— Да… Альбина меня вспомнила и… подала заявление на развод и раздел имущества… Когда я не смогу оперировать, меня ждет полное одиночество — не с кем будет словом «перекинуться»…

— Об этом надо было думать раньше — нужно было беречь свою жену, а не издеваться над ней. Тогда бы не погибла Леночка и вы бы сейчас возились со внуками… И на вашей душе лежал бы всего один грех — похищение моей дочери… Я вот что вам еще хочу сказать, Станислав Васильевич — человек вы не бедный, но зачем вам деньги? В могилу вы их не унесете, а близких людей у вас нет. В чем же тогда был смысл вашей жизни?.. Ведь можно было прожить жизнь иначе — более достойно… Вы врач — вы хоть кого — нибудь спасли от смерти?.. Или благородная профессия для вас всего лишь способ добычи денег?.. Подумайте, сможете ли вы простить себя… Извините, мне пора на работу…

Эльмира обошла Бельского, как неживой предмет, перешла улицу, предъявила пропуск на входе на территорию детского сада, скрылась за забором.

А Станиславу Васильевичу показалось, что солнце резко снизило свою яркость. На ватных ногах он подошел к ближайшей скамье, сел на нее, глядя в одну точку и думая о том, как он будет жить дальше. Он перед всеми был виноват — перед Эльмирой, Альбиной, Леночкой, перед Олегом и незнакомой ему Мариной Владимировной, вернувшей его жену к жизни…

Чтобы обрести хоть какую — то опору в душе, Станислав Васильевич направился в близлежащий храм…

Храм был пуст. Охранник у входа скользнул по Бельскому спокойным взглядом — вошедший пожилой мужчина имел типичную русскую внешность и был одет опрятно — в джинсы, рубашку и куртку — ветровку.

Бельский подошел к большому каноническому образу Иисуса. Бог смотрел на него вопрошающим взглядом огромных глаз.

Станислав Васильевич не выдержал. Его душили рыдания. То были слезы стыда и злости на себя. Душу сжали тиски боли, словно Леночки не стало только вчера…

Охранник нажал кнопку на пульте. В зал для массовых служб вышел батюшка. Он был старше Бельского, седой, но с прямой спиной и походкой военного.

Батюшка молча положил руку на плечо рыдающего мужчины.

Тот вздрогнул, обернулся.

— Какое у вас горе, сын мой?

— Вы готовы выслушать мою историю?

— Да, сын мой. Это называется исповедью. У нас есть специальная комната для этого.

Бельский устало кивнул, прошел следом за батюшкой в небольшую комнату и без предисловий стал рассказывать о том, как преступно и бесполезно он жил…

Священник Сергий Тихомиров имел очень крепкую психику, ведь в прошлой жизни он был штатным психологом в КГБ. Но с развалом Союза и приходом в органы госбезопасности Бакатина остался без работы. Надо было кормить семью и он пошел работать в храм, не веря ни в бога, ни в черта. Сергий так и не стал истинно верующим. Но он нашел свое место в жизни, помогая людям обрести веру не только в бога, но прежде всего в себя…

Выслушав страшную историю Бельского, Тихомиров не стал разговаривать с ним религиозными штампами, как большинство его коллег.

— Надеюсь, кроме меня вас выслушал и Господь… Я думаю, он согласится со мной, что сейчас вы находитесь все равно, что у заветного камня с тремя обозначенными дорогами — налево, направо и прямо… Выбор пути за вами. Первый из них — облегчили душу и можете продолжать жить как раньше, то есть, окончательно потеряете себя… Второй путь — посещайте храм, креститесь, кланяйтесь, замаливайте грехи… Третий путь — кардинально измените свою жизнь. Помните Высоцкого?

Среди нехоженных путей — один путь мой!

Среди невзятых рубежей — один за мной!..

При храме есть хоспис для безнадежных раковых больных. Там нужны сильные мужские руки… Но не буду в обиде, пойму, если не увижу вас там…

На небольшом пульте на стене зажегся красный сигнал и негромко завыла сирена.

Сергий поднялся на ноги:

— Кому — то снова нужна моя помощь… Решать вам, какой дорогой идти, сын мой…

Следом за батюшкой изумленный Бельский прошел в зал служб.

