успокаивающе поцеловав в скулу, и повел в гостиную, где все уже галдели и бурно обсуждали новость, которую незамедлительно разболтал Макс. Вот тогда их обоих немного отпустило: когда Иззи и Клэри бросились обнимать, когда отец и Мелиорн поздравили, пожав руки, а Джейс начал подкалывать по поводу того, что "я знал, что мой парабатай сверху". Вот только поужинать в непринужденной обстановке было не судьба, и дело было даже не в странном настроении Магнуса и не в его полных тоски взглядах на собственные чистые ногти и свеженький красный маникюр Из. Макс возился со щенком, которого ему отец уже давно обещал, но купил только сейчас. Мелкий ротвейлер задел конфетницу на низком столике, отчего та упала и с грохотом разбилась на щепки, в это время маленькие Зак и Софи в ползунках были в опасной близости от осколков. Магнус вздрогнул и тут же щелкнул пальцами, успевая убрать всё до того, как дети могли бы пораниться, а потом ему неожиданно стало плохо. Алек подхватил его и уложил на диван, Клэри мигом принесла воды, у Бейна кружилась голова, его чуть подташнивало и бил озноб. "Почему ты разрешаешь ему колдовать?" — вопрос матери окончательно выбил Алека из колеи, его лицо удивленно вытянулось. "Мариза, замолчи..." — тихо прошипел Бейн. "Да неужели?! Ты не сказал ему?! — довольно всплеснула ладонями она, оборачиваясь к сыну. — Беременным магам нужно ограничивать себя в колдовстве, иначе это грозит выкидышем... Магия оберегает ребенка... Странно, что ты не знал, Алек..." Он был в курсе, что мать делает это специально, видел это по её лицу, как и то, что она говорила правду, потому что взгляд Магнуса потух, и он тут же поспешил отвести его в сторону. "Нам лучше вернуться домой..." — только и нашёл силы выдохнуть Алек. Он был до невозможности зол, даже Иззи не удалось уговорить его остаться и поужинать. Магнус же молчал, пытаясь быть незаметным и, кажется, надеясь, что это поможет ему провалиться сквозь землю. Нефилим больше не церемонился с ним, уверенно вздернул на ноги, и, не обращая внимания на тошноту и головокружение мужа, направился на выход. В такси они ехали молча, Бейн не возражал и даже не пытался заикаться об альтернативе открыть портал, помня, что он маг, а не камикадзе. Алек знал, что нельзя орать и срываться, потому что с беременными так нельзя и всё. В лофте он просто нервно указал мужу на диван, предварительно согнав с него возмущенных такими наглыми перестройками Черча и Председателя Мяо. Магнус опустился между подушек, нерассудительно буркнув под нос что-то о том, что он Верховный Маг Бруклина и не может вот так просто перестать колдовать и свалить в декрет. Алек помнит то ощущение, когда всё внутри сковал страх за любимого и ребенка, при этом ярость клокотала где-то у горла. "Заткнись и дай мне остыть... — сквозь зубы выдохнул он тогда, разворачиваясь к кухне и собираясь приготовить им обоим что-то на ужин, но всё же сорвался: — Ты знал, Магнус! Знал и всё равно рисковал! Как ты мог?!" Бейн молчал и кусал губу, пытаясь сдержать слезы обиды. Нефилим оставил его и всё же взялся за готовку, пытаясь чем-то занять руки и голову. Когда он вернулся в гостиную с двумя тарелками, Магнус всё так же сидел на диване, прижав к себе котов, он чесал их за ушами и слушал довольное урчание. Его подводка немного смазалась, что означало, что он всё же плакал, Алек лишь мягко попросил: "Покушай, пожалуйста..." Они молча поужинали, после чего просто разошлись по ванным комнатам. "Ты не идешь спать?.." — Магнус показался из спальни, удивленно посмотрев на Алека и разложенный диван. "Сегодня посплю здесь... Всё равно буду ворочаться, не хочу мешать тебе..." — ответил он. "Ты не мешаешь..." — осторожно попытался замять конфликт его муж, но Алек тогда не был настроен на сдачу позиций, всё же поведение Магнуса было беспечным и рискованным. "Я могу дернуться во сне и навредить малышу... С него хватит на сегодня... Спокойной ночи…" — Алек просто лег на диван и укрылся пледом, закрывая глаза и давая понять, что он своего решения не изменит. Он слышал, как тихо закрылась дверь спальни, но на душе от этого спокойнее не становилось. Кажется, Магнус в свои восемьсот с чем-то лет никак не мог понять, что их ребенок был уже вполне реален, несмотря на то, что пока ещё никаких особых изменений не было. Но Алек знал, что новая жизнь, которую они создали, уже нуждается в заботе, вот только его муж, кажется, ещё не свыкся с этой мыслью, думая, будто ребенок родится вот так вот просто, в один миг. Магнуса в ту ночь хватило ровно на час, что вообще было удивительно для его нетерпеливого характера. Сейчас Алеку хочется смеяться, когда он вспоминает, как его любимый крался мимо него, а он делал вид, будто спит. Вот только тогда Лайтвуд всё ещё был зол, хотелось встать и наорать снова, хотя бы за то, что Магнус не надел тапочки и шлёпал босыми ногами по холодному полу на кухне. Бейн пил воду, шуршал кошачьим кормом, зачем-то насыпая его в и так полные миски, хотя коты давным-давно уснули, а затем он неуверенно присел на диван рядом с Алеком, выдохнув тихое "прости". Нефилим просто приподнял край теплого пледа, приглашая к себе. Магнус тут же забрался под него, прижимаясь замерзшими ступнями к его ногам и пытаясь согреться. Алек обнял мужа со спины, укладывая его "маленькой ложкой", и им было уютно и удобно даже на этом чуть узком диване, лишь бы быть рядом. "И ты меня прости... Я люблю тебя... Вас обоих... Ты должен беречь себя и его... Магнус, он ведь уже здесь, внутри тебя..." — выдохнул Алек, пробираясь под шелковую пижаму и прижимая горячую ладонь к голому, пока ещё совсем плоскому животу мужа. И Магнус понял, тихо всхлипнув и накрыв пальцы любимого своими.
