- Да,- мысленно отметил про себя Пархоменко, - лопухнулись мы,- похоже, тут действовали профессионалы. Оригинально сработали, ничего не скажешь.

Поднялся на чердак. Везде слой пыли. Только на деревянной балке и в чердачном окошечке этот слой нарушен. Причём, в том, которое расположено напротив квартиры Брусиловых. Теперь всё было понятно: воров было не меньше двух. По длинной верёвке, закреплённой к балке, один из них, имеющий маленький рост, спустился на балкон пятого этажа, а уже потом через форточку проник в квартиру. И таким же путём, при помощи подельника или подельников, возвратился с ворованным на чердак. Пархоменко знал, что такой же способ проникновения в квартиры был и в четырёх других домах. Начальник уголовного розыска решил зайти сам лично к жильцам нескольких квартир. Спрашивал на предмет того, был ли кто из милиции и чем интересовался. Женщина из пятьдесят третьей квартиры сказала:

- У меня никого не было. А в соседней, 54-ой какой-то парень в гражданском был. Сказали, вроде, участковый. Расспрашивал о посторонних, которые могли появиться в подъезде. А сейчас такое время – не знаешь что сказать. «Ходют тут и ходют всякие. То книжку церковную предлагают, то ещё что-то. Недавно какие-то женщины постучали, спрашивают: «Как, по моему мнению, можно одолеть преступность»?

- И что вы им сказали?

- Что? У меня бы об этом ещё голова болела. Пенсию бы повысили. Не живу, а существую. Да подъезд отремонтировали. А то срам божий – стыдно зайти!

- Так, значит, кроме как с церковными книжками и тех двоих больше никого не видели?- решил ещё раз уточнить майор.

- Ну, почему же? Двое из ЖКО приходили. На чердак лазили. Говорили, что поступила жалоба на то, что крыша течёт. Вот думаю, наконец-то за дом возьмутся. Но потом поспрашивала у соседей, оказалось, что никто их не вызывал. Да и крыша у нас не течёт. А тут слышу, говорят, что в соседнем подъезде квартиру обчистили. Вот и гадай: то ли это те, что в церковников рядятся, то ли те, что озабочены состоянием преступности, то ли из ЖКО…

- Спасибо Нина Ильинична за ценную информацию. Вы нам очень помогли.

Спускаясь вниз по лестнице, Пархоменко переваривал услышанное. «Плохо работаем»,- поставил он диагноз. Нет бы, остановиться, поговорить с жильцами по душам. Так нет, торопимся и упускаем важные детали. Нужен «разбор полётов» с оперативным составом.

Зашёл в диспетчерскую РЭУ, обслуживающего дом по улице Тайгинской. Посмотрел журнал заявок на устранение неисправностей, ликвидации аварийных ситуаций. Заявок о течи крыши с этого дома не поступало. Не было её и по другим домам, где были обворованы квартиры. Вернулся в райотдел. Взял план оперативных мероприятий по установлению лиц, совершивших кражи. Интересно, кто проводил поквартирный обход в доме по улице Тайгинской? Оказалось, участковый Серафимович. Вот и его рапорт с перечислением всех квартир, в которых побывал и беседовал с жильцами. Среди прочих значилась и 53-я квартира. Каков же результат? Сведений, представляющих оперативный интерес, не добыто. Конечно, краткость – сестра таланта, но в таких делах она не только не уместна, но и вредна.

Майор набрал номер дежурного по районному отделу милиции.

- Где у нас сегодня лейтенант Серафимович?

- Он на своём участке,- ответил дежурный.

- Участок – растяжимое понятие. Найди его, и пусть срочно прибудет в райотдел.

Через полчаса участковый Серафимович сидел в кабинете начальника уголовного розыска.

- Чем занимаешься?- спросил майор.

- Да этими кражами, будь они неладны. Две их на моём участке.

- Вот о них сейчас и поговорим.

- Что-то наклёвывается?

- Уже из скорлупы вылезло. Это твой рапорт?- спросил начальник уголовного розыска, подавая лист бумаги, наполовину заполненный корявым почерком.

- Да. Там же моя подпись.

- А почему он такой короткий и с констатацией только номеров квартир?

- А что писать, если ничего существенного не сказали?

- А несущественного?

- Тоже ничего.

