И вот, вновь сердце скачет, как ненормальное, принося немало боли, от которой кусает губы и пыхтит, сдерживая стон. Вытягивает ноги, пытаясь не думать о том, что Оно вновь растет, увеличивается там, сбоку от него, приближается со стороны лестницы, не давая парню ни малейшей надежды на спасение. И поет. Напевает мелодию, которая усыпляет. Краем глаза Дилан уже видит, как высокая фигура в непонятной мантии приближается, шаги её легкие, шорох ткани еле слышимый. Но парень не думает показать свой страх, поэтому продолжает смотреть куда-то перед собой, уставше прижавшись макушкой к стене. Хочет уже прикрыть веки, чтобы особо не сопротивляться, ведь не видит в этом смысла. К чему подобное приведет? К очередному нервному питью таблеток.

И вот, когда лед уже касается кожи плеча, всё внезапно отступает. Тяжесть не пропадает полностью, но значительно слабнет, отчего Дилан моргает, хмуро сведя брови, ведь высокий силуэт отступает назад, а мелодия обрывается. Шум ветра растет, но пока ещё не слышен так отчетливо, как обычно, поэтому напряжение не покидает, тем более, что с другого боку от парня так же растет что-то темное, еле различимое. ОʼБрайена трясет. Он внезапно «пробуждается», подсознательно осознавая происходящее, поэтому глотает воду во рту, сделав глубокий вдох. Опирается ладонями в пол, чтобы подняться, но вместо этого замирает, когда рядом с ним, на одно колено опускается силуэт. Дилан мучительно всматривается в темноту перед собой, заставляет себя не поворачивать голову. Что бы это не было, у него нет желания выяснять.

Всё это — бред его больного разума.

Пальцы дрожат, когда сжимает их в кулаки, понимая, что всё тело онемело, но не от холода. По спине течет ледяной пот, вызванный ужасом, который не дарит сил, а только лишает возможности принимать какие-либо решения.

И Дилан готов отключиться по собственной воле, вот только не успевает хорошо обдумать эту мысль, как ему протягивают руку. Человеческая. Вполне обыкновенная ладонь. ОʼБрайен с недоверием смотрит на неё, по-прежнему не желая поворачивать голову в сторону силуэта, но непонятное чувство странного «родства» вдруг поселяется в груди, отчего хмурый взгляд скользит по стене напротив, а собственная ладонь трясется, но уверено поднимается к руке «знакомого незнакомца», лица которого всё так же не разглядеть, но Дилан впервые пытается всмотреться в знакомые черты, хотя не уверен, что встречал этого человека раньше.

И стоило ему коснуться его ладони, как со стороны лестницы раздался треск, будто кто-то с силой бросил посуду на пол, разбив, и это вынуждает дернуться, повернув голову в другую сторону. Широко распахнутые глаза с напряжением всматриваются в темноту, но никого в ней не обнаруживают, поэтому голова так же резко поворачивается обратно. Вот только рядом уже никого нет. Дилан тяжело дышит, глотая пыль, и всё его тело передергивает от неприятного ощущения внизу живота. Он растирает плечи, так же резко вскочив на вялые ноги, и оглядывается по сторонам, всё ещё не веря, что находится в коридоре один.

Треск повторяется, и на этот раз ОʼБрайен уверен, что ему не кажется. Он быстро заходит в комнату, схватив с пола биту, которую спрятал от Карин, ведь та любит присваивать подобные вещи себе, и разворачивается, чтобы выйти обратно, правда, вдруг тормозит на пороге, повернув голову в сторону стола. Глубоко и скованно дышит, глотая комок в горле, который вновь растет. По вискам скатываются капли пота, а мысли в голове путаются, но это не мешает парню дойти до стола и взять телефон, после чего он вновь выходит в коридор, уже медленнее направляясь в сторону лестницы. В одной руке сжимает металлическую биту, в другой мобильный аппарат, правда, он нужен не для того, чтобы воспользоваться фонариком. ОʼБрайен сам не в силах объяснить, отчего внезапно хочет набрать знакомый номер, только вот тревога мешает ему остановиться.

Дилан не может игнорировать то, что происходит с ним. Но он надеется, что всё это лишь демоны его воображения.

Медленно спускается с одной ступени на другую, прислушиваясь, но кроме собственного дыхания и шума со стороны улицы ничего не слышит. В который раз старается проглотить волнение, когда ступает на первый этаж, всосав воздух через сжатые зубы. По шее стекает холодный пот, напряжение растет, ведь перед ним двери — вход на кухню, с которой, предположительно, был слышен треск. Дилан медленно подносит телефон к уху, слушая гудки, которые доказывают ему, что он не в состоянии сна. Парень вытягивает руку, крупным концом биты касается двери, давит и ждет.

