Правда, сегодня отличился Каменов. Какие-то наглые волки вылезли прямо на них. Так вот двое на его счету. А так во время работы с оружием дежурят по очереди. Только вот нормальной добычи так добыть трудно. Шум почти беспрерывно работающих моторов пил, стук топоров, когда рубят сучья, шум от того как четыре или шесть мужчин единомоменто выдыхают поднимая бревно, да тот же обязательно сопутствующий физической деятельности такой большой группы мужчин. А еще деревья при падении ломающие и свои ветки, и ветки соседок. Все это обычно отпугивает дичь. Хотя бывают иногда особенно любопытные хищники, решившие, а не удастся ли тут чем-нибудь поживиться. То медведь, то рыси, то вот волки. Не пуганные они тут. Не встречались они с человеком. Ну а те, кому не уже не посчастливилось, в большинстве своем уже не могут ничего передать своим сородичам.
Некоторое время на территории, примыкающей к Пристанищу, почти не охотились. Хоть тут и деревья поредели, где-то одни пенечки остались, и траву скосили. Но уже выветрились отметки, оставленные предыдущими хозяевами, да и то последние, сами были недавними пришельцами, и началось перераспределение. Те, кому малы собственные участки, бродячая молодежь, все это постепенно начало заполнять освободившуюся территорию. А тут вновь начался их отстрел. Людям хочется кушать. А мясо тут их основная пища.
Константин Алексеевич зачерпнул ложкой из пластиковой чашки жирный бульон. Вместе с ним попались листочек щавеля, кусочек какого то клубня или корня. Тщательно пережевал, проглотил, теперь вместе с водой в нем оказалось и мясо. На маленькой пластиковой тарелке лежат еще несколько кусков шашлыка. Вкусно. Только вот хлеба мало, да и то с примесями.
- Это еще ничего, - заявил Кужелев, опуская свою деревянную ложку в свое варево. - В конце весны, когда сюда я попал со своей группой, с хлебом было похуже. И меньше размером, и примесей больше. Да и посуды не хватало. Пользовались даже пустыми емкостями от картофельного пюре быстрого приготовления. И то казалось за счастье.
- Ложка у тебя хорошая, - заметил Николай Юрьевич.
- Это да. Еще с тех времен. Фома Гордеевич тогда делал. Сейчас он другим занят, говорит некогда. А я этот на хранение оставил, после нас тогда людей не оставалось, а вернулся сразу его себе забрал, вот видите отметку. Это чтобы не перепутать. Сейчас с ложками получше. Сразу по прибытии выдают, пользуйся вплоть до отправки.
- Да. Ложку надо всегда при себе держать. Кто его знает, где придется покушать, - согласился Алексей Константинович. - Опять как сегодня привезут прямо на место работы, что без ложки делать?
-Это ничего можно и подвести,- заявил Андрей. - А вот отправят на озера к рыбакам, или в колхоз, тогда будет хуже. Алексеич, давай в штаб сходим. Узнаем куда нам завтра.
- Я с вами, - заявил Каменов. - Заодно надо поговорить о том, чтобы нас и завтра кормили на месте работы. Вы правильно про это заговорили. Может прямо там и сварим себе поесть?
Действительно ходить туда-сюда далековато. А ведь у них там не курорт, а тяжелая физическая работа. Вон и сейчас умаялись, пока возвращались на базу. Ноги как ватные, каждый шаг дается с трудом. Это сейчас они посидели, отдохнули и несмотря на полные желудки и пройтись можно. Администрация, которую тут все штабом называют, расположена в одном из пятистенков, построенных еще весной. Тут за главного Воислав Зосимович, видный мужчина лет пятидесяти пяти. Он носит гордый титул посадник. Назначен управлять хозяйством самим Добромиром. Ну а кто еще мог это сделать? Тут он в первый раз, но дело в свои руки взял уверенно. Работа кипит. Заодно и колхозу помощь идет. В первую очередь рабочими руками.
На базе сейчас сто сорок семь женщин, сто семьдесят два лица мужского пола. Десять женщин и шестьдесят мужчин сейчас работают в колхозе. Остальные трудятся тут на базе. Второй большой дом уже достроили, более того возводят второй этаж. Это, чтобы фундамент новый не делать. А для того, чтобы облегчить конструкцию, собирают её из досок. Еще один длинный барак из досок возводится рядом. На этих стройках задействовано две бригады. Одна маленькая, из четырех человек, работает на втором этаже. Другая, из шести мастеров и помощников, строит дом из досок. Четырнадцать человек работают на сооружении фундамента еще для одного дома.
