Федор сделал знак бойцам спуститься – надо было обыскать убитых, забрать оружие да присыпать их землей. Хоронить – много чести. Федор пытался вспомнить, не мелькало ли прозвище или кличка «Леший» в сводках. Нет, не было.

Раненый пришел в себя.

– Пить!

– Фляжки нет, а и была бы – не дал. Назовись, а то так и сдохнешь безымянным.

– Яким. А фамилию не скажу.

И раненый замолчал – теперь уже навсегда.

Как и ожидал Федор, в карманах убитых не было никаких документов, только кисет с табаком и еще деньги. Сумма изрядная, полторы тысячи немецких марок. И все – в кармане у одного, наверное – главаря. Оружие – старые трехлинейки, судя по клеймам, выпущенные Тульским Императорским оружейным заводом еще до революции 1917 года – сложили в кучу. Орудуя саперными лопатками, присыпали тела землей, чтобы вороны не слетались.

Федор взобрался к секретам. Пограничники при виде начальства поднялись из окопов полного профиля.

– Раненые есть?

– Никак нет.

– Рано стрелять начали, надо было ближе подпустить и стрелять наверняка, – укорил Федор. – Завтра стрельбы для вашей четверки устрою.

Для стрельбы вполне можно было использовать патроны, изъятые у погибших нарушителей. Не надо заполнять бумаги на списание боеприпасов, а для бойцов – незапланированная тренировка.

По прибытии на заставу Федор написал рапорт, отзвонился Загорулько.

– Здравия желаю, товарищ старший лейтенант!

– Здравствуй, Василий! Зачем так официально?

– Поинтересоваться хочу: сегодня была попытка массового прорыва через кордон с нашей стороны. При попытке пересечь границу по пограничникам открыли огонь. Ответным огнем все были уничтожены.

– Ну и в чем проблема?

– Один из раненых перед смертью упомянул какого-то Лешего.

– Как ты сказал? Лешего? Есть такой, пленные бандиты упоминали. Но никто не знает, кто это такой, как он выглядит и где прячется. Очень осторожен, контактирует только с главарями бандподполья. Полагаю – агент, и сам понимаешь чей. Руководит, координирует, через него деньги идут. НКВД и мы по своей линии копаем, но выйти на его след пока не можем.

– Понял, спасибо, отбой связи.

Линия связи не была защищена аппаратурой шифровки и дешифровки переговоров, но связисты ежедневно проверяли ее на наличие посторонних подключений. Однако, несмотря на это, офицеры секретных переговоров не вели. А что Леший – так какой это секрет? Бандподполье о таком знает. Но выводы из услышанного Федор сделал.

От казармы бойцы прокопали траншею и дзот, а иначе говоря – долговременную земляную огневую точку, сделали. Фактически окоп с бревенчатым накатом и широкой щелью-амбразурой для пулемета. Случись нападение на заставу, пулеметчик из дзота близко бандитов не подпустит.

Через несколько дней Федор наведался в Михалки. Отделение милиции после нападения должны были пополнить, и надо было познакомиться с новым начальником. Не предупреждал его звонком Федор, уж больно муторно. Сначала надо звонить дежурному по комендатуре, он переключит на городской коммутатор, а уж потом – на отделение милиции. И связь скверная: шумы, трески, слышно плохо, приходится кричать. Нет уж, лучше проветриться верхом на лошади…

Новый начальник оказался на месте.

– Сам к вам на заставу собрался, – признался он, пожав руку Федору, и представился: – Старшина Иван Шепитько.

– Василий Казанцев, – представился в ответ Федор.

Мужчины обсудили насущные служебные проблемы. Договорились о связи ракетами в случаях непредвиденных ситуаций, обсудили обстановку в селе.

– Я человек здесь новый, пока вхожу в курс дела, – сказал старшина. – Но знакомству рад.

Милицейский старшина был немного старше Федора, круглолиц и общителен.

– Давай за знакомство?

– Если только пива…

Пиво Федор не пил давно, с тех пор как попал на границу.

Когда он в село въехал, недалеко от отделения милиции вывеска на глаза попалась. Да так маняще-аппетитно кружка с пенным напитком нарисована была на ней, что Федору неудержимо захотелось сделать пару глотков…

– Не возражаю. Барбара-буфетчица пиво женит – мужики жаловались. Да нам не посмеет…

Женить пиво – для тех, кто не знает, – разводить его водой. И пиво тогда было только одного сорта, «Жигулевское».

