На кухне пахнет гарью.

Моя рука соскальзывает со стола, падает на пол рядом с коленкой. Опускаю взгляд, смотря на ободранную ткань джинсов. Моргаю, чувствуя, как глаза начинают гореть. Хотелось бы уверить себя, что они болят от усталости, но нет. В следующую секунду, по щеке скользит капля. Я гневно, грубо и резко смахиваю её, откашливаясь, ведь горло начинает болеть от злости и обиды.

Чувствую себя маленьким мальчиком, которого не хило так… Кинули? Предали? Нет. Всё намного отвратительней.

Я не хотел признавать этого, но у меня есть они… Чувства. Чувства к этой грёбаной Ронни. Ронни Добрев. Чёрт подери. Мне тошно от самого себя. Как я мог так расслабиться? Как мог допустить это?

“Не сдавайся”.

Что? Что, чёрт возьми, она хочет от меня? Она ведь предала? Всё это время это была она, так, какого хрена, сейчас она впаривает мне это?

Не сдавайся? Шутит?

Прикрываю глаза, делая глубокий вдох через нос, выдыхаю ртом. Вновь смотрю в пол, перебирая пальцами. Джейн трёт веки. Я приподнимаю руку, касаясь её плеча. Потираю, сжимая ткань одежды. Девушка начинает покачиваться в разные стороны, после чего наклоняется, прижавшись лбом к моей шее. Всхлипывает, шепча:

- Что происходит?

Вопрос глупый, но Джейн можно понять.

Ещё немного - и она сломается.

- Джейн, - вздыхаю. - Я отвезу тебя в больницу.

Девушка поднимает глаза, отрываясь от моей шеи. Смотрит, широко распахнув веки, после чего хмурит брови:

- Что?

Я не смотрю на неё, говоря твёрдо:

- Ты останешься со своей мамой, а я поеду за Питерсоном. Больше не отходи от матери, ясно?

- Ты… - её тон повышается, но я спокойно перебиваю, корчась, ведь поднимаюсь на ноги, держась за стол:

- Я найду Тайлера, тогда и решим, что делать.

Рид медленно скользит взглядом вниз. Опускает его. Смотрит в пол, покачиваясь в разные стороны. Мне приходится быть сильным. Сейчас. Наклоняюсь, беря её под руки. Поднимаю, придерживая, ведь девушка перестала реагировать на меня. Смотрит в одну точку.

Сломалась.

Не важно, что она думает. Я заставлю её остаться в больнице. Всё происходящее уже давно не игра.

Мне нужна помощь.

Мне нужен Тайлер. Сейчас.

Позвоню Питерсону, он должен помочь мне.

Вывожу девушку из особняка, всё так же держа за плечи, чтобы она могла идти. Медленно, обессиленно перебирает ногами, покачиваясь в разные стороны.

Ей нужен сон. Она должна прийти в себя. Я не хочу, чтобы Рид пострадала, ведь Тайлер не простит мне этого.

Чёртов Пози. Где ты шляешься?

***

Они бегут.

Несутся по сухой траве. Игнорируют собачий вой за спиной. Воспитанники чувствуют, что конец близится. Они знают, что Джошуа преследует Их, ведь Они забрали детей. Всех детей, кроме тех двоих, которых Он держит при себе.

***

От лица Джейн.

Моргаю.

Белые стены не радуют глаза. Люди в белых халатах редко проходят мимо. Выглядят занятыми.

Сижу в коридоре, перед палатой, в которой всё ещё спит моя мать. Женщина вряд ли скоро проснётся. Ей нужно восстановить нервы.

Сутулюсь, дыша тихо. Не глотаю воздух, как ненормальная, хотя хочется, ведь голова начинает кружиться от нехватки кислорода.

Не вздрагиваю, когда Дилан возвращается, касаясь рукой моего плеча. Опускается на корточки напротив, протягивая мне стаканчик с холодной водой. Не реагирую на его касание. Еле сжимаю пальцы, чтобы взять стаканчик. Парень цокает языком, откашливаясь:

- Я связался с Питерсоном. Мы с ним поедем к женщине. Её сын пропал.

Сжимаю губы. Ещё один ребёнок. Когда Они успели?

- Ты иди в палату и отдохни. Питерсон пообещал, что поможет найти Пози, так что не переживай, - хмурится. - Тебе, правда, лучше остаться. Вдруг этот блудный сын вернётся. В любом случае, у него должны быть весомые причины для того, чтобы вот так пропасть, ничего не сказав, - поднимается с корточек, морщась от боли. Видимо, ещё не отошёл от “шоковой терапии”.

