– Нет, все в порядке… – мы еще не едем, что удивляет меня.

– Жарко?

– Немного…

Когда я это сказала, Дин наклоняется и нажимает на кнопку. Прохладный воздух подул по широкому пространству. Приятно, должна я сказать.

– Ты совсем на меня не смотришь? – говорит Дин.

– Я хотела поблагодарить тебя за приглашение, – быстро взглянула я на него. Снова они. Его глаза, как ледники. И я снова быстро отвожу глаза.

– Окна затемнены. Мы можем видеть, что происходит снаружи, но, что внутри невидно, – объясняет он мне. – И пожалуйста, не нужно благодарности. Я рад провести вечер с тобой. Надеюсь, ты тоже? – Дин расслабленно наклоняется назад, так что я снова могу бросить на него быстрый взгляд перед тем, как снова смотреть в окно.

– Я… – куда делась эта уверенная женщина, которая была здесь недавно? Не могла бы она вернуться? Мне она срочно нужна! – Для начала, спасибо за цветы. Они очень красивые.

– Пожалуйста. Если хочешь, я могу дарить тебе их чаще.

– Нет, в этом нет необходимости. Мне больше они нравятся в саду, где они могут расти. А когда их срезают, это словно убийство.

– Словно убийство? – Дин удивленно смотрит на меня.

– Моя тетя флорист, у нее в Нью–Йорке цветочный магазин. Вместе с моим дядей. Когда я была ребенком, мне было жаль, что их срезают, ведь потом они умирают.

– Это точно. Так что… тогда в следующий раз ты получишь от меня растение в горшке, хорошо?

– Ну… – в следующий раз? Он уже планирует на будущее! Сначала мы должны пережить этот вечер.

– И спасибо за платье. Туфли. И, конечно, за цепочку, – я снова кладу свои пальцы на камень в виде сердца. Возможно, это судьба? Или это знак? Послание моей мамы? По которому Дин купил именно эту цепочку?

Я смотрю на него и кусаю губу.

– Эта цепочка здесь… – больше я ему ничего не скажу. Я трогаю ее и рассматриваю.

– Она тебе нравится?

– Да, очень. Ты ее сам выбрал или ее выбирала твоя ассистентка?

– Лиз? Нет, она тут ни при чем. Когда я думал о тебе, я представлял красивую молодую женщину в красном платье. К которому бы идеально подходили красные туфли. Цепочка должна быть серебряной. Золото тоже бы подошло, но оно бы спорило с твоими светлыми волосами. Поэтому я подумал о серебряной цепочке. И о подвеске в виде сердца красного цвета, подходящей к платью. Хотя я и мужчина, я знаю, что нравится женщинам. Или, может быть, как раз поэтому, – Дин немного наклоняет свое лицо и улыбается мне, я вижу это уголком глаза.

Рейчел права. Я переусердствовала с догадками.

– Большое спасибо. Но…

– Никаких «но». Если тебе понравились эти вещи, я рад.

– Я хотела сказать, что я не могу их принять. Они определенно дорогие, и я не хочу, чтобы ты покупал меня, – когда я это сказала, Дин тихо засмеялся.

– Платье от дизайнера и туфли тоже. Цепочка от ювелира. Да, это дорого для обычного человека. И нет, я не хочу тебя купить. Я просто не знаю, что мне делать с вещами, если ты не будешь ими пользоваться?

– Я чувствую себя неуютно, когда ты делаешь мне такие дорогие подарки, – говорю я и смотрю ему прямо в глаза.

– Хорошо. Тогда с цветами все в силе, согласна? – если бы только знать, как он ко мне относится. Я для него только пешка? Развлечение из–за его скуки?

– Куда мы поедем сегодня вечером? – хочу я знать.

– В один ресторан здесь в Нью–Йорке. Он находится на окраине, на самом верху вращающейся платформы. Там открывается умопомрачительный вид. В течение одного часа ресторан полностью оборачивается вокруг своей оси.

– Там тебя не узнают? – по крайней мере, звучит, будто это нормальное место. Я уже думала, что он поведет меня в «Ритц» или еще куда–нибудь.

– Вероятно. Ноя заказал столик только для нас, чтобы сохранить дистанцию с другими гостями. Там просто никто не будет сидеть. Вероятно, они уберут столы и стулья. Так же там есть перегородки из бамбука. Все обставлено со вкусом. Так что мы будем наедине, если так можно сказать о таком открытом месте, – Дин совсем не нервничает? Он кажется мне таким расслабленным.

