Таким образом, предлагаемая конституция не является, строго говоря, ни национальной, ни федеральной, а совмещает в себе оба принципа. В своей основе она является федеральной, а не национальной. Однако, если судить по источникам, откуда правительство черпает свои полномочия, ее следует считать частично федеральной, частично национальной. По характеру использования полномочий она национальная, а не федеральная, по пределам их использования, напротив, федеральная, а не национальная. И наконец, по способу вводить поправки не является полностью ни федеральной, ни национальной.

Публий [c.260]

Федералист № 40 [39]

Джеймс Мэдисон

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. –

М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – С. 261–269.

Января 18, 1788 г.

К народу штата Нью-Йорк

Второй, подлежащий рассмотрению вопрос, – имел ли конвент право составлять и предлагать такого рода смешанную конституцию.

О полномочиях конвента лучше всего со всею строгостью судить, зная, какие задачи были поставлены его членам их избирателями. Однако, поскольку все участники конвента отправлялись от рекомендаций, принятых в Аннаполисе на сентябрьском совещании 1786 года, или от решений конгресса в феврале 1787 года, достаточно вернуться к названным актам.

Постановление, принятое в Аннаполисе, рекомендует “назначить полномочных лиц, каковые, взяв в соображение нынешнее состояние дел в Соединенных Штатах, обдумали бы дальнейшие положения, представляющиеся им необходимыми для того, чтобы структура федерального правления полностью отвечала нуждам Союза, а затем представили Конгрессу Соединенных Штатов составленный с этой целью проект, который, будучи одобрен Конгрессом и утвержден законодательными собраниями штатов, действенно обеспечил бы выполнение помянутой цели”.

В рекомендациях, принятых конгрессом, значится дословно следующее. “Поскольку Статьями конфедерации и нерушимого Союза предусматривается внесение изменений с согласия Конгресса Соединенных Штатов и законодательных собраний штатов и поскольку, как показал опыт, нынешней конфедерации присущи некоторые недостатки, в качестве средства исправления оных несколько штатов, и в особенности штат Нью-Йорк, наказали своим представителям в Конгрессе созвать для целей, названных в нижеследующем постановлении, конвент, полагая, что таковой с наибольшим [c.261] вероятием сумеет учредить в штатах твердое национальное правление.

Постановили: согласно мнению Конгресса необходимо во второй понедельник мая месяца следующего года созвать в Филадельфии конвент из представителей штатов с единственной и исключительной целью пересмотреть Статьи конфедерации и доложить Конгрессу и законодательным собраниям штатов, какие изменения и положения следует туда внести, дабы, одобренная Конгрессом и утвержденная штатами, федеральная конституция отвечала нуждам правления Союза и его сохранения”.

Из этих постановлений следует: во-первых, что целью конвента было учредить в штатах твердое национальное правление; во-вторых, что правительство должно быть таковым, какое отвечает нуждам правления Союзом и его сохранению; в-третьих, что эту задачу следовало выполнить посредством внесения изменений и дальнейших положений в Статьи конфедерации, как это сказано в постановлении конгресса, или посредством внесения дальнейших положений, какие представятся необходимыми, как это значится в рекомендациях, принятых в Аннаполисе; в-четвертых, что эти изменения и дальнейшие положения должны быть доложены конгрессу и штатам, дабы получить одобрение первого и утверждения последних.

Из сопоставления и разумного толкования этих разных по манере изложения актов можно заключить о полномочиях, согласно которым действовал конвент. Этому собранию предлагалось дать основы национального правления, которое отвечало бы нуждам правительства и Союза и преобразовало бы Статьи конфедерации в такую форму, которая служила бы выполнению этой задачи.

Существует два правила толкования, диктуемых как здравым смыслом, так и опорой на правовые аксиомы. Первое гласит, что каждая часть соединяемого воедино выражения должна по возможности нести в себе законченный смысл и подводить к общей дели. Второе говорит о том, что, если несколько частей оказываются несовместимыми, следует поступиться менее важной ради более важной; лучше пожертвовать средством ради цели, чем целью ради средства. [c.262]

Предположим, что выражения, в которых определялись полномочия конвента, оказались полностью несовместимыми друг с другом: что такое выражение, как “национальное и отвечающее нуждам правление”, никак невозможно ввести посредством изменений и дополнительных положений в Статьи конфедерации. Какую же часть помянутого определения следует оставить, а какую убрать? Которая более, а которая менее важна? Какую из них считать целью, а какую средством? Пусть ответят на эти вопросы самые скрупулезные толкователи предоставленных конвенту полномочий, самые заядлые противники конвента. Пусть скажут, было ли для благосостояния американского народа воистину важно пренебречь Статьями конфедерации и создать отвечающее нашим нуждам правление, дабы сохранить Союз, или же, напротив, отказаться от такого правления и сохранить нетронутыми Статьи конфедерации. Пусть скажут, является ли сохранение Статей целью, ради которой следует провести реформу правления, или же учреждение правления, отвечающего нуждам национального благосостояния, является целью, ради которой были приняты Статьи и ради которой ими, как недостаточными, надо сейчас пожертвовать.