- Если я правильно понял, в каждой из перечисленных в рапорте квартир, дома по улице Тайгинской, ты побывал?

- Вы правильно поняли.

- И в 53-ей тоже?

- Если в рапорте она перечислена, значит, побывал. А что случилось?

- И кто же в этой квартире проживает?- не отвечая на вопрос участкового, спросил майор.

Почуяв неладное, Серафимович заёрзал на стуле.

- Квартир много. Разве всех упомнишь…

- Вот для того, чтобы упомнить, и пишется номер квартиры и фамилия жильца, а также всё, что он сказал.

- Так что же бумагу переводить, если нет конкретики.

- А у тебя, лейтенант, конкретики от данного жильца и не могло быть, потому что с ним ты не разговаривал. И с некоторыми другими тоже.

- Ну, может, кого-то дома не было,- стал давать задний ход участковый.

- Тогда так в рапорте и нужно было написать, а не записывать в свой актив то, что не делалось. В этом случае, с этими жильцами переговорили бы потом. И получили бы от них ценную информацию. Вот сейчас снова обойди квартиры, указанные в твоём рапорте, в которых ты не бывал, побеседуй с жильцами. Только без спешки, нормально и по-человечески, а не как полуграмотный обыватель. Поговори, как участковый, которого в специальной школе милиции учили, как нужно разговаривать с людьми. Всех, кто видел работников ЖКО, присланных осмотреть крышу, подробно опроси о приметах этих работников. В 53-ю квартиру по улице Тайгинской можешь не заходить, с жильцом этой квартиры я уже беседовал. На чердаки и в квартиры потерпевших не заходи! Я дал команду криминалистам и следователям осмотреть всё, изъять все следы.

После ухода участкового сел начальник уголовного розыска думу думать: как теперь этих воров вычислить? Мысли путались, прыгали с одной кражи на другую. Рука непроизвольно чертила на бумаге, зажатой в руке авторучкой, какие-то круги, квадраты. Подошёл к окну. Небо затянуло тучами. Брызнули первые капли дождя. «Сегодня не полезут»,- подумал Пархоменко. Вернулся к столу. Взял в руки лист бумаги и большими буквами написал: «Операция Альпинисты». Внизу бегло, мелким почерком наметил первоочередные мероприятия по установлению воров. Снова стал размышлять. В том, что все кражи с проникновением в квартиры осуществлялись с помощью чердака и верёвки, сомнений не было.

На столе сиротливо лежали пять зависших глухарями дел. Пять квартир. Пять потерпевших. И никакой зацепки по ворам. Не может быть, чтобы они в этой серии краж не допустили ошибку. Она есть всегда. Но порой, как же трудно её отыскать! Нужно этот своеобразный пасьянс из пяти дел разложить так, чтобы воры, пока не имеющие даже контуров, проявились. Кроме краж, где фигурирует чердак, верёвка, форточка, наверняка есть и ещё какие-то детали, которые эти дела объединяют, повторяются из дела в дело. Из квартир в основном взяты только женские вещи и украшения. Все потерпевшие – женщины, и работают на одном предприятии, хотя и в разных цехах. Все довольно зажиточные. И сразу напрашивается вопрос: почему воры ни разу не ошиблись в выборе объекта кражи? Ведь они не залезли ни в одну квартиру, где брать нечего. Что это, случайность или закономерность? Случайность пять раз к ряду? Сомнительно. Хотя и не исключается. А если это закономерность? Тогда напрашивается вывод о том, что есть некий информатор, который и давал сведения преступникам. Все потерпевшие – женщины. И если существует информатор, то, выходит, что это тоже женщина. Но если это так, то кто она? Как, из каких источников она собирала информацию? Ведь потерпевшие из разных цехов. Некоторые о существовании друг друга вообще не знают. Но, может быть, что-то объединяло этих женщин? Нет. Не то. Некоторые из потерпевших имели значительную разницу в возрасте. Это, конечно, тоже ещё не факт. Но всё же, заставляет насторожиться. А может этих женщин, хоть и из разных цехов, объединяет что-то связанное с работой? Тоже не то. У них разные специальности. А если подойти с другой стороны: они ходят все в какое-то место, с которым их связывает работа и в том месте находится легко вступающий в контакт человек, который является информатором?