Охранник пытался остановить кровь, текущую из носа у женщины с разбитым лицом.

— Что с вами, сестра?

— Меня избил муж…

— Голубушка, да вам срочно нужно в больницу… Артем, звони в скорую и полицию…

Со стыдом в душе Бельский стал оказывать женщине первую помощь…

* * *

Накануне отлета в Штаты Марина посетила детскую онкологическую клинику без Олега.

Пообщавшись с выздоравливающими детьми и побывав у тяжелых больных, Марина зашла в кабинет доктора Вороновой.

После общих фраз перед долгим расставанием Марина добавила:

— Елена Александровна, у меня появились свободные деньги. Я могу оплатить операцию или купить дорогие лекарства.

Доктор Воронова тепло, с некоторой долей иронии, улыбнулась:

— Нет необходимости. Через Кира я всегда на связи с твоим олигархом. Он оплачивает жизненно необходимые операции и присылает дорогие лекарства…

— А мне даже слова оба не сказали об этом…

— Вот и отлично! Значит твой олигарх занимается благотворительностью по зову души, а не для того, чтобы порисоваться перед тобой. Поэтому и Кира попросил молчать…

Марина в ответ тепло улыбнулась:

— Вы правы, Елена Александровна. Один из друзей Максима сказал, что он всегда приходит на помощь тому, кто в ней нуждается…

Марина поднялась на ноги:

— К сожалению, мне пора. Нужно заехать еще в одно место, а затем собрать чемоданы…

— Счастливого полета, Мариночка. Поцелуй Кира за меня.

— Поцелую. И за себя. И за вас. И за Олега… Передайте пожалуйста привет Вадиму Сергеевичу…

— Обязательно передам. До свидания, Ангел…

— До свидания, Елена Александровна…

Женщины по — мужски пожали друг другу руки, тепло улыбнулись на прощание…

Из клиники Марина поехала в магазин — студию Эльги Гуттенберг, оплатила заказ, забрала сшитые вещи. Ей хватило денег на оплату заказа с карточки НИЦа и она порадовалась этому…

По дороге домой Марина подумала о том, что ей придется признать справедливость слов Максима и смириться с его сверхогромным состоянием.

В телефонных разговорах с ней Максим не раз затрагивал тему бизнеса, рассказывал, как он все обдумывает, просчитывает, дает задания юристам и начинает новое производство только тогда, когда убедится в том, что не нарушит закона.

А это значит, что у Максима нет двойных стандартов — он абсолютно честен и порядочен во всем, а его сверхуспешность в бизнесе является эквивалентом его ума, организованности и лидерских качеств…

В среду, за несколько часов до отлета, за Артуром и Мариной на «Шкоде «приехал Петр. Артур отдал ему ключи от своего «Фольксвагена», чтобы тот поставил его во двор аудиторского центра…

В аэропорт Артура и Марину приехали проводить Владимир Михайлович с Диной и Олегом, а так же Санников и Дружников.

Сначала Артур и Марина попрощались с Диной, Олегом и Санниковым.

Владимир Михайлович рукопожатием простился с Артуром, затем на несколько шагов отвел Марину в сторону, привлек к себе, погладил и поцеловал ее роскошные волосы.

— Ангел, ты вернешься в Россию?

— Да, папа, обязательно вернусь…

— Мы вернемся, отец, не беспокойтесь…

Семен напомнил о себе:

— Марина Владимировна, Артур Петрович, нам пора. Я провожу вас до пункта регистрации…

Артур еще раз рукопожатием попрощался с Денисовым, Олегом и Санниковым.

А Марине отец, Олег и Санников поцеловали руку…

Семен взял вещи Марины и они втроем прошли к месту регистрации.

Дружников вручил Артуру и Марине билеты, из которых выяснилось, что они летят в Нью — Йорк ВИП — классом, то есть в купе — люкс.

У Артура сразу испортилось настроение. Он считал Данилова намного талантливее себя — ведь в космосе все зависит от надежности и КПД двигателя, тем более, без стартового стола… Но Гена летел в Штаты бизнес — классом…

Артур и Марина попрощались с Семеном, прошли регистрацию, с помощью стюардессы нашли свое ВИП — купе.