Меня уже ждал завтрак в виде тушеной капусты и жареной картошки. На полу стояла мисочка для Эйнара. Я спустил котенка с себя, и тот деловито потопал завтракать. К моему удивлению, Гимеон так же, как и я, ел капусту и картофель. Видимо, я был слишком скептично настроен к вкусовым предпочтениям мсье Гимеона.

Завтрак прошел в тишине. У Гимеона порция была маленькая, но ел он ее так лениво и вальяжно, как будто у него стоял комплексный обед. Я не стал следовать его примеру и быстро съел свою порцию. Я спросил Гимеона:

– А как зовут фамилиара?

– Я его никак не зову – мне это без надобности.

– И как мне к нему обращаться? Просто фамилиар?

– Обращайся как хочешь, мне без разницы.

Я обернулся к фигуре на стене:

– Сударь, спасибо за отменный завтрак.

Фамилиар ожил и хлопнул крыльями. После этого он снова замер в виде фигуры на стене.

– Мастер, а как вы его получили?

Глаза Гимеона стали мечтательными:

– Это отдельная история. Получил я его примерно лет десять назад. Я редко выхожу из своего дома по личным делам – обычно только по долгу службы. И по дому мне приходилось все делать самому. Но однажды я решил плюнуть на все и сходить в таверну пропустить пару кружечек маркары . Там проходил турнир по баландину . Я всегда считал себя хорошим игроком и решил сесть сыграть. Турнир был не абы какой, а на деньги. Главным призом был этот фамилиар и все внесенные в фонд деньги.

– Я быстро прошел к финалу, где мне противостоял местный чемпион. Может, играл он так себе, но этот выродок Проклятых использовал особые кости, которые выкидывали ему то, что надо было. Пусть у меня еще не было звания главного гарнизонного мага, но я уже был искушен в магических искусствах.

– Тогда шла игра до выбывания одного. И я проиграл. Он уже собрался забирать фамилиара, когда я понял, что он использует волшебные кости. Мне было жалко терять вложенные деньги (а вкладывали около ста барра, если не ошибаюсь). Я решил рискнуть и предложил вторую игру, при которой, если я проиграю, я иду в услужение к победителю. Он был настолько уверен в своей безнаказанности, что запросто согласился. И примерно посередине игры я заломил ему лапы и обвинил в подыгрыше. Он все отрицал, но магу было проще простого доказать, что всех дурили. Тогда ему пришлось вернуть деньги всем, кого он обыграл. А я, как победитель, забрал фамилиара, все поставленные деньги, более полутора тысяч барра, и этого придурка.

– Вы забрали его в услужение?

– Да какого Проклятого он мне сдался? Я просто вывел его из таверны, перерезал горло и оставил в канаве, чтоб неповадно было.

– Просто так? И вас не судили потом?

– А кто будет судить одного из гарнизонных магов? Да даже если бы и судили, то у меня было куча свидетелей в таверне, которые могли подтвердить, что этот выродок кидал всех на деньги. А мошенничество очень тяжко карается.

В голове путались мысли. Пер и предупреждал меня, что Гимеон, несмотря на свой вальяжный характер, отличается крутым нравом, но чтобы вот так, просто взять и зарезать того, кто обманул его всего лишь на сто барра? Да, деньги не самые маленькие, на мостовой не валяются, но все-таки?

– И вот с тех пор фамилиар у меня. После этого я зарекся играть с кем-либо, даже самыми обычными костями, если речь идет о деньгах или любой ставке.

– А у вас есть баландин дома?

– Есть.

– Мы можем отыграть партию сейчас?

Гимеон задумался и ответил:

– Что же, попробуем.

Варан достал из шкафа раскладную доску и положил ее передо мной. Я увидел самые обычные длинные нарды, который я знал и в которые умел играть. Единственное отличие состояло в том, что вместо фишек стояли пирамидки белого и черного цветов. А зары были теми же самыми, что и в нашей реальности. Варан протянул мне кость:

– Кидай.

Мы разыграли право первого хода, которое досталось мне. После этого игра началась.

