— Ну, окончание учебного года и — победа!!! Чествование героев-олимпионников!* Будем пробивать дырку в стене интерната, яхх-хууу! **

Женька недовольно поморщился. Будь его воля, он бы вообще эту победу…

— Будь моя воля, — тут же озвучил он свои мысли, — я бы им эти медальки на шею повесил, кубок в руки и пинок под зад, пусть домой на каникулы катятся. Чествовать ещё их… этих…

— Ревнууешь, — протянула с улыбкой Ветка.

— Больно надо! — совсем уж как подросток фыркнул Лег и перевернулся на живот, давая понять, что больше он эту тему обсуждать не намерен.

Девушки же, совершенно не обращая внимания на его заскок, принялись с увлечением решать вопросы устройства вечеринки.

Лину это было неинтересно, и он вышел на балкон, с удовольствием подставив лицо лёгкому прохладному ветерку. Солнце уже зашло, и южный вечер стремительно опускался на землю, незаметно зажигая маленькие огонёчки звёзд. Где-то там, в той стороне, плещется тёплое южное море, ждёт не дождётся, когда Лео приедет к нему повидаться. Определённо, такая жизнь ему нравилась. Всё хорошо, а завтра будет ещё лучше.

На балкон неслышно вышла Окси. Лео понял, что кто-то стоит рядом только после того, как почувствовал лёгкий запах табачного дыма.

— Не куришь? — девушка красиво затянулась, выпуская из пухлых, по детски очерченных губ облачко почти правильной формы.

— Нет, — поражённо замотал головой Лео. — А тебя разве тренер не убьёт?

— Ха-ха, убьет конечно, если узнает, — она стряхнула столбик пепла вниз, на цветы под балконом, — но мы же ему не скажем, верно?

Он сглотнул и снова качнул головой, не отрывая глаз от красивого лица. Чёрт, ну почему он такой неловкий? Вот Женька бы на его месте тут же начал подкатывать, если бы у него Веты не было, конечно. Блин, уроки что ли у него брать? По подкатыванию? Как это вообще делается? Что-то там ему про массаж Лег заливал. И как? Прямо вот так, среди полного здоровья взять и ляпнуть, мол, не хочешь ли массажу? Бред какой-то. А если она согласится? Он же и делать-то его не умеет!

Лео представил себе абсурдность ситуации и засмеялся. Среди тишины это прозвучало странновато, и Окси удивлённо вскинула на него глаза. Впрочем, тут же, заразившись его весельем, тоже улыбнулась, и её лицо как будто осветилось изнутри.

Неожиданно она сделала шаг к Лео и провела пальцем по его щеке, внимательно глядя в глаза. Он тут же перестал смеяться, да вообще-то и дышать тоже перестал.

— Чёрт, какой ты милый, когда улыбаешься, — пробормотала, будто про себя, девушка.

Но тут же, словно стряхнув с себя наваждение, выбросила сигарету, не докуренную даже до половины, всё в тот же многострадальную клумбу с анемонами и скомандовала:

— Пошли, поможешь нам продумать вечеринку. Леголас умыл руки.

* Олимпионники - так в древней Греции называли победителей состязаний. Окси шутит. Арбалетный спорт пока не является олимпийским.

**Опять же, в древности при встрече победителя состязаний вместо того, чтобы встретить его в воротах города, делали специально пролом в стене, а затем, когда процессия заходила, вновь его закладывали камнями. “Победа зашла в город, и никогда его не покинет”.

========== Глава 9. Кто знает? ==========

Вечеринка, хотя и организовывалась почти экспромтом, всё же, похоже, удалась на славу. Лин уже и не помнил, когда он так веселился, пожалуй, что и никогда. В костяк старого класса он не был вхож, и обычные развлечения старшеклассников, зависание на хате у кого-нибудь, когда родителей по счастливой случайности удавалось спровадить из дому, дружеские посиделки с пивом или чем покрепче, обжимания по углам в полумраке под тягучую музыку — всё это его миновало. Да он и спиртного-то крепче пива и слабоалкогольных коктейлей не пил. Несмотря на свой уже довольно солидный, по меркам тинэйджеров, возраст. А курение вообще поражало его своей бессмысленностью и абсурдностью.