Однако так ли необходимо полагать, что эти выдержки совершенно несовместимы, что никакие изменения или положения, введенные в Статьи конфедерации, не способны преобразовать их в национальное и отвечающее требованиям правление – в такое правление, какое было предложено конвентом?

Речь в данном случае не идет о перемене заголовка; переименование никак нельзя считать проявлением самочинства. Напротив. Изменения в корпусе Статей входят в полномочия конвента. Новые положения также входят в полномочия конвента. А отсюда и право на перемену заглавия, введение новых статей, изменение старых. Есть ли надобность считать, что полномочия нарушены, коль скоро часть старых статей осталась нетронутой? Тем, кто утверждает, будто это так, неплохо бы указать четкую границу между разрешенными и самочинными нововведениями, а заодно и в каких пределах та или иная перемена может считаться изменением и дальнейшим положением, а где будет равняться коренному [c.263] преобразованию правления? Мне, пожалуй, скажут, что изменения не должны были затрагивать существа конфедерации. Отнюдь нет. Штаты ни за что не стали бы назначать конвент с такой торжественностью, как не стали бы ставить перед ним такие широкие задачи, если бы за этим не стояла существенная реформа. Мне, пожалуй, скажут, что в компетенцию конвента отнюдь не входило пересматривать фундаментальные принципы конфедерации и их, уж во всяком случае, не следовало касаться. Что это за принципы? – спрашиваю я. Разве эти принципы не диктуют, чтобы по нашей конституции штаты рассматривались как самостоятельные и независимые суверенные образования? Согласно конституции, предложенной конвентом, они именно так и рассматриваются. Разве не диктует этот принцип, чтобы назначение членов правительства исходило от законодательных собраний, а не от народа? По новой конституции одну из ветвей правления предполагается назначать от собраний; по Статьям конфедерации назначение всех представителей в конгресс может исходить непосредственно от народа, а в двух штатах1 они именно так и назначаются. Разве не диктуют эти принципы, чтобы полномочия союзного правительства распространялись на штаты, а не на отдельных граждан? В некоторых случаях, как уже говорилось, полномочия нового правительства будут распространяться на штаты, как на общинные образования. В ряде случаев также полномочия нынешнего правительства распространяются непосредственно на отдельных граждан. В случае насильственного захвата, пиратства, а также там, где дело идет о почтовой службе, чеканке монет, весах и мерах, торговле с индейцами, правах на землю, дарованных различными, штатами, и в первую голову в случае судебного разбирательства военным трибуналом, когда может быть вынесен смертный приговор без присяжных или даже гражданского судьи, – во всех этих случаях полномочия конфедерации распространяются непосредственно на отдельных лиц и используются в интересах отдельных граждан. Разве эти фундаментальные принципы не диктуют, чтобы налог взимался без непосредственного [c.264] участия штата! Конфедерация сама облагает прямым налогом – в определенной степени – почтовую службу. И право чеканить монету изложено конгрессом так, чтобы взимать налог непосредственно и с этого источника. Но к чему все это перечисление? Разве не было признанной целью конвента, разве не отвечало чаяниям народа найти средства так упорядочить торговлю, чтобы подчинить ее союзному правительству и сделать ее непосредственным источником общего дохода? Разве конгресс не рекомендовал многократно эту меру, хотя она и несовместима с фундаментальными принципами Статей конфедерации? Разве все штаты, кроме одного, разве сам штат Нью-Йорк не согласились с этой рекомендацией конгресса и не признали принцип этого нововведения? Разве, наконец, эти принципы диктуют, чтобы полномочия союзного правительства были бы ограниченны, а за пределами этого ограничения штатам предоставлены независимость и суверенитет? Мы видели, что в новом правительстве, как и в старом, полномочия ограниченны и что штаты во всех случаях, не перечисленных выше, пользуются своей суверенной и независимой юрисдикцией.