- Если и не автомат, то уж всяко близко, я же прекрасно понимал, что если не остановит сержант колонну на мосту, то жить нам недолго. Потому - старался не за страх, а за совесть - возразил боец.

- Раз живой - то, значит - остановил? - подначил его Бондарь. Ему все же было непонятно - к чему капитан устроил заслушивание этого пожилого, опрятного бойца. Даже в нормальном орудийном расчете никто толком поле боя не видит, кроме, разве, наводчика, да и тот глядит в узкую дудку прицела и туда, куда командир расчета велел. А заряжающий - да ничерта заряжающий не видит, кроме снарядов, да открытого казенника орудия, куда эти снаряды надо кидать быстро, точно и аккуратно. Красноармеец посмотрел на годящегося ему почти в сыновья юнца и серьезно ответил:

- Да. Стреляли мы как очередью, потом Гвоздев кричит, чтоб я осколочные подавал, пошли ОФСы, еще добавили с десяток. Я его спрашиваю, дескать - что там, а он начал башенкой вертеть. Мне ж не видно ничерта, но и высовываться никакого желания - грохотало вокруг солидно, по башне несколько раз брякнуло всерьез. Только заменил стреляные гильзы на снаряды - опять пальбу сержант устроил, дышать нечем, уши уже не слышат ничего, он мне по-танковому уже показывает - если кулак, то я ему бронебойный даю, если растопыренную пятерню - то осколочный. Потом потише стало, мы оба давай гильзы стреляные вон выкидывать и боезапас таскать - у нас там была рядом земляночка выкопана и самим поспать и боеприпасы опять же сложили. На мосту - успел глянуть - головной танк стоит наперекосяк, дорогу перекрыл, от грузовиков осталась куча хлама, второй не сразу углядел - а он видно задним ходом попытался выскочить, свои же автомашины разнес, но Гвоздев ему уйти не дал. Еще, помню, удивился, что не горит там на мосту ничего. Дымок такой серый есть, а огня - нет.

Потом нас минами накрыли, Шульцы еще танк подогнали, хотели им завал на мосту растащить, или второй танк эвакуировать, Гвоздев и его остановил. Потом мы лупили по опушке леса, благо снарядов у нас было полно.

- Далеко ваш БОТ от моста стоял? - деловито спросил Бондарь.

- 376 метров от ближнего конца и 401 до дальнего. Мы ж все померяли и шагами и веревкой с узелками.

- И ни разу по вам не влепили?

- Потом я посмотрел - они почему-то дедов сарай с дровами долбили. Одни щепки остались. По нам только пули и осколки прилетели. Мы дерева-то поставили между нами и рекой, а сами били в бок. Гвоздев говорил - финны так доты свои устроили, сбоку они стреляли, называл такое кулисным огнем. А были бы у них амбразуры спереди - так наши бы их мигом обнаружили и подавили. Вот и мы тоже вбок били. Потом-то сержант мне растолковал, что как первый танк встал, так Шульцы из грузовиков попрыгали, попытались атаковать, из-под вставшего танка сразу пулеметчики заработали, но их десантеры прижали огнем, да и сержант осколочными припек. Начал бить по каткам - пулемет и заткнулся.

- Так, понятно, а потом?

- Через несколько часов стало легче - прибыла батарея сорокопяток на конной тяге, да саперы с толом. Гвоздев еще успел поджечь бронетранспортер и по машинам достал на опушке, вылезли они сгоряча. Потом-то стало легче, как подмога подошла. Мы огнем саперов прикрыли, они быстро управились - и взлетел мост этот на воздух тут же и затихло. Что на нем было - в реку ссыпалось. Шульцы сразу же огонь прекратили, отступились. А нам на следующий день приказ - тоже отступать.

- Обошли, полагаю? - уверенно и утвердительно спросил Бондарь. Слишком уж характерная была ситуация в начале войны.

- Друть - река длинная. А тогда Шульцы мобильные были, сами знаете. Не получилось тут - сунутся там, а там не выйдет - в третьем месте попробуют. И где-нибудь да дырку найдут, пролезут и пошло - поехало.

- Бросили, значит, свой БОТ?

- Оставили по приказу - строго ответил Луппов, не приняв шутливого тона.

- Ваше начальство поспело?

- Никак нет. Старший начальник приказал согласно Уставу - командир гаубичного дивизиона. Очень он был рад, что Шульцы до его железяк не добрались. Мы затвор и прицел с пушки сняли, а у пулемета ствол и так погнуло, мы и не заметили - когда. Бестолковый пулемет был, если честно - только для турели годен, приклада нет, только две рукоятки, так - то тащить его с собой резона никакого. И боеприпасы наши пригодились - у десантников после боя патронов осталось по горстке, да и сорокопятки были с пустыми уже передками. Этот командир гаубичников на радостях даже пообещал нас с Гвоздевым к ордену представить, так при всех и сказал...

- Забыл, судя по тому, что мы сейчас на вас орденов не наблюдаем? - усмехнулся криворотый.

- Кто же его знает - философически пожал плечами боец: - Мы же не его бойцы, а по команде получается сложность для награждения чужих. Нас забрал командир батареи сорокопяток, очень ему понравилось, как мы с Гвоздевым там железо побили на мосту. Жаль, конечно, что орден не получили, да все жалеть - никакой жалелки не хватит. Живы остались, победили - уже хорошо.

- Да, вышел бы приказ о финансовом поощрении пораньше - получили бы вы вознаграждение за побитые танки. Гвоздев этот аж 1500, а вы 600 рубликов - заметил любивший счет деньгам комвзвода со шрамом.

- Что ж поделать, до приказа поспели. Не откладывать же было - грустно усмехнулся боец и Бондарь почувствовал себя неловко - конечно этому почти сорокалетнему старику деньги бы пригодились, семья в тылу - дело расходное, тяжко там сейчас. Видно и капитан это почувствовал, заметил негромко:

- Не за деньги воюем. Спасибо, товарищ Луппов, можете быть свободны!

- Есть - отозвался боец и с достоинством пошел по своим делам, размышляя - с чего это офицеры заинтересовались давно бывшим делом?

- Теперь понятно, с чего решил деревья использовать для маскировки? - деловым тоном осведомился у подчиненных командир батареи.

- Да, теперь понятно. Для пушки места надо много, отлично это все знают, что и сектор обстрела должен быть открыт, а тут все не по правилам было, вот и долбили немцы по сараю, не могли понять, что прямо на огневой позиции такие дерева воткнуты. С нами тоже к слову получилось удачно - изложил понятое Бондарь.

- Делайте вывод. Слушайте, что выжившие старослужащие говорят, часто полезное там есть, в байках и рассказах...

- Это как золото мыть - сколько всякой ерунды попутно будет - недовольно возразил парень со шрамом через лицо.

- Да, хлопотное дело - золото мыть. Однако - все моют, как только возможность есть. Так что - не ленитесь. А сейчас надо бы чаю попить, думаю, что наши чмошники получили по шапке за пресную еду, которой нас месяц пичкали и теперь устроили нам кавказскую кухню за все прошедшие недохватки с приправами. Переперчили они гуляш, определенно, за все прошедшие страданья. И лаврового листа положили щедро - древним грекам на полвенка бы хватило, столько из котелка повытягивал. Кто чай будет? - спросил, сменив тему и не напирая более на нравоучения Афанасьев.

Бондарь поморщился. Он чай не любил и пить не привык, странное дело - любить вареную траву. Понятно же любому, что узвар, сладкий фруктовый компот, куда полезнее организму и здоровью.