Мы обсудили специфические аспекты этого пути, с юмором, с долей смущения, с долей мудрости и огромной решимостью: Генри приложит все старания, чтобы начать изменять свои личные эротические фантазии, чтобы подтверждение его детской травмы ослабло, особенно в связи с сексом. Он поверит в то, насколько он привлекателен и насколько хорошей “добычей” он является, все еще неженатый в 45 лет! Он будет развивать чувство сострадания к своему отцу, осознавая, что его отец тоже был втянут во что-то вне его контроля, что его пренебрежение Генри просто было вызвано его озабоченностью самосохранением. Его отец говорил всерьез, когда сказал те слова на смертном одре. Генри может общаться с женщиной так, как действительно хотел его отец, и быть собой.

Как было отмечено раньше, напряженность в развитии сталкивается с успехом (вознаграждение) или поражением (разочарование) в результате взаимодействия с окружением. Внутреннее окружение поглощает разочарование. Эмоции и сопутствующие им чувства кружатся в водовороте, чтобы объяснить происходящее. Они привязывают себя к событиям. Они возбуждаются снова и снова и формируют комплексы, которые воздействуют на поведение и влияют на здоровье. Постепенно в процессе старения накопившееся напряжение и разочарование служат ключом к соматическому и систематическому упадку здоровья. Я называю это Накопленным Дефицитом Развития ^[49].

Астрология может найти слабые места в организме, теоретизируя, что “трудные” аспекты представляют напряженность в развитии, планеты и знаки соответствуют частям и системам тела, а накопленный дефицит развития затрагивает эти сферы тела скорее, чаще и фундаментальнее, чем другие сферы.

Например, в конце консультации с Генри я сказал ему, что, хотя я не медик, гороскоп может предположить трудности в развитии, связанные со слабыми частями тела. Я спросил его насчет коленей и суставов (фокус Козерога, с оппозицией Урана), и Генри рассказал, используя медицинскую терминологию, о фибромиалгии, хронической (но не лишающей трудоспособности) болезненной тугоподвижности суставов (часто в результате эмоционального напряжения или стресса). Я также спросил его о желудке (Уран в Раке, Луна в квиндечиле с Марсом и в квадратуре к Плутону), и Генри рассказал о повышенной кислотности и об огромных дозах медикаментов, которые ему приходится ежедневно принимать.

Задание вопросов

Д-р Тэлмон очень хорошо сказал, что “искусство психотерапии сильно зависит от способности психотерапевта мобилизовать ресурсы пациентов, чтобы они исцелили себя”. Каждый психотерапевт может подписаться под этим и каждый терапевт осознает, что личность психотерапевта служит основным средством в убеждении клиентов, что они сильны, что изменение и рост возможны и что они способны улучшить свою эффективность и добиться личного осуществления.

Мы делаем это, быстро подходя к эмоциональной сути развития, к скрытым чувствам и событиям, формирующим и подталкивающим поведение, к препятствиям, побуждающим к чрезмерной защите и личной недооценке, которые уводят нас от той непринужденности, к которой мы стремимся, от естественности существования, являющейся нашим правом по рождению. Это целая наука понимать и справляться с трудностями, делающими нас сильнее, приспосабливать оценочные суждения к жизненным ситуациям.

Первая техника, которую мы используем, — это задание вопросов и раскрытие.

По существу, мы должны знать четыре категории вопросов и как использовать их. Первая категория включает прямые вопросы, которые мы можем ставить тремя способами. Во-первых, есть вопросы, побуждающие к ответу “да” или “нет”. Эти вопросы, как мы уже видели, связаны с законченностью и драматизмом, и их следует использовать именно таким образом, т.е. в решающие моменты: “Что ж, исходя из нашей дискуссии, все сводится к тому, чтобы оставить эту работу, не так ли?”. Но, за исключением особых обстоятельств, когда вы можете рассчитывать на разговорчивость клиента, вопросы с односложными ответами угрожают заморозить беседу. В случае ответов “да” или “нет” не происходит дальнейшего развития.