– Неудобно как-то, оба в форме, при исполнении.

– Тоже мне, проблема! У Барбары сзади закуток есть, маленькая каморка, нас и не увидит никто. Да и раки там отменные!

– Соблазнил, идем.

Они подошли к пивной, зашли сзади, и Иван постучал.

– Кого там несет? – раздался недовольный женский голос.

Дверь распахнулась, и выглянула буфетчика в кружевной наколке на волосах и белом переднике.

– Пан… Ой, господа-товарищи офицеры! Милости прошу!

Барбара провела их в подсобку, где сильно пахло пивом и рыбой.

– Раки свежие, будете?

– Неси! И пиво не забудь!

Пиво оказалось неплохим, а раки – еще теплыми.

Заказ повторили.

– Пора и честь знать, – поднялся Федор. – Сколько с меня?

– Сегодня я угощаю.

– Тогда будь здоров!

Иван остался, а Федор вернулся к отделению милиции, отвязал коня от коновязи. Душевно посидели, хоть какое-то развлечение, а то все время на заставе. Отпуск не дают, хотя он его уже заслужил, говорят – время сложное, не до отпусков. Да и дадут если, куда ехать?

Лошадка шла неспешно, и Федор погрузился в раздумья.

Вдруг кобылка запрядала ушами, всхрапнула – у лошадей слух и обоняние не хуже, чем у собак, и Федор сразу насторожился.

В этот момент справа раздался легкий щелчок, уж очень знакомый – так взводят курок.

Федор сразу вытащил ногу из правого стремени, ухватился рукой за луку седла и перевалился на левый бок лошади. Помедли он чуть, и оказался бы трупом, потому что в следующий момент грянул выстрел.

Поза, в которой находился Федор, была неудобной, но Федор исхитрился и вытащил из кобуры оружие. Патрон у «ТТ» был уже в стволе, жизнь научила. Взвел большим пальцем курок, положил ствол на седло и сделал подряд пять выстрелов, веером. Прислушался. Он действительно услышал вскрик или показалось?

Соскочив с лошади, Федор бросил поводья на землю. Его кобылка была приучена к этому: если поводья на земле, стоит как вкопанная. Сам к лесу бросился, передвигаясь зигзагом, потом упал и перекатился.

Предосторожность оказалась нелишней, из-за деревьев ударил еще один выстрел. Федор вскинул пистолет, трижды выстрелил на звук и тут же заменил опустевший магазин.

Послышался треск сучьев – это нападавший продирался сквозь кусты, явно удаляясь от опушки. Ну нет, упускать нападавшего Федор не собирался. Сегодня покушение не удалось, а завтра? Надо свернуть гаду шею. И Федор ринулся в лес, прикрываясь деревьями, он перебегал все дальше и дальше, удаляясь вглубь его.

Убегавший не старался идти тихо, пер напролом. Вот его фигура мелькнула в полусотне метров, и Федор тут же выстрелил. Неудача, пуля ударила в дерево, отщепив кусок коры.

Убегавший выстрелил в ответ. Судя по звуку выстрела, в его руках был револьвер.

Выстрелов было три, значит – в барабане еще четыре патрона. Нападавший – стрелок неважный, это было понятно. Но как он оказался в засаде? Увидел Федора на сельской улице и решил на обратном пути подстеречь? Большого ума для этого не надо, от села до заставы одна дорога. Или ему подсказали, навел кто-то?

Федор решил по возможности взять стрелка живым, в крайнем случае – ранить его в ногу. Потом допросить, выбить сведения. Один действовал – по злобе к советской власти или он член бандгруппы подполья? Конечно, Белоруссия – не Украина, где возникли и активизировались ОУН, УПА и другие организации националистического толка, но в Западной Белоруссии разрозненные группы националистов тоже были.

Федор, видя спину нападавшего, бросился вперед, сократив дистанцию.

Почувствовав неладное, бандит обернулся и выстрелил. Федор видел, как он предварительно взвел курок. Ага, так у него револьвер солдатский, в отличие от офицерского варианта самовзвода не имевший. Для Федора это хорошо, стрелок не сможет произвести два или больше выстрелов подряд. Такими револьверами снабжались нижние чины в царской армии, вроде артиллерийской прислуги или инженерных войск.