Ладно, от алкоголя хоть весело. А это? Запах блевотный, голова болит, от дыма тошнит. Так нет же, надо переломать себя, приучить насильно, чтобы потом тратить на эту херь каждый месяц такие деньги! Прагматичная расчетливая натура парня не принимала этого вовсе. Лин, конечно, отдавал себе отчёт в том, что это — прежде всего средство коммуникации и установления межличностных контактов, как он прочёл случайно ещё в детстве, в брошюре о вреде курения, забытой кем-то на полке вагона, когда они с мамой ехали в отпуск.

Он вообще был способен читать где угодно, что угодно и когда угодно. Как следствие, у него в голове накопилось множество никому не нужных сведений и знаний. Иногда они в самый неожиданный момент выныривали на поверхность и нагло лезли в мысли, путая и направляя их независимо от желания хозяина. Лео уже смирился с этим давно.

Лео про себя считал, что интровертом быть круто. Всегда можно обдумать каждый свой шаг, просчитать линию поведения, и не надо никого пускать в душу. Ещё чего! Накурят, нагадят и свалят, а на следующий день вообще забудут о твоём существовании. Так вот. Если говорить о коммуникации, то ничего глупее просто придумать нельзя. Не нужна ему никакая коммуникация! Ему и одному неплохо живётся! Это Женёк вон суперактивный, со своей Ветой. А он — не такой.

Так Лео рассуждал сам с собой, в глубине души всё же догадываясь, что на деле всё обстоит не совсем так. Женька он давно уже пустил к себе в душу, да и Вета тихим сапом туда пробралась, он даже и не заметил, когда. И теперь ему было немного тоскливо от того, что эти, такие ему нужные люди, скоро уйдут из его жизни. Лег уедет осенью в Питер, да и Вета тоже, наверное, за ним потянется. Впервые за восемнадцать лет у него были друзья, и Лео уже начинал предчувствовать их утрату.

И да, все его умные и, пожалуй, высокомерные рассуждения о том, что ему в одиночестве лучше всего, не выдержали и секунды под напором энергичного вихря событий, мелких поручений и срочных дел, в который он был вынужден окунуться с лёгкой руки Веты. И он с неожиданным для себя удовольствием включился в процесс, бегал с Оксаной к директору, чтобы договориться насчёт столовой на вечер, украшал большой зал шарами вместе с другими парнями и девушками, походя перезнакомился с кучей людей, половину из которых тотчас же забыл.

Потом ещё вскрывал бутылки с минеральной водой вместе с Ветой и, вылив содержимое в чайники, наполнял их водкой, чтобы не было заметно, а потом запихивал назад в пластиковую упаковку, надорванную с донной стороны, чтобы было похоже на только что купленную в супермаркете паллету.

— Не дуйся, — легкомысленно махнула рукой Ветка, — что ж ты правильный-то такой, а? Ну не можем же мы туда пиво налить, верно? Сразу заметят! И вино тоже! А так мы её соком разбавлять будем, и выйдет классно! Да тебя же никто пить эту дрянь и не заставляет, а народу надо расслабиться. Давай вот, лучше ко мне в комнату отнеси, пусть там побудет до вечера.

Лин послушно подхватил паллету и понёсся на всех парах в комнату к Ветке. Рысью проскакал по коридору, с удовольствием отмечая, что раньше такой трюк с паллетой в руках он бы исполнял, кряхтя и надрываясь. А теперь вот ничего, бодрым лосем скачет, и даже не запыхался. Навалился плечом на дверь, которая с лёгким щелчком открылась, и — ой!

— Ой! — в комнате переодевалась Окси.

Она едва успела схватить простыню с кровати и быстро запахнулась в неё, испуганно зыркнув на Лео. Тот мгновенно вспыхнул до корней волос и, стараясь не смотреть в сторону девушки, поставил паллету с водкой на пол за дверь.

— Стучать вообще-то надо! — назидательно сказала Окси. Она смутилась только в первую секунду, но сейчас уже с улыбкой наблюдала за красным, как болгарский перец, парнем, который не знал, куда деть глаза и руки от смущения.

— Сама виновата, — не собирался так легко вешать на себя всех собак Лео, — замок тебе на что?

— Да где ты их видел, замки-то? — непритворно изумилась девушка, — их у нас сроду нет, ну, то есть не сроду, а уже почти полгода как.