• Еще один подпроект MKSEARCH давал д-ру Карлу Пфейферу от 20 до 25 тыс. долл. в год. Пфейфер начал сотрудничество с ЦРУ в 1951 г., когда он возглавил фармакологическую кафедру в медицинской школе Иллинойсского университета. Затем он перешел в Университет Эмори и испытывал ЛСД и другие наркотики на заключенных федеральной тюрьмы в Атланте. Оттуда он переехал в Нью-Джерси, где продолжил эксперименты с наркотиками на заключенных исправительного учреждения в Бордентауне. Будучи широко известным фармакологом, Пфейфер снабжал программу MKSEARCH данными об изготовлении наркотиков, их применении и воздействии. Он был всегда готов к исследованию свойств конкретного вещества, если Готлиб или его коллеги просили об этом, и, подобно большинству контрактников TSS, являлся также источником информации для разведывательных служб. В этом качестве Пфейфера использовали во второй половине 1960-х гг., поскольку он работал в Административном комитете по продовольствию и наркотикам, который распределял ЛСД в США для научных исследований. К этому времени ЛСД получил на черном рынке такое широкое распространение, что федеральное правительство заменило неформальный контроль, действовавший в 1950-е гг., на законы и правила, разрешающие его использование только в исключительно редких и регламентированных исследованиях. Имея Пфейфера во главе распорядительного комитета, ЦРУ могло сохранить свою традиционную роль распорядителя экспериментов с ЛСД по всей территории США.
• Для охвата наиболее экзотических участков в сфере управления поведением еще в одной программе MKSEARCH Техническая служба поддерживала связь с д-ром Мейтландом Болдуином, нейрохирургом, выполнявшим операции на головном мозге в Национальном институте здравоохранения, который с высокой готовностью соглашался в 1955 г. выполнять «окончательные эксперименты» с лишением сенсорных ощущений для Морзе Аллена и программы ARTICHOKE. После устранения Аллена людьми из MKULTRA новая команда TSS пригласила Болдуина в качестве консультанта. Как говорит один из них, у Болдуина было много ярких идей об управлении поведением, но они устали от него, поскольку он был крайне «усердным тружеником» с очевидными признаками «безумия». Под эгидой TSS Болдуин проводил лоботомию у обезьян, а затем лишал их сенсорных впечатлений, помещая, вероятно, в тот же ящик, который некогда соорудил в NIH, а затем вынужден был чинить после того, как обезумевший солдат, выбираясь, разломал его. Нет данных, свидетельствующих о том, что Болдуин распространил свои исследования на людей, хотя известно, что он обсуждал с одним из внешних консультантов, как пациенты после проведенной лоботомии реагируют на длительную изоляцию. Подобно Хэмилтону, Болдуин был разносторонним специалистом, который в одном эксперименте прямо облучал радиочастотными волнами мозг шимпанзе, а в другом, отрезав голову у одной обезьяны, пытался трансплантировать ее на обезглавленное тело другой. Болдуин потратил 520 долл., ассигнованных ЦРУ, на приобретение собственного электрошокового устройства и выполнил некую необозначенную работу на одной из явочных квартир TSS, после которой ЦРУ было вынуждено затратить 1450 долл. на ремонт и обновление помещения.
• Последний подпроект программы MKSEARCH был связан с работой Чарльза Гешиктера, который выполнял в TSS как роль ученого, так и роль канала финансирования. Документы ЦРУ свидетельствуют о том, что Гешиктер испытывал сильные наркотики на слабоумных и пациентах в последней стадии ракового заболевания; очевидно, это происходило в госпитале Джорджтаунского университета в Вашингтоне. В целом ЦРУ вложило 655 тыс. долл. в эксперименты Гешиктера с сильными наркотиками, средствами, вызывающими стресс, и веществами, изменяющими поведение. Тем не менее основная его роль в TSS состояла, по-видимому, в предоставлении своего семейного фонда в распоряжение ЦРУ — как для пропускания средств по своим каналам, так и для того, чтобы служить прикрытием оперативникам ЦРУ. Около 2,1 млн. долл. поступило через этот жестко контролируемый фонд другим исследователям[103]. В рамках программы MKSEARCH Гешиктер продолжал обеспечивать TSS средствами для быстрой оценки наркотиков; он предпринял попытки лишать сознания обезьян, облучая их мозг радарами (этот способ срабатывал, но опасность состояла в том, что могли сгореть жизненно важные части головного мозга). Фонд Гешиктера, предназначенный для медицинских исследований, продолжал функционировать как канал финансирования до 1967 г.[104]
В качестве составной части усилий, направленных на отыскание новых веществ, предназначенных для экспериментов в рамках программы MKSEARCH, руководители ЦРУ продолжали искать «волшебные» грибы, листья, корни и кору.
