Тервия фыркнула, всем видом показывая, как хорошо ей это известно. Но промолчала, продолжая внимательно слушать.

- Услышав об этом, тот бездельник наплёл, будто у них в усадьбе появилась невольница, которую держат отдельно . Он даже сказал: "прячут".

Заметив, как встрепенулась слушательница, ожидавшая подобной реакции рассказчица тут же поспешила успокоить:

- Нет, нет, госпожа Картен. По его словам - это женщина со светлыми волосами.

Тервия перевела дух и знаком приказала Толкуше подать вина.

- Поэтому я не стала вчера ничего говорить, - объяснила путешественница. - Да и сейчас не знаю, правильно ли сделала, сообщив вам об этом.

- Не нужно от меня ничего скрывать, госпожа Юлиса! - строго заявила хозяйка дома, вытирая губы. - Думаете, это ваша служанка?

- Возможно, - нерешительно предположила гостья. - Я хочу сама переговорить с тем рабом.

- Скорее всего, он просто соврал! - безапелляционно заявила супруга консула. - Чтобы привлечь внимание смазливой невольницы. Небось, уже и свидание назначил?

- Да, - приняв растерянный вид, пробормотала обрадованная таким поворотом разговора Ника. - Сказал, что бывает на базаре каждый день. Но как вы догадались?

Женщина самодовольно рассмеялась.

- Я давно веду хозяйство, госпожа Юлиса, - проговорила она с нескрываемым превосходством. - Успела изучить все хитрости и уловки этих бездельников. Только и думают, как бы поменьше работать, побольше съесть и с кем-нибудь совокупиться.

- И всё-таки я обязательно с ним поговорю, - тихо, но твёрдо сказала девушка. - Надо проверить любые, самые вздорные слухи. Если он врёт, я не потеряю ничего, кроме времени.

- Если вам не жаль тратить его в пустую, - пренебрежительно пожала плечами супруга морехода. - Попробуйте.

Но едва путешественница шагнула к двери, как её догнал голос Тервии.

- Только не забудьте рассказать, чем закончится ваш разговор.

- Хорошо, - обернувшись, пообещала Ника, тут же предупредив. - Мне некогда сторожить, когда этот раб появится на базаре, поэтому я буду посылать туда Риату. Пусть отыщет своего знакомого, а уж потом приходит за мной.

- Делайте, как считаете нужным, - величественно кивнула супруга консула.

Не откладывая, девушка позвала невольницу в свою комнату и, стараясь не смотреть ей в глаза, протянула кошелёк.

- Здесь пять риалов. Хватит?

Хозяйка специально не уточнила, для чего предназначены эти деньги, но смышлёная рабыня, тут же сообразив, понимающе кивнула.

- Достаточно, госпожа. Я поторгуюсь.

Заметив на её губах тень довольной усмешки, путешественница добавила. - Если что-то останется, возьми себе.

- Спасибо, добрая госпожа, - с поклоном поблагодарила Риата, но в голосе её проскользнуло лёгкое разочарование.

- Плащ одень, - посоветовала на прощание Ника. - Всё небо в тучах.

- Спасибо, добрая госпожа, - повторила невольница и неожиданно забеспокоилась.

- А вдруг, пока меня не будет, Зурк придёт?

- Не беспокойся, - усмехнулась девушка. - Он хитрый, что-нибудь придумает.

Опасения Риаты оказались напрасны. Посланец Румса так и не появился. Не дождавшись его, путешественница так расстроилась, что на это обратила внимание не только верная рабыня, чьё участие ограничилось сочувственными взглядами, но и сам хозяин дома.

- Голова заболела, господин Картен, - выдала путешественница стандартное женское оправдание, и не удержавшись, добавила. - Плохо спала, всё думала над вашими словами.

Мирно жевавший Утрекс удивлённо замер, бросив вопросительный взгляд на отца. Тот буркнул:

- Замуж вам надо, госпожа Юлиса. В одной постели с мужем женщина всегда спит крепче.

- Вот доберусь до дома, господин Картен, - скромно потупилась Ника. - Тогда можно подумать и о замужестве.

- Надеюсь, ваши знатные родственники подыщут вам подходящего жениха, - хмыкнул мореход.

- Хорошо бы, - не стала спорить девушка, ханжески вздохнув. - Но вы же знаете, как трудно сейчас встретить достойного мужчину.

- Это да, - усмехнулся мореход, гордо выпятив могучую грудь.

