Неизвестно, до чего додумался бы Гришин, но Руиджи, громко матерясь, соизволил сползти в сторону, и тут уже вмешались сильные руки Кирилла, который с легкостью поставил их на ноги и подтолкнул в нужном направлении.
Протискиваясь сквозь толпу посетителей клуба, Гена обо всём позабыл, пытаясь не отстать от друга, к тому же возбуждение спало, и странные мысли исчезли вслед за ним. Скоро они добрались до вип-комнат второго этажа, и Руиджи уверенно толкнул одну из дверей. Блондин протиснулся следом, предвкушая встречу с сиськами как минимум четвертого размера, но их ждал плоский как доска парень.
– Что за хрень?! – слова сами сорвались с губ озадаченного мужчины.
– Идеальная дырка!
– Что?! Тебе на САЗе не надоело мужиков трахать?! Здесь же девок полно!
– Ой, Гена, чего истеришь, как девственница в брачную ночь? Поверь, будет классно! Да, сладенький? – обратился он уже к парню, и тот согласно закивал, растянув свои пухлые губки в блядской призывной улыбке.
Дальше Витя не стал тратить время на разговоры и решительно направился к кровати, на ходу стаскивая с себя одежду. Так что Генка лицезрел во всей красе не только его накачанную спину, но и задницу, плотно обтянутую боксерами, когда он, опираясь одной ногой на кровать, потянулся к мальчику, а другой ногой, отводя её в сторону, усиленно пытался стряхнуть с себя джинсы.
«Черт! Какая задница! – обалдело выдал затуманенный алкоголем мозг. – Такую и поиметь в кайф».
Слово «поиметь» оказалось как будто кодовым, призвавшим к решительным действиям. Гена сразу же кинулся в бой, только вот от одежды стоило избавиться. Раздеться с такой же легкостью, как и напарник, у него не получилось. Он сразу же запутался в пуговицах, о чем оповестил окружающих отборным матом.
– Ну ты и лошара! – смеясь во всю глотку, заявил Витек.
При этом он не бросил друга в беде. Отпихнув от себя парня, он поднялся с кровати и в два шага доковылял до блондина, который раскачивался из стороны в сторону с невероятной амплитудой и только чудом держался на ногах. С первой попытки поймать непослушные пуговицы Генкиной рубашки у Руиджи не получилось. Тогда он ухватился за джинсы парня и резко дернул его на себя, впечатывая в собственное тело. От резкого движения Гена потерял равновесие и просто прилип к другу, ощутив в полной мере степень его возбуждения. Потираясь бедром о Витькин стояк он протяжно застонал и окончательно поплыл. Руиджи же, наслаждаясь постанываниями блондинчика, методично расстегивал пуговицу за пуговицей. Потом схватил за полы рубашки и дернул её вниз, но в этот момент Гена как раз решил его обнять и потянул свои руки вверх. В результате злосчастный кусок материи повис на его запястьях, спеленав их. Парень начал дергать руками, запутываясь еще больше, а Руиджи тем временем справился с застежкой на джинсах и одним резким движением попытался стащить их вниз, прихватив с ними еще и трусы. Только его стараний хватило на то, чтобы приспустить одежду до колен. Отступив на шаг назад и рассматривая своего слабо трепыхающегося напарника со спеленатыми одеждой руками и ногами, с гордо торчащим крупным членом, сочащимся смазкой, Руиджи окончательно утратил самообладание.
– Генка! – с трудом проговорил он, шумно выдыхая от переизбытка возбуждения. – Ты такой… Такой… Охренеть можно!
Блондин же, перестав возиться с рубашкой и заглядывать на кисти своих рук, медленно поднял голову и уставился на Витьку, чуть раскачиваясь из стороны в сторону. Увидев что-то запредельное во взгляде мужчины, Гена нервно сглотнул и медленно облизал вмиг пересохшие губы. Для Руиджи это послужило спусковым механизмом. Громко рыкнув, он ринулся к мужчине, схватил его за талию и кинул на кровать. Приглашенный парнишка взвизгнул от неожиданности, и отпрянул в другой угол постели, но на него уже никто не обращал внимания. Повалившись на друга, прижимая его тело к постели, Руиджи, будто бы обезумев, принялся вылизывать и выцеловывать все, к чему мог дотянуться. Его руки блуждали по подмятому под него телу, с силой лаская разгоряченную кожу.