Ничего.

Оглядывается. Позади никого. Только арка в темную гостиную. Облизывает влажные губы, толкнув дверь битой, и всего на секунду прекращает дышать.

Его встречает пустая кухня. Голые стены, заваленный разным хламом стол. Дилан щурит веки, с недоверием осматривая помещение, еле освещаемое фонарным светом, что сочится через незашторенное окно с распахнутой створкой. Опускает биту, стукнув ею по полу. Звук эхом разносится по пустому помещению. ОʼБрайен уже готов выдохнуть с каким-то отвратительным и фальшивым облегчением, как замечает одну странность, прежде чем развернуться и покинуть кухню. Смотрит в сторону раковины. Пустой раковины. Куда подевалась вся грязная посуда? Вряд ли Карин разобралась с ней. Тарелки точно были свалены в кучу. Дилан помнит это.

— Да? — неуверенный и тихий голос, полный сомнения кажется парню резким, отчего его повторно передергивает. Дилан вовсе забыл, что прижимает телефон к уху, поэтому моргает, несколько секунд приходя в себя.

— Дилан? — теперь в голосе слышна тревога, поэтому парень заставляет себя говорить:

— Ты в порядке?..

…Ронни изумленно поднимает голову, оторвав свой взгляд от учебника по истории. Она удобно расположилась на кровати, в освещенной лампой комнате, ведь не собирается ложиться, пока не вернется Джейн. Девушка моргает, как-то растерянно выдав в ответ:

— Да. А ты? — её волнение очевидно и оправдано. Человек, до которого ей не удается достучаться, сам позвонил ей, да ещё и интересуется состоянием, что начинает беспокоить, поэтому Ронни слегка давит, не сдерживая тон голоса:

— Ты в порядке? — ответ ведь со стороны Дилана не приходит…

…ОʼБрайен делает глубокий вздох, глотая комок. Он понятия не имеет, с чего вдруг решил позвонить ей, но эта странная мысль не дает покоя.

Если с ним что-то не так, то и Ронни не в порядке.

Парню явно лечиться надо.

— Дилан? — он слышит, как голос Ронни дрожит, но вместо ответа просто мычит в трубку, опуская телефон, и отклоняет вызов, с тяжелым выдохом уставившись на пустую раковину. Медленно шагает к ней, крепче сжимая в руке биту, будто в любой момент готов треснуть по какому-нибудь предмету быта. Он готов к нападению, правда, морально не способен здраво оценить свои действия и силы. Не доходит до цели, остановившись у стола, ведь замечает блестящие осколки. Лицо становится хмурым, даже сердитым, когда взгляд хорошо исследует разбитую посуду, которой место в раковине, а не на полу. Как она оказалась здесь? Вряд ли ветер настолько силен, чтобы «выпотрошить» раковину, раскинув все на фиг.

Быстро.

Это произошло настолько быстро, что Дилан не успевает толком уловить сие движение. В стороне окна. На улице у самого подоконника скользнул силуэт. ОʼБрайен не сходит с ума. Он, черт, уверен в том, что видит. Реально видит.

Ветер завыл куда сильнее, а бледные занавески начали колыхаться с безумной силой, поднимаясь высоко над поверхностью столешницы.

Выстрел.

Один за другим, но попасть в центральную точку выбранной цели никак не выходит. Глаза имеют привычку уставать к концу рабочего дня, но Джейн остается после занятий, когда все расходятся, и продолжает попытки улучшить свои навыки, вот только дается с трудом. Девушка напряженно всматривается в цель, сильнее сжимая пистолет уже вспотевшими руками. Тонкие пальцы умело обхватывают, но толку никакого. Целится, стоя в правильной, удобной позе, ноги на ширине плеч. Права рука вытянута, левая в полу согнутом состоянии придерживает её в районе запястья. Рид делает глубокий вдох, после чего выдыхает, готовясь выстрелить, но дверной скрип сбивает её настрой, рождая внутри тревогу, поэтому девушка разворачивается, всё так же держа перед собой оружие, совсем не смущаясь того, что любой может войти в этой помещение, в котором тускло горят лампы. Но палец по-прежнему замер на уровне спускового крючка, даже теперь, когда она отчетливо видит перед собой знакомого на вид парня с широкими плечами, который заразительно улыбается, подняв ладони: