Тема сменилась, как только Кейджи заговорил про новую работу. С Мирой он хотел проконсультироваться насчёт требуемых навыков, после чего узнал, что нужно уметь водить машину. То есть, иметь лицензию. Водить-то парень кое-как умеет, а вот прав у него нет. Мира по старой дружбе обещала подыскать ему хорошего учителя в ближайшее время, а сама стала выгружать из типичной бездонной женской сумочки закупленные печенье и вафельные торты. Девушка сама безмерно любила сладкое и считала это лучшим гостинцем.

Около полудня коммуникатор Соры зазвонил. Это был Юки, который предлагал вместе с ним наведаться к Кейджи и немножко его убить за долгое отсутствие. Но девушка его обломала, сказав, что она уже у него. Сначала послышался какой-то безумный восторженно-возмущённый ор, а потом звонок и вовсе прервался. Через треть часа он уже, как чокнутый, жал на звонок.

— Да вы издеваетесь! Почему мне никто ничего не рассказал? Где ты околачивался, долбанный идиoт? Так трудно было хоть что-нибудь рассказать? — вот так эмоционально поприветствовал Кея Юки, схватив друга за ворот, что выглядело даже нелепо, учитывая, что он был ниже ростом.

— Я бы сам подставился и тебя бы подставил, — просто аргументировал Широми, вызывая ещё больший шквал эмоций.

Прошагав на кухню, где собрались все, Юки поприветствовал Акио и Миру, после чего уселся на последний свободный стул и потребовал немедленно ему всё поведать в малейших подробностях. Из-за чего Кейджи вдруг стал преступником, зачем бежал, как оправдался, почему Сора знала обо всём первее него. Честно говоря, было жуть как лень рассказывать, но выхода, похоже, не было. Кимура же помнила, что обещала объяснить Мире, что же приключилось у неё с Сайером, и появление Кея после нескольких дней отсутствия было связано с этой историей.

Юки вёл себя как обычно. Подскакивал, на некоторых моментах начинал носиться, в другие же садился обратно и замирал как вкопанный. У Акио уши появлялись только тогда, когда в предложении звучало слово «Кейджи», и лишь Мира казалась адекватной среди слушателей.

— Погоди, так ты теперь со своим Сайером больше не живёшь? И где тогда? — когда повествование было закончено, спросил рыжий.

— Ну да. Это… Здесь, как бы, вроде, — Сора думала, что это очевидно, и теперь несколько неуверенно покосилась на брюнета, словно спрашивая, можно ли это афишировать.

Наверное, пока не стоило, по крайней мере, без предварительной подготовки. Юки вскочил так, будто очень старался впечататься головой в потолок, и у него это почти получилось.

— Вы вместе живёте?! — он явно не до конца в это поверил, но только сейчас почему-то заметил, что Кимура в домашней одежде. — Да тыщи лет, блин, не прошло! Открывайте шампанское, будем праздновать!

— На новый год напразднуешься, — пообещал Кейджи, которого вообще-то никто не слушал, поскольку на радостях рыжий вызвался поработать пони и теперь носился по квартире с Сорой на спине.

Ближе к вечеру девушка наведалась к отцу, по-прежнему живущему на десяток этажей ниже, с которым долго не виделась. Про Джея она лишнего не болтала, поскольку сомневалась, что Котаро после её рассказа не изменит к нему отношение, если вовсе не убьёт. Кей всё же выбрался на улицу и дошёл до офиса, где подал прошение на работу в полиции. Потом он ещё связался с доктором Курамой и Шелли, и на всякий случай известил, что всё устаканилось. Впрочем, они это уже из новостей знали.

Не давало покоя одно — та самая перечёркнутая фотография. Очень хотелось верить, что это были козни Аргуса, но нельзя было отбрасывать вариант, что он к этому непричастен. Услышав про фотографию, Мира вспомнила, что об этом ей рассказывал наёмник из бара, который сейчас, вероятно, уже находился в тюрьме. Из этого они заключили, что тип, которого Кейджи вырубил в парке, и хахаль из клуба — это один и тот же человек, который больше угрожать не может.

В свою очередь, Соре не давала покоя другая мысль. Она пришла в качестве ассоциации с фотографией, но девушка не спешила ею делиться в присутствии Миры хотя бы потому, что блондинка всё равно мало что поняла бы. И уже перед самым сном Кимура поделилась своей тревогой с Кеем.

— Кейджи. В тот день, когда Сайер меня запер, я попыталась попросить помощи у прохожих — на тот момент он ещё не сажал меня в наручниках. Я обратилась к мальчику, так как никого другого в то утро во дворе не было. Потом я его узнала. Кейджи, это был тот мальчик из подземного города, которого ты убил, — под конец фразы её голос стал тише и дрогнул.

Сора посмотрела на парня и с удивлением обнаружила на его лице непонимание.

— Какой? — спросил он.

— Ты забыл? — девушка искренне недоумевала, ибо не представляла, как такое можно забыть. — Ну, помнишь, мы поехали к доктору Кураме, ночью я бросилась в лес, а потом ты и я попали…

— Это-то я помню, — перебил её Широми. — Но разве я кого-то убивал?

— Да… Мальчика… Он ещё перед этим вколол мне что-то… — протянула она, уже сомневаясь, не привиделось ли ей это. — И это он привёл меня туда.

Потом девушку осенило. Кейджи ведь был тогда серьёзно ранен, а потом и вовсе потерял сознание. Не мудрено, что он вообще действовал неосознанно. Вот только легче ей от этого не стало.

В суеверные странности Сора не особо верила, но сейчас было жутковато. Она, наверное, и уснуть бы не смогла, но когда вжалась в такого большого и надёжного Кейджи, стало чуть спокойнее. Мысли и воспоминания вновь стали ярко вспыхивать, вместе с тем оставляя странное ощущение того, что какая-то деталь пазла невозвратимо упущена. Или её с самого начала недоставало. Всё, связанное с мальчиком, казалось теперь нереальным, будто вовсе фальшивым. И лишь единственная фраза — его последние слова — вызывали странные чувства при воспоминаниях.

========== Глава 28. Всегда вместе ==========

Существует большое количество философских вопросов. На самом деле, бесконечное множество. Как устроена Вселенная? Что представляет собой время? Что есть счастье? Жизнь людей, рождённых после апокалипсиса, нельзя назвать лёгкой, но сами они понимать этого не могут, потому что всегда так жили. Осознавать — да, но не чувствовать, если не с чем сравнивать.

Кейджи часто задумывался над мировой картиной, сравнивая нынешнюю обстановку с некогда существовавшей. В этом ему помогали исторические факты из книг, предоставляя возможность формировать некие идеалы и стремиться к ним. Эта тема была для него приоритетной. Сейчас же он задумался над собственным восприятием мира и даже на миг забыл, где находится. Комната, широкая упругая кровать, фоном бубнящий телевизор, тепло. В руках голографический экран с открытой на нём новостной страницей и кучей вкладок с разнообразным хламом, в паре сантиметров — любимая девушка, по обыкновению читающая что-то с нескрываемым упоением. На улице уже стемнело, асфальт мерно застилает снежок, а частые прохожие потирают раскрасневшиеся носы, спеша домой и одновременно стараясь не навернуться на подло спрятанной ледяной корке. Всё так же ярко горят витрины магазинов, по-прежнему волшебно мерцают гирлянды на деревьях. Скоро Новый год.

Если задуматься, жизнь уже удалась. У него есть всё, чего человеку должно быть более чем достаточно для счастья, а уж если сравнивать с прошлыми годами, так это рай на земле. Но, по непонятной для себя причине, Широми не чувствует ожидаемой лёгкости и спокойствия на душе. Словно по-прежнему не хватает чего-то, какой-то мелочи, которая в такой обстановке кажется чем-то жизненно необходимым, без чего его счастье не абсолютно. Положив устройство рядом экраном вниз, брюнет негромко хрустнул пальцами, потянулся и уставился в потолок. Его беспокоил собственный настрой.