Я не киваю в ответ. Потираю большим пальцем край стаканчика. О’Брайен вздыхает, потрепав мои волосы:

- Не падай духом, - говорит то, что как-то сказала я ему.

Но лишь сильнее кусаю губу.

Парень разворачивается, направляясь вперёд по коридору. Шаги разносятся эхом по коридору. Мои уставшие глаза прикрываются. Покачиваюсь вперёд-назад, унимая дрожь в коленках. Грохот двери. Дилан вышел на лестницу. Не хочет стоять на месте в лифте. Ему нужно двигаться.

Понимаю.

Поднимаюсь со стула, бросая стаканчик в урну. Захожу в палату, складывая руки на груди. Мать сопит. Тихо. За окном небо всё такое же серое, бугристые облака.

Останавливаюсь в центре комнаты, смотря в сторону своей кровати. На ней лежит моя кофта и электрошокер. Дилан оставил его мне?

Опускаю взгляд, сжимая плечи.

Дилан совершенно не подумал о том, что я тоже не могу.

Не могу сидеть на месте.

Иду к кровати, хватая кофту. Надеваю. Руки трясутся.

Я не показываю эмоций, боясь, что они возьмут надо мной вверх. Тогда окончательно потеряю контроль и сдамся. А я не хочу проигрывать. Не имею права, ведь у Них Рози. Моя сестра.

Беру электрошокер, проверяя, работает он или нет. Бросаю взгляд на мать, разворачиваясь. Направляюсь обратно к двери, чтобы покинуть палату.

Я не могу сидеть на попе ровно. И, если Дилан не позволит мне ехать с ним, то я сама возьмусь за дело. Он слишком печется, а, следовательно, недооценивает меня. Я сильнее, чем он может себе представить.

Да, эмоции взрываются внутри.

Но я не дам себе упасть в кровать от бессилия.

Я - Джейн Рид.

И я хочу как следует надрать задницу этому Джошуа.

Выхожу в коридор, прикрывая за собой дверь.

Но сначала я должна найти сестру.

И у меня есть уже одно место, которое стоит проверить.

От лица Дилана.

- Мальчика похитили через час. Они вернулись домой и, видимо, расслабились, вот и не доглядели, - мужчина вел машину, при этом куря.

Я хмуро смотрел перед собой, не понимая:

- Как можно было оставить ребенка без присмотра?

- Одному чёрту известно, - качает головой, бросая бычок в окно на трассу. - Могу сказать только то, что его мать - мисс Колоруд. Она была воспитанницей дома Добрев.

Поднимаю на него глаза:

- С чего ты взял?

Мужчина нагло улыбнулся:

- Твоя сестра научила меня добиваться того, чего хочу.

- Ты пролез в архив, - догадываюсь, сутулясь, ведь мысли о Карин меня тревожат. Я не в восторге, что дорогие мне люди пропадают.

Питерсон подметил, что я сник, поэтому толкнул в плечо:

- Не волнуйся. Сегодня мне звонил Маккейн. Он сказал, что напали на след этой путешественницы. Скоро отыщут.

Вздыхаю, роясь в карманах, чтобы найти пачку сигарет:

- А что насчёт Тайлера?

Мужчина нахмурил брови:

- Я послал своего знакомого в архив, чтобы тот нашёл информацию о нём. Поиск - это дело непростое. Нужно собрать как можно больше информации. Самое сложное - это уметь терпеть.

Нащупываю пачку сигарет, но желание курить отпадает. Вот так просто. Не хочу.

Закидываю голову, смотря в потолок салона автомобиля. Питерсон больше не говорит. Видимо, понимает, что меня лучше не нагружать сейчас.

Прикрываю глаза, делая глубокий вздох. Пытаюсь ненадолго расслабиться, но всё тело будто в иголках. Мысли не отпускают, сомнения терзают. Собственное сознание изводит изнутри. Поворачиваю голову, смотря в окно. Дома, люди. Всё кажется таким мирным, обыденным, но это не так.

Ронни не хочет уходить из моей головы. Я не могу даже на секунду оставить мысли о ней, избавиться от внутренней тревоги.

Она так смотрела на меня, чёрт возьми.

“Вас не должно быть здесь”, - что это значит? Нет, я не глуп. Могу понять значение слов, но почему? Почему она выглядела такой испуганной? Так как её раскрыли? Или проблема глубже?

Не понимаю.

Тру веки пальцами, давя на глазницы.

“Этот год будет особенным, вот увидишь”, - и почему именно сейчас вспоминаю эти слова Тайлера?