— Стив, присоединяйся к нам! — позвал отец.

Но Стивен продолжал стоять на месте. Зрительный зал огласился паническими воплями: публика больше не наблюдала за представлением. Люди вскакивали с мест и бежали к выходам, ругаясь и сталкиваясь друг с другом.

Ничто не могло остановить хаос. По чистой случайности никто не погиб, но за десять минут театр опустел. Внутри по-прежнему не было никаких намеков на пожар.

Когда они остались в гримерной, Корт-старший испытующе взглянул на своего сына.

— Что с тобой стряслось сегодня вечером, парень? — спросил он, смывая остатки грима с лица холодными сливками.

— Ничего, — рассеянно ответил Стивен.

— Во всем этом есть что-то чертовски странное. Пожара-то не было!

Стивен опустился на стул и поболтал ногами.

— Тот фокусник, с которым мы выступали на прошлой неделе… — начал он.

— Да?

— Я позаимствовал у него кое-какие идеи.

— Ну и?.. — настаивал отец.

— Я наблюдал за ним, когда он загипнотизировал одного из зрителей. Сегодня вечером я загипнотизировал весь зрительный зал.

— Кончай трепаться, — усмехнулся Корт-старший.

— Но это правда! Условия были очень подходящими. Все внимание зрителей сосредоточилось на мне, и я заставил их думать, что в зале начался пожар.

Корт-старший повернулся и внимательно посмотрел на мальчика. У него возникло странное ощущение, что это не его сын. Округлое лицо принадлежало ребенку… но не глаза. Глаза были холодными, внимательными и безжалостными.

Корт рассмеялся без особой убежденности.

— Ты сошел с ума, — заявил он, повернувшись к зеркалу.

— Может быть, — легко согласился Стивен. — Я хочу учиться в школе. Вы устроите меня в школу?

— Мы не можем себе этого позволить. Кроме того, твои выступления пользуются большим успехом. Может быть, попозже…

Стивен не стал спорить. Он встал и направился к гримерной своей матери, но не зашел туда. Вместо этого он повернулся и вышел из театра.

Он решил сбежать от родителей.

Стивен уже знал, что его интеллект значительно превосходит способности среднего человека. Но разум еще не сформировался: для его развития требовались знания и соответствующая тренировка. Всего этого он не мог получить от родителей. Покидая их, он не чувствовал ни печали, ни жалости. Холодный интеллект в сочетании с природной детской жестокостью сделал его бесстрастным, неумолимо логичным.

Но Стивен нуждался в деньгах, и тут его юный возраст был существенным недостатком. Никто не возьмет на работу ребенка, разве что разносчиком газет. Более того, ему предстояло перехитрить своих родителей, которые обязательно начнут искать пропавшего сына.

В маленькой фигурке Стивена, бредущей по темной улице, не было ничего патетичного. Железная решимость придавала ему определенное, пусть даже и неуместное достоинство. Он быстро шел к железнодорожной станции.

По дороге он миновал таверну. В канаве неподалеку от входа валялся мужчина — небритый алкоголик с опухшим лицом. Он мычал что-то неразборчивое и безуспешно пытался встать.

Стивен остановился и стал смотреть. Почувствовав на себе чей-то взгляд, мужчина в конце концов поднял голову. Когда их взгляды встретились, бледное лицо мальчика превратилось в застывшую маску.

— Выпить бы… — пробубнил пьяный. — Надо бы… да они не дают старому Сэмми…

Глаза Стивена засияли. Они словно впивались взглядом в водянистые глаза алкоголика — испытывая, пробуя, приказывая.

— А? — тупо спросил мужчина.

Голос Сэмми замер в нерешительности. Шатаясь, он поднялся на ноги. Стивен крепко взял его за руку, и странная пара пошла дальше по улице. Они остановились в темном закоулке.

Затуманенный, наполовину разрушенный мозг алкоголика не мог противостоять гипнотической силе Стивена. Мальчик говорил, а Сэмми слушал.

— Мы уедем из города на товарном поезде. Ты возьмешь меня с собой. Понимаешь?

— А? — повторил Сэмми.

Монотонным голосом мальчик повторил свои распоряжения. Когда мужчина наконец понял его, они направились к железнодорожной станции.

