Ещё на Земле он впервые столкнулся с эффектом пси – щита у инициированных псионов. Тогда ему здорово досталось от старой цыганки «отрабатывающей» гадание на привокзальной площади их города. Во время одной из весьма нечастых встреч с Ириной он почувствовал исходящее от неё пси – излучение, когда она обратила на него эмпатическое внимание. Оказалось, что он способен чувствовать действующих псионов на расстоянии. И тогда же он делал первые попытки пси – облучения или насыщения предметов, объектов и … людей. Он рассчитывал на то, что так можно будет обнаружить слабых или спящих, неинициированных псионов. Большинство на такой «подогрев» не реагировало, лишь некоторые испытывали нечто вызывающее увеличение тревожности. Алекс ждал друга с которым договорились встретиться на привокзальной площади и наблюдал за группой цыганок назойливо отлавливающих клиентов, жаждущих познать будущее и расстаться с частью, порой немалой, своих сбережений. Действовали они грубо, навязчиво и крикливо. Группка охотниц за деньгами сместилась в дальнюю часть площади, а Алекс наблюдал за одинокой старой цыганкой тоже «работавшей» в этом же плане, но, похоже, независимо от товарок, да и она, скорее всего, вообще не имела к той «стае» никакого отношения. Опрятная старуха в чистом цыганском одеянии стояла спокойно и бесстрастно наблюдала за потоком идущих мимо неё людей. Время от времени она подходила к одному из проходящих или останавливающихся около многочисленных киосков на площади и ни разу не «промахивалась». Все её «жертвы» не шарахались, не отмахивались, как это обычно часто бывает, а принимали её «услуги» с готовностью и даже каким-то облегчением. За этим было очень интересно наблюдать. Складывалось впечатление, что цыганка как то видела тех, кому она сейчас … необходима! Алекс, не раздумывая особо, взял, да и «подогрел» её в пси. Ощущение было такое, будто его кто то очень прилично отработал по затылку киянкой! Или как если бы он получил очень сильный удар электрическим током. В момент этого удара Алекса даже немного развернуло в сторону от цыганки, стоявшей спиной к нему метрах в тридцати. Хорошо хоть зрение не отключило. Он видел боковым зрением, как вздрогнувшая цыганка, повернувшись в его направлении, внимательно осматривает всех на площади, но сразу «закрывшегося» Алекса в достаточно густой толпе она высмотреть вряд ли бы сумела. Вероятно, что то поняв для себя, она очень быстро покинула площадь. Алекс же тоже «понял для себя» через плюху по затылку, что активные псионы отнюдь не беззащитны и опыты с ментальным «подогревом» могут быть весьма опасными для пси - оператора.
Ему было очень трудно самому в одиночку исследовать свои необычные, непонятно откуда появившиеся способности. Не с кем посоветоваться, поделиться достигнутым и наметить пути дальнейших исследований… себя любимого, не с чем и не с кем сравнить. Отказ Ирины участвовать хотя бы как то в его мучениях был ему абсолютно понятен. Не знаешь ничего, значит и не предашь. И силой, принуждением под давлением более сильного ментата или под фармакологическим прессом ничего не выпытать у того, кто просто не посвящён в проблему. Ведь о степени «включённости» в тему земных спецслужб у псионов не было ни малейшего представления. Прорыв в попытках выйти сознанием из тела произошёл неожиданно, лишь примерно за два года до их вынужденно – добровольного ухода с Земли в космос.
Недаром сам факт инициации пси – способностей у Алекса и Ирины был связан с пережитым каждым эмоционально – нравственным шоком. Было очень похоже на то, что тупое «продавливание» ситуации за счёт самого упорного и изнурительного тренинга, без грамотной помощи наставника – специалиста просто не могло привести к качественному скачку в пси – умениях. На этот раз «помогла» болезнь. Алекс относился к тому достаточно редкому кругу людей, которые никогда не болели вирусными простудными заболеваниями. Не брали его всевозможные гриппы от которых вповалку ложилось чуть ли ни большинство населения страны. Но всё когда либо происходит в первый раз. Однажды дала слабину и его могучая иммунная система. Перенёс тот первый «свой» грипп очень тяжело. Не имевший никакого набора нужных защитных антител организм почти неделю реагировал на вторжение тварюшек исключительно высокой температурой. Всё лечение заключалось в периодических попытках сбить температуру, постоянно норовившую зашкалить за сорок градусов, до относительно комфортных тридцати восьми и упорным «промыванием» организма от токсинов бесконечными чаями с малиной и набором различных травок. Знакомое многим тяжкое состояние полусна, полу бодрствования, полубреда при очередном повышении температуры до сороковника сопровождаемое своеобразной лихорадкой, растягивало сутки до мучительных бесконечных пределов. Поняв, что в таком состоянии невозможно читать, работать с компом и вообще делать нечто осмысленное, Алекс естественно попробовал заняться пси – тренингом и… впервые по настоящему, не в вещем сне «увидел» себя со стороны.
