— Что значит по-настоящему? — Не знаю почему, но эта женщина к себе располагала.
— О, мой сладкий, если ты об этом спрашиваешь, значит, муки настоящей любви тебе не знакомы. Ох, сколько же тебе предстоит пережить! Как вспомню свою молодость, так хочется вернуться в то время. Мой первый муж был школьной любовью. Глупый короткий брак, но мы любили друг друга. Моральные устои, черт бы их побрал. Нам хотелось любить, если ты понимаешь, о чем я сейчас, а в то время мне казалось, что только в браке это возможно. Через два года его увела более старшая и опытная. Но я не сильно долго переживала. — Верунчик отпила кофе и продолжила: — Со вторым мужем мы познакомились на третьем курсе в институте. Вот уж где были страсти. Мы ревновали друг друга страшно. Били посуду, выбрасывали вещи в окно. А как сладко потом мирились в постели. Но такие отношения изначально обречены на провал. Устав от таких страстей, ты начинаешь ценить заботу. Третий, Костя, был таким нежным. Его любовь окрыляла. От него я хотела иметь детей.
Она замолчала и молча смотрела на чашку в своей руке.
— Так почему не завели?
Женщина печально посмотрела на меня.
— Грехи молодости, мой сладенький, грехи молодости. Два аборта от второго мужа. Это единственное, о чем сейчас жалею. У меня мог бы быть сын, похожий на тебя. Ой, что-то мы о печальном и о печальном. Как твои успехи? Можешь сказать правду. Я не такая уже старая дура, чтобы не понять, что с Малышом у тебя ничего нет общего. Славик — король пиара, и за это нужно отдать ему должное. Если он верит в проект, значит — его ждет успех. Вы очень хорошо смотритесь вдвоем с Малышом. И если ты осилишь эту роль, ты будешь звездой. — Она отставила чашку в сторону и встала. — Как же ты похож на Костю. Смотря на тебя, я хочу творить. Расскажи мне о себе. Давай с того, на чем остановились, — ты не любил. Но отношения сексуального плана были?
— Конечно. Разве я похож на девственника?
— И сколько, если не секрет женщин или мужчин?
Откровенность за откровенность.
— Я не считал. Пальцев рук и ног точно не хватит. Но… С мужчиной я никогда не занимался сексом.
— Ни разу не пробовал? — Женщина подошла к комоду и достала коробочку, похожую на табакерку. — И не хотелось? Не стесняйся. Мне ты можешь рассказать все. У меня когда-то была поклонница. Художница. Эту картину она написала. — На стене висела картина, на которой сидела красивая женщина с оголенной спиной. — Это я. В молодости.
Она была очень красивой, я с легкостью поверил, что в нее могла влюбиться даже женщина.
Почему-то захотелось довериться ей. Я решил признаться:
— Когда мы были совсем зелеными, то собирались по ночам в комнате у девочек и играли в бутылочку. Тогда я впервые и поцеловался с парнем.
— И как это было?
— Ничего особенного.
— И даже ничего не дрогнуло внутри?
— Нет.
— Это нормально. Потому что ты не был в него влюблен. — Она протянула мне самокрутку.
— Я не курю. Горло.
— Это можно. Попробуй.
Я затянулся и закашлялся.
— Это дурь?
— Марихуана, сладенький мой. Не бойся, это не навредит твоим связкам.
Что-что, но дурь еще не курил с женщиной, годящейся мне в матери.
— Значит, у тебя было более двадцати женщин, и ты никого из них не любил? Да… Мужчины так и останутся для меня загадкой. Секс без любви, чистая механика. А вот любовь без секса - это искусство. Прожить без секса можно, а вот без любви…
Странно, но, по всей видимости, я какой-то неправильный. Мне двадцать три года, я живу без любви, между прочим, даже без материнской. И ничего, живой пока. А вот без секса будет тяжело.
От пары затяжек стало легко и спокойно.
— Послушай, мой сладенький. Какие у тебя планы на вечер? — Спросила моя поэтесса, докурив свой косяк до самого основания.
— У меня? Никаких. — У меня же выходной, правильно?
— А давай сейчас махнем в спа-салон. У меня подарочные сертификаты на целый день для двоих. А вечером вечеринка в клубе. Ты со мной?
Это неплохая идея. Мне не помешает расслабиться. Тем более, с ней интересно.
— Я за.
