Следующим вечером мы вчетвером были уже в Хогвартсе. Миша и Гермиона перенесли нас прямо на дорогу из Хогсмида, почти на границу антиапарационного щита. Благо на дороге никого в этот момент не было, а если бы кто-то увидел? Даже в этом заметно изменение их мышления, раньше они бы не позволили себе пренебречь сокрытием своих способностей. А сейчас им было просто на это плевать! И это не глупость, нет, они всё так же умны. Просто уже сейчас их приоритеты и взгляды начинают меняться. И исчезают эмоции. Всё, что их окружает, начинает оцениваться только со стороны рационализма и полезности. Пока это касается мелочей, но чем дольше пройдёт времени, тем больше это будет во всём проявляться.
А потом, в Гриффиндороской башне, была сумасшедшая ночь, когда из всего факультета спокойно спали одни только Миша и Герми. Ага, спали, спокойно накрыв щитом свои кровати. А весь остальной факультет в ужасе сидели в гостиной, боясь даже в спальни зайти. Парвати мне рассказала, как используя страх, что Лорд и Леди внушали, она смогла предотвратить сообщение декану о том - какой ужас спит в башне... а когда Миша и Гермиона, как обычно, в четыре утра спустились из спален, сбор всего факультета не вызвал у них никакого удивления. Они лишь коротко обронили - "Парвати, в шесть на опушке" и скрылись за дверью. Моргана, когда мне об этом сообщила Парвати, я так расстроилась, вот уже и удивляться они разучились! Это ужасно! Чем дальше, тем больше.
Утренняя тренировка прошла на удивление спокойно, как обычно, да и весь день тоже - тренировка, учёба, опять тренировка в зимнем замершем лесу. Конечно, они уже изменились, эмоции, словно подёрнуты пеплом, им постепенно почти всё становится безразлично, но я очень надеялась, что у нас получится повернуть этот процесс вспять! Я весь тот день так и не могла успокоиться, те изменения, что я в них видела, меня повергали в отчаяние. Вчера мы решили, что если в течение недели ничего не найдём (мы или наши родственники), то попросим помощи Блэков.
Так прошёл первый день после каникул, в эту ночь Гермиона и Миша ушли спать во владения мадам Помфри, причём ушли сами, не давать спать всему факультету две ночи подряд, даже Мише с Гермионой показалось излишне жестоко. Правда, Парвати пришлось им объяснить, что ближе к ночи рядом с ними было просто почти невозможно сидеть, не говоря уж о том, чтобы спать. Оказалось, они этого даже не заметили, того, что присущая им ранее только в состоянии боевого транса аура страха, сейчас появляется, стоит им только расслабиться, не говоря уж о том, чтоб заснуть. Они реально были не в курсе! А утром, оказывается, не обратили на странное скопление учащихся внимания, ведь то, что факультет в полном составе в гостиной ночью от страха дрожит, их никак не касалось: "Все имеют право в гостиной сидеть, когда пожелают". Сейчас, даже смешно вспоминать, с каким равнодушием это было сказано Гермионой, а тогда меня это довело чуть ли не до слёз, ком в горле стоял и не хотел ни куда исчезать.
Но к счастью сейчас уже всё это совершенно не важно! Всё изменилось внезапно, и, в принципе, от нас тут даже ничего не зависело.
Сегодня в четыре часа пополудни я с Парвати вышла из замка, ведь не смотря на все наши проблемы, тренировки Миша и Гермиона отменить и не подумали. Хотя о чём я? Они даже не замечали наличия хоть какой-то проблемы! Итак, мы в подавленном настроении шли к нашей поляне по тропинке вдоль лесной опушки, когда увидели Рона, Лаванду и Гарри. Они ярдах в ста от нас (или даже немногим дальше) шли по дорожке в сторону замка, похоже, ходили в гости к Хагриду. М-да, всё же странные вкусы у Гарри - чай с его кексами... это что-то... м-да что-то ужасное. Не, в этом я Гарри никогда не пойму. Опять отвлеклась, возвращаюсь к нашим баранам - Рону с Лавандой (для рыжего она самая подходящая пара) и Гарри. Они как раз проходили мимо кустов, когда из них очень быстро, одно за одним, ударило три заклинания, если судить по цвету лучей, оглушающие. Ребята, не успев даже понять, что их атакуют, повалились в снег. Из кустов тут же вышел маг в плаще скрывавшем фигуру, а его лицо скрывал глубокий капюшон, возможно и маска, но на таком расстоянии нам просто не было видно.