– Гена, Геночка, – шептал он, перемежая укусы с поцелуями, – какой охрененный! Какой горячий! Так и трахнул бы тебя!
Гришин, обалдев от такого напора и под воздействием алкоголя, в первое мгновение растерялся и пассивно отдался на растерзание губ и рук напарника, но когда Витька сказал «трахнул бы!», в его голове наступило временное просветление, и он попытался оказать сопротивление. Но где там! Его руки находились в плену рубашки, которую он придавил своим весом, упав на кровать, так что поднять их или подвигать ими не мог. Тогда блондин решил спихнуть с себя Виктора, для этого принялся извиваться словно уж. Только его телодвижения возымели обратный эффект. Ощутив трение разгоряченного тела, Руиджи как с цепи сорвался, впился собственническим поцелуем в чужой рот и принялся активно его истязать, при этом потираясь своим возбуждением о пах друга.
Когда губы Гены безжалостно смяли, когда Витькин язык бесцеремонно проник в глубину его рта и начал дикие пляски, мужчина сдался. Громко взрыкнув, он принялся истязать в ответ рот напарника. Жесткий поцелуй, неконтролируемая страсть, неугомонные руки Руиджи, блуждающие по разгоряченному телу, и невольная ограниченность в движениях Гены окончательно сорвала им крыши, убрав все ограничители и превратив их в двух самцов, поглощенных похотью и страстью.
Только когда Генкины брюки были сняты и далеко отброшены, ноги широко раздвинуты, а задница доступно выставлена на полное обозрение Руиджи, у того наступило временное просветление. Одной рукой сжимая согнутую в колене ногу Гришина, а другой – лаская его колом стоящий член, он с сомнением смотрел на тугую звездочку анала. Облизав припухшие от агрессивных поцелуев губы, прохрипел:
– Тебя в задницу уже трахали?
Генка, с трудом поняв, о чем его спрашивают, только отрицательно покачал головой, не в состоянии внятно выражаться.
– Черт… – прохрипел брюнет, упираясь лбом в колено друга, при этом убрав руку с его члена, на что Гена протестующе промычал. – Я ж тебя порву нахер…
– А вот смазка есть…
Справа раздался приглушенный писк. Руиджи резко посмотрел вбок и в недоумении уставился на ошалелого парня. Не говоря ни слова, он протянул к нему правую руку, по-прежнему не выпуская Генкину ногу из своей хватки, а поднимая её выше и отводя в сторону. Парнишка-шлюшка дрожащими руками выдавил в протянутую ладонь большое количество смазки и тут же отодвинулся подальше от мужиков.
Как только влажные пальцы коснулись тугого колечка ануса, Генка громко застонал, запрокидывая голову назад. Ощущение прохладной смазки на разгоряченной коже приносили новые, невероятные впечатления. Дырочка будто бы запульсировала в ожидании чего-то большего и нового, или это кровь в висках мужчины отдавала пульсацией предвкушения.
Обильно смазав вход, Руиджи погрузил первый палец, который практически не встретил сопротивления сфинктера. Подвигав пару раз туда-сюда, он добавил еще один. Генка от этих манипуляций еще шире раздвинул ноги, подаваясь на его пальцы. Витя же громко зарычал сквозь крепко стиснутые зубы и, отпустив ногу друга, с силой сжал основание своего члена. Не хватало позорно спустить, только гладя на раскрывающуюся навстречу пальцам задницу друга. Быстро пристроив третий палец и немного им подвигав, он прохрипел, не оглядываясь:
– Резинку!
Парнишка впихнул ему в руку надорванный серебристый пакетик. Не теряя ни мгновения, Руиджи быстро раскатал его по стволу и снова приказал:
– Смазку!
Опять в его руке оказался требуемый предмет, и мужчина торопливо нанес на себя смазку, не спуская жадного взгляда с раскрасневшегося лица друга. Тот лежал перед ним, бесстыдно раскинувшись, с широко разведенными ногами и спутанными руками, тяжело дыша и в возбуждении постоянно облизывая губы. Так и хотелось смять их грубым поцелуем, в чем Руиджи не стал себе отказывать. Отшвырнув в сторону ненужную уже смазку он, опираясь на одну руку, а другой направляя изнывающий член в подготовленную задницу, впился собственническим поцелуем в Генкины губы, поглощая стон от первого болезненного проникновения в девственную задницу.
