Мария постоянно всем улыбалась, раздаривала комплименты и слова благодарности и иногда давала советы. Лидия все не могла забыть, как она тогда унизила Верочку, и при каждой встречи давала понять, что та слишком избалована. Но позже ее удивило то, что Мария и Вера сдружились, и ее маленькая Верочка стала меняться, копируя подругу.

Но не только Мария беспокоила ревнивую натуру Лидии, но и две леди Грандж. Урсуле было уже восемнадцать, и Фредерик обращал и на нее внимание, но Урсула этого не замечала. Она смотрела только на Артура, а тот в это время предпочитал короткие любовные связи, хотя по-прежнему был влюблен в Урсулу.

Девушка была красива и образована, но, как и многие, она стала следовать вульгарной моде, введенной американской актрисой Ирэн Касл, что из-за болезни состригла локоны. Урсула, следуя моде, делала яркий макияж, только не выщипывала брови, считая их и так идеальными. Поведение ее тоже соответствовало моде: она курила длинные женские сигары, громко смеялась и напевала модные глупенькие песенки о свободе и новом мире. Фредерик жадно ловил ее слова. Как-то летом, когда все были приглашены к Гранджам, Лидия увидела в саду целующихся Артура и Урсулу. Артур — пылко, она — тихо смеясь под его губами.

— Ты меня позвала, наконец-то, — услышала Лидия. — Милая моя, я так люблю тебя.

— Что мы будем делать? — испуганно спросила Урсула.

— Подождем окончания войны, следующего года, дорогая. Ты можешь ждать? — он гладил ее скулы.

— Могу, — она кивнула ему, начиная гладить его лицо.

— Я поговорю с твоим отцом. Нам нужно на что-то жить, я ведь простой хирург в госпитале и простой аптекарь, — она пожала плечами, но он так и не сказал ей главную свою тайну. — Только после войны, она скоро закончиться.

Вечером, за ужином, Лидия решила сказать все герцогу, Урсула была глупенькой, но могла стать неплохой женой ее сыну, а Верочку можно было бы женить на Викторе, все-таки его сестра — жена лорда. Она странно посмотрела на Артура и Урсулу.

— Рамсей, сегодня я прогуливалась по вашему скромному садику и увидела нелицеприятную сцену. Один молодой человек, а вернее, мистер Йорк, целовал вашу дочь, это крайне неприлично, учитывая ваше... — Рамсей ее прервал, на его лице сияла улыбка, чего так не ожидала Лидия.

— Ну наконец-то, я думал, не дождусь этого уже никогда. Артур, Урсула, я очень рад за вас. Вы любите друг друга? — Рамсей улыбался.

— Да, Рамсей, вы должны кое-что узнать обо мне. Я — барон Уэсли, — все посмотрели на Артура, Рамсей перестал улыбаться, а Урсула счастливо вздохнула. Виктор лишь только молил, чтоб друг не выдал его тайны, Мария сжала руку мужа и брата одновременно. — Я — Артур Йорк, барон Уэсли из Антрима. Мой отец был банкиром, и у меня большой счет в банке Швейцарии. Но я простой хирург и аптекарь.

— Почему ты столько лет молчал? — Рамсей снял очки. — Хотя я догадывался. Но я все равно восхищен твоей работоспособностью и всегда относился к вам как к сыновьям. Все сложилось так, что я даже мечтать не мог. Вы любите друг друга?

— Мы не будем торопиться, — сказал Артур. — Пусть закончиться война, а потом будет видно.

Все были только рады. Мария и Вильям поздравили их. Джейсона потрясло, что в свои двадцать два Артур уже был готов жениться, а Фредерик на упреки матери ответил, что Урсула привлекала его как человек, и не более того.

— Рад за вас, — сказал он Артуру, когда они пришли к себе на Тюдор-стрит.

— Я не мог сказать правду о тебе, — ответил Артур, — ты же мой друг. Ты-то сам готов жениться?

— Наверное, нет. Изабелла — милая девушка, но не она моя судьба.

С Изабеллой Керн он познакомился полгода назад, та работала в книжном магазине. Эта тоненькая блондинка с ослепительными зелеными глазами покорила его. У них была глубокая любовная связь, но не один из них не хотел брака, в этом и заключалась прелесть их отношений.