У Стивена созрел план. По всем статьям, он оставался обычным ребенком и не мог в одиночку добиться желаемого. Власти вернут его к родителям или направят в приют для бездомных. Какой человек может распознать гения в девятилетием мальчике? Незрелость Стивена серьезно мешала развитию его интеллекта.

Чтобы преодолеть социальные предрассудки, он нуждался в опекуне, хотя бы чисто номинальном. Он сможет действовать через Сэмми. Сэмми будет его голосом, его руками, его юридическим представителем. Люди, которые поднимут на смех ребенка, согласятся вести дела с Сэмми. Но сперва алкоголика следует обработать, превратив его в «добропорядочного гражданина».

Той ночью они уехали на восток в холодном товарном вагоне. Час за часом Стивен работал над мозгом своего пленника. Вскоре ему удалось выяснить, что когда-то Сэмми работал механиком. Поезд мчался в ночи, колеса выстукивали свою бесконечную песню на стыках рельсов.

Задача оказалась непростой: глубоко укоренившиеся привычки сильно ослабили тело и разум Сэмми. Он был убежденным бродягой, ленивым и готовым довольствоваться любыми крохами, перепадавшими с чужого стола. Но Стивен постоянно был начеку — споря, убеждая, приказывая. Гипноз играл главную роль в конечном успехе его предприятия.

Против своего желания, Сэмми получил работу и стал мыть тарелки в дешевом ресторанчике. Он начал бриться ежедневно и значительно снизил потребление спиртного. Тем временем Стивен ждал, но его ожидание не было праздным. Он тратил большую часть времени на посещение автомобильных агентств и изучение механизмов. По ночам он трудился в дешевой комнатке, которую они с Сэмми снимали неподалеку от работы. Из-под его рук выходили бесчисленные чертежи и наброски.

Наконец он решил поговорить с Сэмми.

— Я хочу, чтобы ты получил другую работу. — Он следил за реакцией своего подопечного. — Ты станешь механиком на автомобильном заводе.

— Но я не могу, Стив! — запротестовал Сэмми. — Они меня и на порог не пустят. Давай лучше куда-нибудь поедем, а?

— Покажи им это, — распорядился Стивен, протянув ему пачку мелко исписанных листов и рисунков. — Они дадут тебе работу.

Сначала прораб посоветовал Сэмми убираться вон, лишь взглянув на его одутловатое лицо, мешки под глазами и нос в лиловатых прожилках. Но бумаги оказали магическое действие. Прораб полистал их, ошарашенно поглядывая на Сэмми, и пошел посоветоваться с одним из управляющих.

— Просто чудо какое-то! — выпалил он. — Парень выглядит как последний бродяга, но он превосходный механик, как раз такой, какой нам нужен. Взгляните-ка на его изобретения! Это изменение в системе проводки сэкономит нам тысячи долларов ежегодно. А этот принцип коробки передач выглядит необычно, но должен работать. Я думаю…

— Приведите его ко мне, — торопливо сказал управляющий.

Так Сэмми получил работу. Естественно, он не блистал своими познаниями, но каждый месяц показывал начальству какую-нибудь неожиданную рационализаторскую новинку и в результате получал повышение вместо увольнения.

Стивен проследил за тем, чтобы они переехали в более пристойную квартиру. Теперь он наконец мог поступить в школу. Почти не нуждаясь в сне, он полностью посвятил себя занятиям. Так много нужно было узнать, а времени так мало! Чтобы приобрести необходимые знания, ему требовалось все больше денег на оплату частных педагогов и оборудования.

Прошло два года. Сэмми теперь пил совсем мало и проявлял неподдельный интерес к своей работе. Но сердцем он по-прежнему оставался бродягой, вечно тоскующим по открытой дороге. Иногда он пытался улизнуть, но Стивен каждый раз оказывался начеку.

Наконец мальчик решил, что настало время для следующего шага. Это было в начале 1927 года. После нескольких месяцев кропотливого труда он завершил работу над несколькими изобретениями, которые казались ему весьма ценными. Он заставил Сэмми запатентовать их, а затем продать тому, кто больше заплатит.