В 1966 г. при значительной поддержке ЦРУ Дж. К.Кинг, возглавлявший прежде Отделение Западного полушария ЦРУ, был освобожден от этой должности после поражения в Заливе Свиней и организовал якобы частную фирму под названием «Компания природных наркотиков бассейна Амазонки». Кинг, который любил путешествовать по рекам Южной Америки на палубе своего плавучего дома со стаканом скотча в руке, занялся поиском растений, представляющих интерес для ЦРУ или медицинской науки. С этой целью он нанял местных мужчин и женщин и по меньшей мере двух оперативников, работавших при офисе региона реки Амазонки в Икитосе, Перу. Они отправили в США находки, включавшие некое парализующее вещество, «абсолютно летальное в больших дозах», по мнению д-ра Тимоти Плаумана, ботаника из Гарварда, который, подобно большинству сотрудников, не подозревал о связях с ЦРУ. Еще одним растением, найденным в бассейне Амазонки, был галлюциноген «яге», который сотрудник Уильям Берроуз описал словами «последний удар» [105].
Работа в рамках программы MKSEARCH продолжалась на протяжении 1960-х гг. и до начала 1970-х, однако ее финансирование неуклонно снижалось. В 1964 г. ЦРУ израсходовало на нее около 250 тыс. долл. В 1972 г. число подпроектов было сведено к четырем, а расходы — к 110 тыс. долл. К этому времени Готлиб был очень занятым человеком, приняв на себя все руководство TSS в 1967 г., когда его патрон, Ричард Хелмс, поставил это подразделение во главе ЦРУ. В июне 1972 г. Готлиб решил закрыть программу MKSEARCH, опуская тем самым занавес над поисками, которые им же и были предприняты двумя десятилетиями ранее. Его эпитафия программе прозвучала следующим образом:
В качестве конечного комментария я бы хотел отметить, что с помощью проекта MKSEARCH секретная служба смогла сохранить контакт с передним краем науки в области биологического и химического управления поведением человека. В течение последних лет выяснилось, что эта сфера имеет все меньшее отношение к секретным операциям. Причин этому много, и они сложны, но две из них, вероятно, следует кратко упомянуть. С научной точки зрения стало совершенно очевидно, что влияние этих материалов и методов на человека не поддается прогнозу в той мере, чтобы в конкретных условиях оставалось целесообразным их применение. Наши оперативники проявили явное и, возможно, похвальное отвращение к применению таких материалов и методов. Они, видимо, понимают, что наряду с моральными и этическими соображениями крайняя их секретность и соображения безопасности требуют от них отказаться.
Примерно в то же время, когда Готлиб написал эти слова, произошла уотергейтская история, приведшая в движение такие силы, которые окажут решающее влияние как на его жизнь, так и на жизнь Ричарда Хелмса. Через несколько месяцев был переизбран Ричард Никсон. Вскоре после выборов Никсон решил убрать Хелмса (причины этого так и не получили объяснения). Перед тем как отправиться в Иран в качестве посла США в этой стране, Хелмс проследил за полным уничтожением документов и записей, вероятно, с целью минимизировать информацию, которую можно было бы в дальнейшем использовать против него.
Сид Готлиб решил уйти в отставку вслед за ним, и оба единодушно решили избавиться от всех документов, связанных с MKULTRA. Они никогда не хранили файлы по испытаниям, проводившимся на явочных квартирах, или по подобным операциям, но они были решительно настроены уничтожить записи, связанные с попытками управлять поведением человека. Позднее Готлиб сообщил сенатскому комитету, что он хотел избавиться от этого материала в связи с «проблемой хранения бумаги» в ЦРУ; поскольку «файлы не играли существенной роли», их можно было «неправильно истолковать», а также он хотел защитить репутацию исследователей, с которыми сотрудничал, гарантируя им соблюдение тайны.