На вопрос “Вы ладили со своим отцом?” вы можете получить ответ “нет”, и это все. Или вы можете получить ответ “да”, и это все. В этом случае астролог кажется идущим на ощупь, он кажется неподготовленным. [Внимательно прислушайтесь к телевизионным интервью, которые берут опытные ведущие; оцените, как они задают вопросы и почему они задают их; отметьте результаты.]

Вопросы “с незавершенной концовкой” значительно улучшают потенциал ответа. “А что насчет ваших взаимоотношений с отцом?” Или вы можете поставить этот вопрос в повелительном наклонении: “Расскажите мне, пожалуйста, о ваших взаимоотношениях с отцом”.

Помимо вашей упорядоченной схемы подготовки есть и другой момент, чтобы выдвинуть подобный наводящий вопрос: прислушиваясь к выбору слов вашего клиента, вы часто замечаете ключевой момент, когда нужно вмешаться, концентрируя энергию на конкретном слове. Например, ваш клиент говорит: “Вы знаете, я отличаюсь от того, что вы...”. Вы прерываете его: “Простите, почему вы думаете, что вы отличаетесь?”. Ваш клиент может дать приблизительно такой ответ: “Ну, потому что моя семейная обстановка была недостаточно строгой и...”. Тут вы опять прерываете его: “Что вы подразумеваете под словом "строгий"?”. А из этого ответа вы узнаете, что отсутствовало в наделении авторитетной любовью, которая в нашей культуре исходит от отца. Вы проводите консультацию, опираясь на энергию стрежневых слов и концепций вашего клиента.

Четвертый способ задания прямого вопроса — это то, что я называю “предположительным вопросом”. Предположительный вопрос “Что было наибольшей трудностью, отчуждение или страх, в ваших взаимоотношениях с отцом?” может вызвать подобную реакцию: “Мой отец был дрянью. Его никогда не было рядом, когда он был мне нужен, а когда он напивался, он бил мою мать и...” или “Можете себе представить, что меня посылали искать его, когда он не возвращался домой... эти запои... это было ужасно...” [Подлинные ответы].

В “предположительном вопросе” я предполагаю, что взаимоотношения с отцом в рассматриваемом случае были проблематичными, а используемые здесь слова “отчуждение или страх” охватывают три распространенных варианта в ситуациях с ретроградным Сатурном (или квадратур Сатурна к Солнцу или Луне): отец не у дел, пассивен или тираничен. Выдвигая предположение, что это так, астрологический процесс набирает авторитет, а астролог добивается правдоподобия.

Предположительный вопрос также избегает начальной оборонительной реакции, проявляемой клиентами, которым трудно быть честными в отношении давних отцовских чувств (или любого другого вопроса): “Ну, мой отец так напряженно работал, он всегда уставал и...”. Когда мне приходится оставлять эту защиту, я знаю, что должен вернуться к этому вопросу позже, когда беседа станет более раскрепощенной (доверие, раскрытие). Я могу сказать без преувеличения, что это понимание ретроградного Сатурна имело силу в 98% соответствующих случаев — значимым образом, а не просто более или менее — в моей практике за последние 25 лет ^[50].

Недавно у меня состоялась консультация с женщиной, в карте которой Луна находилась в Раке в 4-м доме. Эта Луна формировала очень приятный секстиль к Сатурну. Но Марс (управитель Асцендента) был в квадратуре к Сатурну, управителю 10-го и 11-го домов, а сам Сатурн формировал аспект квиндечиле к Асценденту. Это напряженность детской семейной обстановки, мешающая потенциалу эго развития скрытым беспокойством о том, достоин ли человек любви, о проблемах собственной ценности и т.д. Эта дама защищала свою семью с невероятным упорством; она все говорила и говорила. Когда оборонительные утверждения начали возобновляться, а защитные слова исчезать, появились заявления такого типа: “Мой отец всегда пугался открывающихся возможностей, и это относится и к его родителям. Даже сейчас, в свои 70 лет, он говорит мне, своей образованной и преуспевающей дочери, что, может быть, я должна бросить то, что я делаю, и водить лимузин, потому что у меня хороший характер и эта работа будет спокойной!”