— Что ж, значит, я первый нашел себя, — усмехнулся Артур, вспоминая свою теория о половинках. И только обретя половинку, мы находим себя.

Война подходила к концу, оставалось только ждать, когда немцы выдохнуться окончательно и попросят заключить перемирие. 3 марта прекратил свое существование Восточный фронт, когда втайне от всех уже большевистская Россия и кайзеровская Германия заключила договор о выходе из войны. Одним из условий Брестского мира стало то, что немецко-австрийские войска не имели право идти на запад. Правда, им пришлось нарушить статью весной-летом 1918 года. Так казалось, что удаться несколькими ударами внести коренной перелом в войну. Из последних сил немцам удалось прорвать французский фронт и в июле выйти к подступам Парижа, но было уже поздно: новое сражение на Марне с помощью американцев привело к поражению немцев.

В ходе наступления союзных армий к октябрю 1918 их вытеснили из Франции на территорию Бельгии. Но в сентябре восстание в болгарской армии привело к тому, что ей пришлось попросить у Антанты перемирия, позже объявила о своей капитуляции Турция. В конце октября с карты мира исчезла Австро-Венгрия, появились на ее обломках новые страны. Нерешенные проблемы, нежелание осуществлять реформы и понять общество привели к тому, что перестала существовать одна из великих империй.

В самой Германии также нарастало напряжение, немецкий народ устал от войны, которая стала казаться бессмысленной. 5 октября правительство Германии обратилось к Антанте. Все шло к миру.

***

11 ноября пришло то, что ждали уже пять лет. Мир вздохнул с облегчением, одновременно благодаря и боясь революции в Германии. Она, следствие войны, вспыхнула неожиданно. Все развивалось слишком быстро, и Антанта, испугавшись, что «красная чума» пойдет по всей Европе, поспешно в Компьенском лесу, в вагончике генерала Фоша, заключила перемирие. Но это еще не было окончательным миром. Теперь страны-победительницы собирались решать судьбу проигравших.

В лондонском воздухе ощущалось что-то другое, хотелось кричать и петь. Вот он, конец, вот она, победа, еще не понятно, что будет дальше, и неопределенность пугала. Мир проснулся другим, ибо многие страны прекратили существование, а вместо них появились другие. Какова цена этой войны? И что получили от нее люди?

Четверной союз проиграл, Антанта победила, хотя казалось, что победа ускользает от нее — если бы не волна революций накрывших Европу, то вряд ли бы победа досталась им. Цена Великой войны, как позже ее назовут современники, была таковой: четыре великие империи исчезли с карты мира навсегда, не стало Российской и Османской империй, Германской и Австро-Венгерской. Еще предстояло подсчитать раненых и убитых, составить и предъявить счета побежденным.

Да, это был месяц открытий. Война закончилась — а что дальше?

Через два дня после радостных новостей у Марии Трейндж родился сын Кевин Девон Трейндж. Роды были тяжелыми, Кэтлин того врача, что вызвали, удалила. На Тюдор-стрит в аптеке сегодня был только Джейсон, и ему пришлось закрыть аптеку, поскольку старый Лоренс уже почти не мог принимать покупателей. Джейсон, как военный хирург, был готов ко всему. Он собрал волнение в кулак — это же Мария, сестра друга, и он должен ей помочь. У ребенка было неправильное положение, только с помощью Джейсона наследнику лордов Трейнджов удалось появиться на свет. Поздравив уставшего и немного нетрезвого, хотя всегда сдержанного Вильяма Трейнджа, Джейсон снова поехал на Тюдор-стрит.

Виктор и Артур были уже на месте, когда Джейсон вернулся обратно. Он сел в кресло, не замечая вопросительных взглядов друзей. Виктор налил поссета, не спрашивая ничего. Джейсон потер подбородок, смотря отсутствующим взглядом на прилавки:

— У Марии родился сын.

— Тогда это надо отметить! — предложил Артур.

Это было первое проявление мирного времени, но еще не означало возвращение прежней, прерванной войной жизни. Пройдут годы, прежде чем люди поймут, что жизнь стала лучше, но тем и трагичен этот век. То, что дала судьба, почти мгновенно превращалось в пепел.