Пока рабы убирали в мужском зале, она вышла в садик: посвежевший, поблёскивавший в лунном свете застывшими на цветах и листьях каплями только что пролетевшего дождя. Сделав несколько шагов по выложенной камнем дорожке, путешественница с наслаждением вдохнула бодрящий, прохладный воздух.

Услышав скрип двери за спиной, обернулась.

- О чём вы вчера говорили с моим отцом? - хмуро набычившись, спросил Уртекс.

- Ты не мог бы задать ему этот вопрос? - со вздохом посоветовала Ника.

- Я хочу услышать ответ от вас, - подросток шагнул ближе.

- Речь шла о тех грязных сплетнях, которые кто-то распускает о твоей сестре, - подумав, решила слегка прояснить ситуацию девушка. - А подробности пусть расскажет господин Картен.

Парнишка смутился.

- У меня нет секретов от вашей семьи, Уртекс, - мягко улыбаясь, соврала путешественница.

- Тогда почему не расскажете, о чём говорили с отцом? - сварливо проворчал тот.

- Я же не виновата, что мне приходится хранить ещё и чужие тайны, - развела руками Ника, посоветовав. - Лучше иди спать, поздно уже.

- Отец никогда не бросит мою мать! - вдруг яростно выпалил подросток и бегом бросился в главный зал, оставив собеседницу недоуменно хлопать глазами.

- Вот батман! - тихо выругалась она, возвращая на место нижнюю челюсть: "Этот щенок думает, будто я собираюсь отбить его папу?!"

Ночной садик тут же потерял своё очарование, стало холодно и сыро. Ужасно, до боли в груди, захотелось домой. Но не на второй этаж, в ту мрачную неуютную комнату, и не в хижину полусумасшедшего старика за океаном, а в свой родной мир - в комфортную трёхкомнатную квартиру, где осталась мама, которой она, дура, отравляла жизнь. Жаль только, понимание этого пришло слишком поздно.

Тупая тоска ледяной рукой сжала сердце, скрипнули зубы, сведённые судорогой мышц, а по щекам заскользили солёные капли. Прерывисто вздохнув, девушка стёрла их тыльной стороной ладони. Ни к чему рабам видеть, что её так расстроил какой-то мальчишка. Она до конца сыграет свою роль исполняющей обязанности хозяйки дома, поднимется, доберётся до кровати и там всласть поплачет над своей горькой судьбой.

Утром, как следует разглядев своё отражение в серебре зеркала, путешественница с огорчением поняла, что со слезами явно переборщила. Лицо помятое, нос опухший, губы скорбно поджаты, а под красными глазами залегли тёмные тени.

- Ужас, - простонала Ника, звонко шлёпнувшись на табурет, и с надеждой посмотрела на бесстрастную Риату, застывшую рядом с полотенцем в руках. - Сможешь что-нибудь сделать? Как я в таком виде Картенам и рабам покажусь? Они же...Дрин знает что подумают?!

- Как прикажете, госпожа, - почтительно склонилась невольница. - Только придётся немного подождать. Я на кухню сбегаю.

- Иди, - тяжело вздохнула хозяйка.

Пока Риата отсутствовала, она, сбросив ночную рубашку, ещё раз сполоснула в тазике лицо. Увы, вода нагрелась и не добавила бодрости.

Рабыня вернулась с маленькой миской, над которой вился лёгкий парок со странным как-будто мятным запахом.

- Что это? - с любопытством спросила девушка.

- Листья мяты, торсина и бадлены, - бодро отрапортовала Риата. - Сейчас приложим, и лицо станет как новое.

- Попробуй, - нерешительно промямлила путешественница.

Средство щипало кожу, однако оказалось достаточно действенным, чтобы уменьшить отёк, но вот белки глаз по-прежнему выделялись нездоровыми красными прожилками.

Однако консул то ли не заметил, то ли не придал им значения, во всяком случае, от вопросов воздержался. А Уртекс после вчерашнего разговора вновь демонстрировал устойчивое нежелание общаться.

Выпроводив мужчин, Ника направилась к хозяйке дома, на ходу подыскивая подходящее объяснение, если та вдруг заинтересуется её внешним видом.

Но не успела девушка дойти до лестницы, как в ворота энергично застучали. Довольная тем, что нужно встречать тележку из усадьбы, а значит, появился предлог ещё на какое-то время отложить неприятный разговор с супругой консула, она поспешила на двор.