Найп работал вдохновенно, он ликовал, сновал по комнате, пробираясь среди вороха бумаг, потирал руки и громко разговаривал сам с собой; иногда, озорно сморщив нос, он разражался целыми тирадами, содержащими цветистые проклятия, в которых неизменно присутствовали слова "издатель" и "редактор". На пятнадцатый день непрерывной работы он сгреб все бумаги, сложил их в две папки и почти бегом понесся в офис электротехнической фирмы "Джон Боулен, Инк".

Мистер Боулен был рад, что Найп вернулся.

- Ну что ж, Найп, видит Бог, выглядите вы гораздо лучше. Совсем другое дело. Хорошо отдохнули? А куда ездили? - говорил мистер Боулен, а сам в это время думал: "Такой же урод и неряха, как всегда, и почему он не может стоять прямо? Похож на сломанную палку". - Совсем другое дело, - повторил он. "Интересно, чего это он ухмыляется? Каждый раз, как я его вижу, уши у него, по-моему, становятся еще больше".

Адольф Найп положил свои папки на стол.

- Взгляните, мистер Боулен, - воскликнул он, - взгляните на это!

И стал быстро рассказывать. Он открыл папки перед изумленным коротышкой и развернул чертежи. Найп говорил почти час, подробно все объясняя, а закончив, отступил назад и, раскрасневшись, с трудом переводя дыхание, стал ждать приговора.

- Знаете, что я думаю, Найп? Я думаю, что вы спятили!

"Ну, ну, осторожнее! - мысленно одернул себя мистер Боулен. - С ним надо обращаться бережно. Этот Найп дорогого стоит. Был бы он только не такой безобразный! Лицо лошадиное, зубы торчат. А уши у красавчика ну прямо как листья ревеня!"

- Но, мистер Боулен! Машина будет работать! Я же доказал вам, что работать она будет. Вы не можете это отрицать.

- Не волнуйтесь, Найп. Не волнуйтесь. И послушайте, что я вам скажу.

Адольф Найп внимательно смотрел на своего шефа, и с каждой секундой тот нравился ему все меньше и меньше.

- Эта идея, - проговорил мистер Боулен, приводя в действие нижнюю губу, - эта идея очень остроумна. Я бы даже мог сказать, блистательна и лишь подтверждает то, что я думаю о ваших способностях, Найп. Но не относитесь к ней слишком серьезно. В конце концов, мой мальчик, чем она может быть нам полезна? Кому нужна машина, способная писать рассказы? И какие, между прочим, деньги она может нам принести? Ответьте мне на эти вопросы.

- Можно я сяду, сэр?

- Ну конечно, присаживайтесь.

Адольф Найп уселся на краешек стула. Его шеф наблюдал за ним своими настороженными карими глазками, гадая, что последует дальше.

- Хотел бы вам кое-что объяснить, если позволите, мистер Боулен. Рассказать, что меня натолкнуло на это.

- Валяйте, Найп, - сказал мистер Боулен, а сам подумал: "Теперь его надо немного ублажить. Этот мальчишка - настоящее сокровище, прямо-таки гений. Для фирмы он просто незаменим. Взять хотя бы эти чертежи. Такой чертовщины я сроду не видел. Потрясающая работа. Но, ясное дело, абсолютно бесполезная. Никакого коммерческого интереса не представляет. Только подтверждает, что парень дьявольски способный".

- Пожалуй, я признаюсь вам кое в чем, мистер Боулен. Полагаю, это объяснит, почему я все время... ну как бы это сказать?.. чем-то озабочен.

- Выкладывайте, Найп. Я всегда готов помочь вам, вы это знаете.

Молодой человек крепко сжал лежащие на коленях руки и поплотнее прижал локти к бокам. Казалось, ему стало очень холодно.

- Видите ли, мистер Боулен, если говорить начистоту, то мне не очень нравится моя работа. Я знаю, у меня она получается хорошо и все такое, но не по сердцу она мне. Я хотел бы заниматься совсем другим.

Брови мистера Боулена взметнулись вверх, словно на пружинах. Он замер.

- Видите ли, сэр, всю свою жизнь я хотел стать писателем.

- Писателем?!

- Да, мистер Боулен. Вы не поверите, но все свободное время я трачу на то, чтобы писать рассказы. За последние десять лет я написал сотни, буквально сотни коротких рассказов. А если быть точным, то пятьсот шестьдесят шесть. Примерно по одному в неделю.