С самого начала я понял, что Гимеон не врал, когда говорил, что считает себя хорошим игроком. Сразу было видно, что у него огромный опыт игры. Мне, кто играл в нарды менее года, была видна разница в уровне. Нет, я тоже умел играть, ибо в свое время я настолько увлекался нардами, что играл просто сутки напролет, пока не усвоил все тонкости, но разница все-таки была. В тот момент опыт играл против молодой горячности и увлеченности.

Постепенно игра подошла к тому моменту, когда все фишки оказались на половине, откуда они скидывались с доски. Я поднял взгляд:

– Ну что, мастер, пусть победит самый везучий?

Гимеон, который тоже собрал все фишки в доме, кивнул. Я кинул первый. Выпало шесть-три. Следующий ход был у варана и он сразу кинул куш на шестерки, выкинув сразу четыре фишки.

Броски шли дальше, и ситуация дошла до момента, когда ход перешел ко мне, и у Гимеона оставалось завести всего одну фишку, который стоял на ближайшей позиции к сбросу. У меня же ситуация была патовая: одна фишка на шести и еще три стояло на единице и двойке. То есть, у меня был единственный шанс выиграть – кинуть дубль шестерки. Даже дубль пяти меня не спасал – тогда любой ход варана обеспечивал ему победу.

Я задумчиво крутил зары в ладонях, глядя на доску. Редко когда мне удавалось упросить судьбу выкинуть именно то, что надо было в определенный момент. Пусть мы сейчас играли всего лишь на интерес, безо всяких последствий, но мне почему-то казалось, что мне надо было во что бы то ни стало выиграть эту партию.

Наконец, собравшись, я кинул зары на доску. Подпрыгивая, они покатились по деревянной поверхности. Гимеон начал с интересом смотреть на них, как и я. Наконец, они остановились. И на них стоял дубль на шестерки.

Варан испустил вздох разочарования, а я с радостной мордой скинул все свои фишки с доски:

– Ну вот, получилось!

Варан кивнул:

– Хорошо играл, ученик. Что же, у нас идет по плану инструктаж и маленькая проверка, после чего мы идем.

Со спокойной мордой Гимеон убрал нарды в шкаф и вернулся:

– Итак, мы приходим и садимся на трибуну для эксперта-судьи. Наша задача – следить за всеми боями и сражениями, которые будут происходить на арене. Если применена магия – дисквалификация. Но, прежде всего, надо понимать, что за магия применена, и лишь потом присуждать дисквалификацию. И проверка, как я обещал. Сейчас тебе надо будет сказать мне, в какой момент времени я буду применять магию, которую ты не увидишь невооруженным глазом.

Варан остался стоять на месте, сложив лапы на груди. Я постарался просканировать его. Пока все было тихо, но я продолжал держать спектр на виду.

Примерно через три минуты его спектр еле заметно полыхнул. Я поднял голову:

– Сейчас?

– Верно, ученик. А что за магия?

– Простите, мастер, но я пока не могу этого сказать.

Варан ничего не сказал на это и пошел облачаться в свою ярко-алую мантию гарнизонного мага. Собравшись, он кивнул мне:

– Выходим, ученик.

Я решил, что оставлять Эйнара дома будет не сильно хорошо, и переместил его в капюшон своего плаща. Сытый котенок свернулся там и заснул.

Прохожие, заметив Гимеона, расступались, пропуская его и меня. Поначалу меня это забавляло, но потом начало надоедать, ибо эти уступания происходили с такими раболепными мордами, что становилось тошно.

Мы прошли мимо рынка. Видимо, многие были наслышаны о турнире, поэтому ряды были полупустыми. Было видно, что торговцам это не очень нравится, но они безропотно сносили малое количество клиентов, которое в обычные дни было в разы больше. Похоже, некоторые продавцы решили прикрыть свои лавочки и пойти на турнир в качестве обычных зрителей.

Мы прошли мимо въездных ворот Ландара и пошли по улице, где я еще не был ни разу. Постепенно мы углублялись все дальше к центру города. Становилось все более шумно.

Наконец, мы вышли на большую площадь, на которой виднелась большая арена наподобие стадиона без крыши. Вокруг собралась целая толпа, которая пыталась попасть внутрь. Стражники, которые охраняли порядок, с трудом сдерживали натиск огромного количества зверей.