Я и Парвати в изумлении застыли, вот так, в наглую, днём, ну ладно, пусть даже и под вечер, напасть на учеников школы, совсем рядом с замком... Мы даже не успели никак отреагировать, а потом прятаться стало поздно, он нас заметил. Проклятье, я хотела отступить, нам рано ещё тягаться со взрослым магом, но Парвати, похоже, приготовила драться.
- У нас шансов нет! - говорю ей.
- А нам и не нужно его побеждать, - спокойно сказала она, а затем, вскинув палочку на одном дыхании выплюнула - "Бомбарда максима". - В ярдах в тридцати от нас, с оглушительным взрывом, ударило в землю. - Вот и всё, - сказала она, тряхнув головой, - это в замке точно услышат. А сейчас его надо немного придержать.
- Но зачем?!
- Нам надо пробудить фамильную ярость князя с княгиней, это шанс, это их раньше спасало! Луна, вспомни, летом так уже было!
Я молча кивнула, взяла палочку на изготовку, а в левую успокоительной тяжестью лёг кинжал моей мамы.
Я вынырнула из воспоминаний и поправила сползшее одеяло у Парвати, потрогала её лоб (не знаю зачем, но так делала мне мама, когда я болела) и вновь уставилась в окно. Сейчас многие путают свет с добротой, они ошибаются, это тьма ещё жалость имеет, свет изначальный бескомпромиссен, он испепеляет вокруг себя всё. Даже душу твою, если ты хоть раз в бою ошибёшься, пустив в свою душу сомнения! Поэтому бой для посвящённого свету это... вы не поймёте, наверное, никто не поймёт, хотя посвященный предвечной тьме, наверное, сможет. Бой, это нет, всё же не цель, но и не средство, бой это жизнь. Ладно, не буду об этом.
Маг в это время побежал к нам, а мы с удивлением смотрели на то, как Гари поднявшись, слегка неуклюже бежит за ним следом. Серия оглушающих и режущих в нас полетела ярдов с сорока. Сбрендил маг, что ли? Да на таком расстоянии от них разве калека уклониться не сможет. В ответ я бросила слегка изменённую мной оглушалку, но не в мага, а в бегущего за ним Гарри, пусть попробует его после меня финитой поднять! Мы не стали стоять и ждать, когда неизвестный добежит до нас, мы ринулись на встречу. За ярдов тридцать до встречи, Парвати ударила серией режущих и чем-то серым, мне не знакомым, похоже чем-то фамильным. Маг приняв режущие на щит (наверно протего?) уклонился от луча серого цвета. И уже мне в следующее мгновение пришлось прикрыть Парвати протего от бомбарды. О Мерлин! Тут же последовала серия незнакомых мне тёмных боевых заклинаний в Парвати и, как точка - Авада в меня! Проклятье, зачем?! Я бы легко уклонилась! А эта безмозглая... отбросила меня с пути Авады, а сама не смогла отклониться от последнего луча в серии, несомненно, тёмных боевых заклинаний. Вскрик Парвати, на снег обильно брызнула кровь, а она сама, упала сломанной куклой. Мерлин опять... Нет, только не это! Не отпущу её в свет! Ярость в моих жилах вскипела, мир стал багровым... как жаль, что я не берсерк и ярость мне только мешает. Забыв о защите, я, уклоняясь от всех его заклинаний (ха пусть попробует в пророка попасть!) пошла на сближение. Кинула режущие, а затем использовала фамильный истинный свет. Конечно, противник не нежить, но он всё-таки тёмный, да и вспышка яркого, очень яркого жёсткого света в глаза всё же сможет дезориентировать любого. Одновременно с этим я левой рукой метнула кинжал. К этому моменту расстояние едва ли превышало ярдов семь, жутко боялась промахнуться, но спустя миг услышала стон, я его всё же достала! Ликование нарушило мою концентрацию и из-за этого я пропустила Круцио... ко мне пришла БОЛЬ! В глазах всё померкло, мысли практически исчезли, казалось, боль длилась целую вечность, но наконец, всё закончилось и я потеряла сознание. Только в самый последний момент полыхнула в мозгу возникшая мысль - как же глупо мы погибли.
