Бетти. Не с литературной точки зрения, конечно. Но этот тридцатитомник оказался исчерпывающим источником данных о твоей личности. Такую колоссальную работу, которую проделал твой друг...

Константин. Он мне не друг.

Бетти. Да, я знаю, как тебе было неприятно. Конечно, это потрясение, узнать такое о человеке, с которым дружил с самого детства, учился, работал... А он записывал каждый твой шаг с тех пор, как только научился писать. Да еще к тому же увидеть это все опубликованным... Я понимаю, как это тяжело должно быть для человека вашей эпохи. И сейчас, по правде сказать, это выглядит неправильно. Одно дело, когда всем доступна информация про каждого, и совсем другое, когда про тебя все знают, а сами они прикрыты тайной своей так называемой личной жизни. Ведь это, по сути, противоположные вещи: с одной стороны когда все у всех на виду, а с другой - когда есть хоть кто-то, хоть один человек с доступом ко всей информацией, но сам остающийся в тени. Этот один человек переворачивает всю систему.

Константин. Мне так не кажется, но неважно. Я вовсе не хочу об этом говорить.

Ты мне вот что лучше скажи. Меня, выходит, не перенесли сюда? Я - не тот же я, что жил тогда?

Бетти. Конечно, нет. Твоя личность воссоздана со слепка, данного в книге. Ну а тело - понятно. Ты робот.

Константин опускает взгляд, как бы ожидая рассмотреть в себе нечто ранее незамеченное. Слегка ударяет себя в грудь. Раздается звук удара в пустую цистерну.

Бетти, смеясь: Извини за такую шутку, не удержалась. Ты настолько явно что-то подобное ожидал услышать... Твое тело искусственное, но не металлическое, ясное дело. (Константин ударяет в грудь еще раз - звука нет). Использовать наши биоматериалы куда как практичней, чем металл. Ты ведь на вид и на ощупь мало отличаешься от обычного человека.

Ладно, тебе нужно время, чтобы свыкнуться с новой информацией, но, думаю, тебе интересно узнать, в каком мире ты теперь живешь. Так что мы сейчас отправимся на экскурсию, если ты не против.

Константин кивает

Бетти. Я скоро приду.

Константин, один. Некоторое время ходит туда-сюда, потом садится.

Константин. Итак. Подведем итоги. Я в будущем. Будущее населено фашистами. Эти фашисты непонятно зачем меня воскресили по моей непрошенной биографии...

И да - я робот.

Неплохо. Как говорится - ваши действия?

Размышляет

(имитирует механический голос) Недостаточно данных!

Входит Бетти.

Константин. Что ж, поедем на экскурсию! Куда мы, кстати?

Выходят в сад, где их ждет флаер.

Бетти. Тебе понравится. В космический городок. Осмотреть ракету мы не успеем, но зато мы сможем увидеть старт. Вид должен быть отличный.

Константин. Неплохо. Кстати, мы где, что здесь за страна была в мое время? Как называется городок?

Бетти. Аркаим-16.

Константин. Мне следовало ожидать чего-то в этом роде... А как ты догадалась, что мне там будет интересно?

Бетти. Видишь ли, о твоей жизни до опубликования книги известно практически все, а вот о том, что ты делал после - крайне мало.

Садятся во флаер.

Константин. А почему он открытый, нас не сдует?

Бетти. Силовое поле.

Взлетают.

Бетти.Так вот, последняя дополнительная глава рассказывает о том, как ты узнал о публикации, избил автора, уволился с работы в университете и все. Про то, что ты делал дальше, ходили только слухи. Как будто бы ты сменил имя и отправился добровольцем в одну из первых экспедиций на Марс. Это выглядит вполне достоверно для твоего типа личности. Ты очень интересен тем, что хорошо отражаешь свое время. Понять тебя значит и понять твое время. Ваша первая попытка освоения космоса была, увы, неудачной и нам хотелось бы избежать таких же ошибок.

Еще в сети ходила приписываемая тебе цитата:

"Я стою над обрывом и смотрю вдаль. Впереди пустошь, на которой каждый будет открыт взору всего мира. Это наше будущее. Я смотрю на него и оно мне не нравится. Но нас пригонит туда ветер истории, я почти чувствую его на моем лице. Нам придется научиться быть людьми и в этой открытой всем пустыне."

Мы не знаем точно, говорил ли ты это и если да, то в какой ситуации. Вероятно, ты это сказал после выхода книги. Ты всегда был склонен к произведению эффектов.

Константин, усмехается: Конечно. Я ведь эксперт по связям с общественностью.

Бетти. Собственно, слухи о полете на Марс это последнее, что о тебе известно. После этого твои следы теряются.

Константин. Кому как не мне знать, что связей с общественностью, кроме тех, что ты создал специально, лучше не иметь вовсе. Когда общественность оказывается в курсе твоих дел, надо сматывать удочки.

Бетти. У тебя получилось. Дальше о твоей жизни ничего не известно - до момента твоего воссоздания. Твоя личностью восстановлена вплоть до последнего описанного в книге момента, как ты сам должен знать. С этой точки начинается твоя жизнь здесь.

Константин. Вот ты какая, загробная жизнь! Такая же, как и земная. Все так же к моей скромной личности приковано всеобщее внимание. О, вот. Треть населения наблюдает сейчас за мной в прямом эфире. Не так-то просто порвать связи с этой самой общественностью. Она тебя с того света достанет...

Бетти. Скорбь по поводу всеобщего внимания у тебя как-то не выходит изобразить. Я рада, что ты стал получать удовольствие от нашего мира.

Смотри, испытания ракеты начинаются!

Раздается взрыв, флаер теряет управление и заваливается набок. Приземление, впрочем, оказывается не таким уж жестким.

Константин выбирается из флаера и помогает Бетти.

Константин. Что случилось?

Бетти. Что-то очень плохое...

Константин. Да ладно, мы целы.

Бетти. Неважно. Я не слышу людей. Где они все?

Действие второе

Константин сидит на крыле флаера, Бетти ходит из стороны в сторону.

Константин. Связи все нет?

Бетти. Нет!

Константин. И каков план действий? Дело к ночи идет, холодно уже. У вас спасатели за сколько обычно добираются?

Бетти. Пару минут.

Константин. Плохи дела. Что-то серьезно пошло не так, раз им не до нас. Это если с ними самими ничего не случилось.

Бетти. С ними все в порядке. Мы ближе к космодрому, чем Аркаим. Судя по всему, связь нарушена тестированием ракеты "Теорида". Там используется новый фаэтонный двигатель. Они просто ждут.

Константин. Ждут чего?

Бетти. Пока связь будет налажена.

Константин. А так они что, не знают, где мы?

Бетти. Знают, конечно. У них есть данные о нашем передвижении вплоть до момента обрыва связи. Но никто, ясное дело, сюда не полетит пока эта местность не под наблюдением, чтобы не увеличивать количество подозреваемых.

Константин. Кого?!

Бетти. Подозреваемых. Как мы с тобой. Здесь же нет наблюдения. Кто знает, чем мы тут занимаемся?

Константин. Мерзнем!

Бетти. Это-то понятно. Но ты, видимо, забыл, что наше общество, вся наша жизнь стоит на том, что никто не может ускользнуть от присмотра. Это исключает возможность совершения чего-либо преступного. Даже обсуждение преступных замыслов невозможно. Так что мы сейчас, оказавшись, как я предполагаю, вне наблюдения, становимся подозреваемыми.