Ну а так как лесопилка с их изготовлением не справляется, хотя из колхоза вернули одну с электрическим мотором и из Звемелина на этот раз привезли два комплекта для сборки на месте. Деревянные части конструкции приготовили уже тут. Как и транспортеры. Всего на изготовлении досок шестнадцать человек.
Но, так или иначе, одновременно строится и большой сарай из бревен. Тем более они предназначены для использования в зимний период. То есть должны быть теплыми. Тут работает целых десять строителей. Стройматериал тут тяжелее досок будет. Кроме того пятеро кроют крышу уже построенного. На заготовке самих бревен как уже говорилось двадцать человек. Еще четверо на разгрузке. Трое парней и две женщины управляются с подводами. Кроме того еще одна группа из одиннадцати человек занято жердями.
Кроме того люди работают на добыче глины и песка, на обжиге кирпичей. Тридцать женщин собирают орехи, еще сорок - грибы, ягоды и съедобные растения, копают корни. Несколько мужчин охраняют их. Одна бригада ловит рыбу, другая охотиться.
Но и для разделки добычи нужны люди. В эту группу вошел и Петрович. Он попался по дороге. Вид тоже не самый лучший. Какой-то он понурый. А несколько дней назад был вполне доволен жизнью.
- Гриш, что с тобой? Случайно не заболел? - поинтересовался Константин Алексеевич.
- А, Костя. Здравствуй. Забери меня в свою бригаду. Пожалуйста, - начал тот сходу.- Или на глину, что ли попросится. Устал я от этого мяса. Все сдираю шкуры и сдираю. То с тура, до ленного бизона, медведя, зайцев, диких козлов разных видов. Волков привозят каждый день десятками. Так с ними теперь специальная пара работает.
- Я бы тебя взял к себе, но у нас иногда те же волки появляются. Да и топором надо как на разделке. Лучше попросись на глину. Там вроде есть трое или четверо деревенских. Я анкеты собирал. Наверняка кто-нибудь умеет шкуры сдирать. А там вид хороший, ручеек неподалеку.
-Ладно, Алексеевич. Спасибо, за идею. Я побежал, - уже радостным тоном поведал Петрович.
-Ты куда торопишься? Мы тоже в штаб идем. Так что, давай вместе с нами.
Воислав Зосимович у себя оказался один. Но пришлось подождать, пока он заполнял какую то ведомость. На столе у него лежат какие-то фигурки, карточки циферками, кружочки. Что они означают и как с ними работать, наверное, знает один хозяин.
- Добрый вечер. Дровосеки заходите. А ты Григорий Петрович подожди. Сами зашли. Сколько бревен доставлено мне уже сообщили. Очень хорошо. Завтра идете в том же составе. Вы там, на завтра напилили бревен? Будет дополнительная подвода. Так, что нагрузка будет повыше. Справитесь?
-Да. Справимся. Задел сделали. Мы же после обеда сегодня четверых обратно получили с каменоломен. А вот на послезавтра людей надо бы подкинуть.
- Ладно, двоих копателей вам пришлю, - обещал посадник. Подумав с полминуты, пока остальные молча ждали его решения, добавил, - и, пожалуй, одного с кирпичей. Там пока вроде бы все наладили. Работы для чернорабочих стало меньше.
- Что же. Хорошо. Тогда завтра загрузим, что заготовили, - обрадовался Константин Алексеевич.
- Идите отдыхать, - разрешил посадник. - Завтра опять тяжелый день.
- Ничего на Звемелине отдохнем, - улыбнулся Кужелев.
Обратно шли уже вполне довольные жизнью. А что. Не надо ломать голову над вопросом, что делать. Перспективы на ближайшие дни ясны и понятны. Работа вполне по плечу, та с которой, они справятся. Есть крыша над головой, трехразовое горячее питание. Теперь можно и чаю попить с молоком. Тем более обещали сладкие палочки из корней лопуха. Для сладости в напиток добавили еще каких-то клубней. Но первым делом надо искупаться. Конечно пруды сделаны для того чтобы работали миниГЭС, крутились колеса распилочных машин. Но как приятно искупаться в одном из них после трудного рабочего дня. Да и с утра неплохо освежится. Но... Вода уже прохладная и не каждый сумеет преодолеть себя. А если уж справился, то уже и вылезать не хочется. Но пора идти таскать тяжелые бревна. А сейчас никто не торопит. Плескайся сколько хочешь.