– Ты такой уверенный?

– По крайней мере, мы на «ты», так что… – вот блин! Я совсем забыла! Как неловко! Я прикоснулась кончиками пальцев к губам.

– Только, пожалуйста, не начинай снова называть меня мистером Уайтом, так меня называют только мои сотрудники и журналисты. А ты не те и не другие, – ладно, он прав.

– Почему я?

– А почему нет?

– Нет, серьезно. Почему я? Почему ты прилагаешь столько усилий узнать меня и произвести на меня впечатление?

Дин снова улыбается, после чего отвечает:

– Если бы я этого хотел, я бы прилетел на вертолете, – у меня округляются глаза, и я думаю, что это шутка, но Дин говорит серьезно.

– У меня есть различные возможности для полета. От вертолета до самолета. На случай, если ты хочешь в Англию или во Францию, Канаду, Гавайи… достаточно одного звонка, и я доставлю тебя в любое место мира.

– Но почему? – спрашиваю я его неуверенным голосом.

– Ты мне нравишься. Я увидел тебя и захотел непременно узнать тебя поближе. Ты должна дать мне шанс взглянуть на настоящую тебя, – настоящую меня? По какой–то причине то, что он говорит, звучит очень романтично.

– Может, тогда мы поедем или у тебя еще есть какие–то вопросы ко мне? – я качаю головой.

– В ресторан, пожалуйста, – говорит Дин в переговорное устройство. Лимузин медленно отъезжает. Мотор едва слышно.

– Это электромобиль? – наивно спрашиваю я.

– Да, специальная модификация.

Возможно, пришло время больше узнать о Дине. Он заслужил этот шанс.

– Что ты делаешь целый день? Как это выглядит, когда ты биржевой гуру?

Кажется, Дин не удивлен. Он спокойно отвечает на мой вопрос.

– Я особо ничего не делаю. После того, как я встаю утром, читаю в интернете или в газетах, как изменился курс. Мне приносят завтрак, потом я еду в свою фирму и проверяю некоторые цифры с моим доверенным лицом. Честно говоря, это очень скучно, но только так я могу гарантировать рабочие места. Обедаю я чаще всего один или с сотрудниками. Иногда я встречаюсь со своим лучшим другом. А после обеда я снова работаю, пока все не выясню. После этого еду домой.

– А этот лучший друг…

– Леон Хантер, если его имя тебе о чем–то говорит.

– А это не тот…

– Да, это он.

– Да…

Дин смеется и, ухмыляясь, добавляет:

– Он мой лучший друг, которому я доверяю, кроме Лиз, с которой ты уже познакомилась.

– Ммм, понятно. А… у тебя есть увлечения? – я веду себя сейчас совсем не так, если быть честной.

– Ты пытаешься меня допросить? – Дин скрещивает руки на груди и закидывает одну ногу на другую. О, как это сексуально.

– Я? Нет. Я пытаюсь узнать тебя лучше. То, что я нашла про тебя в интернете и то, что про тебя пишут, видимо неправда.

– Что же там написано?

– Ну… что ты всегда дружелюбен и щедрый, когда жертвуешь деньги на благотворительность. Но там ничего нет про твои прошлые отношения…

– Ах, вот что ты хочешь узнать, так бы и сказала! – Дин смеется, а потом объясняет мне: – Честно говоря, с тобой у меня первое свидание за последние два года.

У меня в ужасе округляются глаза, и я не знаю, что я должна на это ответить.

– Когда я работал в банке, у меня были знакомые, но тогда и речи не было о большой любви. Никого, с кем бы я мог мечтать о большем. Ты первая, с кем бы я хотел попробовать.

– Первая? Правда?

– Непросто познакомиться с женщиной, которая действительно заинтересуется мной. Тот вечер на концерте не был запланирован, честно говоря.

– Чтобы подцепить меня? – дерзко отвечаю я и также скрещиваю руки на груди.

– Точно. Я увидел тебя и должен был с тобой заговорить. Но то, что мы так далеко зайдем, я не предполагал. У тебя сейчас совершенно неверное представление обо мне, и я его с радостью изменю.

– Ты… не хотел со мной спать?

– Нет. Я хотел поговорить с тобой, пригласить тебя на ужин, узнать тебя и… да. Все произошло не так, как было запланировано, но жизнь всегда идет не по плану.