- Боже милостивый! Зачем это вам?

- Могу сказать только, сэр, что такая у меня потребность.

- Потребность?

- Тяга к творчеству, мистер Боулен. - Поднимая глаза, Найп каждый раз видел, что губы у мистера Боулена становятся все тоньше и тоньше.

- А могу я спросить вас, Найп, что вы делали со своими рассказами?

- Да, сэр, вот в этом-то и загвоздка. Их никто не покупал. Закончив рассказы, я посылал их в разные журналы. В один за другим. Я посылал, мистер Боулен, а они мне их возвращали. Это меня очень угнетало.

Мистер Боулен вздохнул с облегчением.

- Прекрасно понимаю, что вы должны испытывать, мой мальчик. - Его голос источал сочувствие. - Все мы в свое время прошли через это. Но сейчас, когда у вас есть доказательства - убедительные доказательства от специалистов, от издателей, что ваши рассказы - как бы это выразиться? - не слишком удачны, самое время покончить с этим. Забудьте о них, дорогой. Просто забудьте, и все.

- Нет, мистер Боулен! Нет! Они ошибаются! Я знаю, у меня хорошие рассказы. Господи, да их не сравнить с тем, что печатают в журналах, даю вам слово, мистер Боулен, там из недели в неделю печатают такое барахло, такую скучищу, меня это просто бесит.

- Постойте, мой мальчик...

- Вы когда-нибудь читали эти журналы, мистер Боулен?

- Простите, Найп, но при чем тут ваша машина?

- При всем, мистер Боулен, при всем! Вот что я хочу сказать. Я изучил эти журналы, и, похоже, каждый из них печатает рассказы определенного типа. И писатели - те, что имеют успех, - это прекрасно знают и пишут то, что нужно.

- Постойте, Найп. Успокойтесь. Не думаю, что этот разговор нас куда-то приведет.

- Пожалуйста, мистер Боулен, выслушайте меня до конца. Все это ужасно важно. - Найп помолчал, стараясь восстановить дыхание. Теперь он уже не мог сдерживать волнение и, когда говорил, вовсю размахивал руками. Его лошадиное, длиннозубое лицо с торчащими большими ушами сияло от воодушевления, во рту скапливалась слюна, отчего при каждом слове он немного причмокивал. - В общем, понимаете, в этой моей машине предусмотрен координатор между памятью, где хранятся сюжеты, и памятью, где хранятся слова, и я могу получать рассказы любого типа, стоит только нажать кнопку.

- Да, понимаю, Найп, понимаю. Все это очень интересно, только какой в этом прок?

- Большой, мистер Боулен. Рынок ограничен, а мы сможем выдавать нужный материал в нужное время, когда захотим. Это бизнес, только и всего. Сейчас я говорю с вами на вашем языке - это коммерческое предложение.

- Дорогой мой, какое же это коммерческое предложение? Коммерческим оно вообще быть не может. Вы не хуже меня знаете, в какую сумму влетает создание таких машин.

- Да, сэр, знаю. Но при всем моем уважении к вам, я не думаю, что вам известно, сколько журналы платят своим авторам за рассказы.

- И сколько же?

- Гонорары доходят до двух с половиной тысяч долларов, а в среднем платят по тысяче.

Мистер Боулен подскочил на стуле.

- Да, сэр, так оно и есть.

- Не может быть, Найп. Это просто смешно!

- Нет, сэр, это правда.

- И, глядя мне в глаза, вы хотите сказать, что журналы выбрасывают такие деньги только за то... за то, что человек нацарапает на бумаге какой-то рассказик? Бог с вами, Найп! Еще что придумаете? Тогда выходит, все писатели - миллионеры.

- Именно, мистер Боулен. Вот чем и ценна наша машина. Послушайте, сэр, я скажу вам кое-что еще. Я все рассчитал. Большие журналы печатают примерно три художественных рассказа в каждом номере. Теперь взять хотя бы пятнадцать самых крупных журналов - тех, что платят самые высокие гонорары. Некоторые из них выходят раз в месяц, но большинство - еженедельники. Ладно, значит, каждую неделю они покупают, скажем, по сорок больших рассказов. А это сорок тысяч долларов. Так что стоит машине заработать, и весь рынок будет наш.

- Да вы с ума сошли, мой мальчик!