— Отлично. Ты делал когда-нибудь маникюр и педикюр после того, как пыхнул?
— Нет.
— Сладенький, тебе понравится!
То, что мне понравилось, даже не буду спорить. Весь салон слышал, как мы заливались смехом. Должно быть, в этом салоне еще долго будут рассказывать посетителям, как пожилая дама приходила на шоколадное обвертывание с молодым любовником. Столько манипуляций с моим телом за целый день никогда не проделывали. Мы с Верунчиком не сильно заморачивались, выбирая следующую процедуру, тыкнули пальцем в прейскурант и выбор сделан. Если бы не волшебная бутылочка в сумочке у моей поэтессы, то до вечера мы бы не продержались. Но чудная настойка сделала свое дело. Пришли мы на вечеринку изрядно поддатые.
Как возвращался домой, помню частями. Вероятно, это было такси. В подъезд впустила старушка, которая почему-то ответила с нашего домофона. Входную дверь совсем не помню.
А дальше… Славик, что-то говорит прямо в лицо, держа меня за скулы. Больно. Хочу сказать, а не могу. Земля уходит из-под ног. Я лечу и падаю на что-то мягкое.
Вертолеты в голове, словно я еще в клубе, только вместо музыки, чей-то голос.
— Вот зараза! Где же ты так налакался?
О! Знакомое ощущение, холодок по ногам. Штаны поползли вниз. Как же хочется секса! Фиг с ним.
— Не так быстро. Я сам сниму. — Ухватив его за ремень и повалил на себя.
Тяжелое тело навалилось и заматерилось прямо в самое ухо.
По фиг! Все по фиг!
Я стал целовать, лизать, покусывать чужую шею.
— Я хочу тебя! Хочу! — Какие-то доли секунды я помню, как целуя, попытался снять чужую рубашку.
И все! Темнота.
Проснулся я в своей постели. С головной болью и голый.
Утро
ЧТО Я НАТВОРИЛ?!
Давай, Николя, мысли логично:
Был Вячеслав — это точно. Может, не очень четко, но помню его лицо. Черт! Я лизал его шею! О, нет! Только не с ним. Нет-нет-нет! Я не мог.
Пошевелив руками и ногами, пришел к выводу, что кроме головы ничего не болит. А должно, правильно? Значит… Секса не было, по крайней мере, анального. Хорошо… Только что тут на хрен хорошего! Что я успел ему наговорить?!
***
Хочу воды и что-нибудь от головы. Желательно, топор. Если мне так плохо, то Верунчика, может, уже нет в живых.
— Доброе утро, торчок! Или тебе оно сегодня не сильно доброе?
Что эта патлатая зараза делает в кухне в такую рань? Только его мне на больную голову еще не хватало.
— Пошел на хуй!
— Спасибо, воспользуюсь твоим советом. Только кто-то сам вчера был не прочь залезть на него.
Твою ж мать! Он-то откуда знает?
— Хватит заливать! — пусть не думает, что меня легко развести.
Налив стакан воды, выпил его залпом.
— Я вру? Это у кого-то проблемы с памятью. Бросай курить траву и бухать, как грузчик. Перегар слышно на всю комнату. Если нужно, я могу освежить твою память, хочешь?
— Нет!
— А чё так? Было смешно. — Что было смешного, твою мать?! — Ты приперся ночью, на ногах не стоял, хотя пытался делать вид, что трезв. Славик был зол, забросил тебя на плечо и как швырнул на постель. — Черт, он все видел. — Славка тебя раздеть хотел, а ты давай к нему лезть «Хочу тебя». Залез ему под рубашку и застрял. Я так ржал. Видел бы ты себя. «Хочу тебя», штаны с трусами стягиваешь с себя, а у самого голова застряла, словно Славка беременный стал. Он тебя выталкивает, а ты обратно на него лезешь. Умора!
Твою ж мать! Я обдолбаный придурок!
— Ты все сказал? Так я повторюсь «Иди на хуй»!
— Иду-иду. Славка на работу уйдет, хочешь, и к тебе зайду?
Что? Он здесь?
— Он же никогда не ночует?
— Вчера же было ЧП — кто-то хотел секса, вот он и остался. Вдруг наступит рецидив. — Малыш, вместо того, чтобы направиться в спальню, сделал пару шагов в мою сторону и прошептал на ухо. — Так я зайду?