Труднее всего было в почти бредовом состоянии запомнить, зафиксировать как то параметры той аномальной болезненной медитации позволившие ему достичь так долго не дававшегося приёма выхода «из себя». Только через месяц после выздоровления ему удалось окончательно отработать алгоритм «выхода», а потом и довести его до вполне «рабочего» варианта ухода в столь специфический «сдвиг». Именно в ходе той памятной вирусной «трясучки» ему впервые удалось столкнуться и с проявлением пси – резонанса. «Вылетев» через три долгие тогда минуты из очередного «сдвига с выходом» он, отдыхая, тупо пялился на работавший комп не выключенный им из боязни нарушения исходных параметров при которых случился первый выход сознания из тушки. Раз уж в это время комп тоже работал, то и выключать его не следовало, мало ли какое он мог оказать влияние на ход медитации. Так во всяком случае «рассуждал» его колотящийся в высокотемпературной лихорадке больной рассудок. Сугубо на автомате Алекс без особой мысли «подогрел» комп в пси. А компьютер просто вырубился. Так же на автомате, продолжая отдыхать, он перезагрузил железного работягу и вновь «подогрел». И опять – «тушите свет»! Может быть он так бы и не обратил внимание на происшедшее, не до того ему было, но тут неожиданно позвонил товарищ, живший в пятиэтажке напротив, через улицу. Они работали вместе в аэропорту, только его тёзка откликавшийся на прозвище Саня – трек «окормлял» компьютерное железо в тамошней метеорологической службе и был настоящим компьютерным фаном. Он не раз помогал Алексу устранять всякие проблемы возникавшие у него при общении со своим строптивым «железякой» и ночами напролёт сидел за компом. Явно ошарашенный чем то Саня – трек пожаловался Алексу, «у которого всё равно в окне свет горит в три ночи» на то, что у него дважды за последние несколько минут комп сбрасывал программу и отключался, а у Трека такого не может быть!!! На всякий случай Алекс подтвердил дружку, что и у него комп дважды «вылетал», чем вызвал явное, если не понимание, то облегчение у фана компьютерного «железа», переведя проблему вылета компа куда то вовне и тем немного успокоив занервничавшего спеца.
Он тогда на всякий случай постарался запомнить состояние, в котором пси - подогрев приводил к вылету компа, ту затейливую модуляцию пси – прогрева вызывавшуюся высокотемпературной, подкреплённой интоксикацией организма, «трясучкой». А вот, чтобы уловить и повторить всё по новой уже в нормальном состояние потребовался почти год упорных, доводящих до отчаяния безуспешных опытов. У него, в конце концов, получилось нащупать нужную схему модуляции, но и до сих пор Алекс серьёзно подозревал, что успех был во многом подарком его величества Случая. Выкарабкавшись, не без потерь в виде неприятных осложнений, из того злополучного, но такого «урожайного» для псиона гриппа, он долго занимался исключительно проблемой выхода пси – составляющей сознания из тела и обособления её. Полного выхода разума не было. Алекс как бы раздваивался и вторая, остающаяся в теле часть его личности находилась в каком-то пассивном полусне, но не исчезала полностью. Поэтому он решил, что имеет место вычленение и определённое освобождение именно пси – составляющей разума, а не полный выход из тела. Впрочем, никакого понятийного аппарата или специальной терминологии для обозначения с ним происходящего всё равно не существовало и он особо этими проблемами не заморачивался. Теперь же ему было многое очень трудно донести и объяснить своим друзьям, которые в проблемах пси что называется "ни уха, ни рыла». Объяснял, как мог, всё равно понять до конца те смогли бы только сами пройдя так или иначе процесс пси – инициации. Когда освоив наконец относительно беспроблемный выход в отделённое для пси – составляющей разума состояние, Алекс обратился к проявившейся во время его болезни возможности организовывать нечто вызывающее пси – резонанс, он ужаснулся своим действиям.
