В один из дней, спустя неделю или две после гибели Бойдула, варан вызвал меня в кабинет Верховного Иерарха:

– Мирпуд, мне нужен твой совет. Чем можно занять Цепных и Кон-Сай на то время, пока все не утрясется?

Не торопясь с ответом, я обвел взглядом внутренности кабинета. Конечно, я был тут не впервые, но каждый раз солидность обстановки меня привлекала своей красотой. Все эти портьеры, тяжелая мебель, гобелены – любая деталь кабинета заставляла уважать его владельца. Наставник успел за прошедшие дни перенести некоторые свои вещи в кабинет из старого домика. Более того, он оставил нам с Вейлин свое жилище, в котором обитал раньше.

Я очнулся и вспомнил, что мастер все еще ждет от меня ответа, который возник весьма неожиданно:

– Мастер, я могу дать то, что займет не только Кон-Сай и Цепных, но жителей города.

Варан положил голову на лапы:

– Расскажи.

– Когда я с Лассой, Рамзи и Вейлин бежал от Ордена в Меровию, я увидел, что тамошние крестьянские детеныши увлекаются игрой под названием ферх.

Гимеон хмыкнул:

– Мне доводилось слышать об этой игре, хотя в Граальстане она почти не распространена. Крестьянская забава, она не увлечет воинов.

Я усмехнулся:

– А я предлагаю не ферх. Я предлагаю свою игру, которая с ферхом будет иметь не так много общего.

Я взял лист пергамента, перо, чернила, и начал расчерчивать полотно листа:

– Вот это поле, вот тут стоят ворота. Играют по две команды, в каждой по одиннадцать зверей и еще четверо на замену…

Постепенно я записал на листе основные понятия футбола. Конечно, мне пришлось их немного модифицировать, добавив больше контактной борьбы, что было бы с радостью встречено будущими игроками. К примеру, я разрешил сносить игрока, владеющего мячом, но только при помощи корпуса. Варан с некоторым сомнением оглядел записи:

– Идею я понял. Но как этим можно увлечь горожан? Не думаю, что обычным зверям имеет смысл играть против воинов.

– А зачем? Я предлагаю сделать иначе. Пусть будет создано две Лиги: Лига Цепных и Лига Кон-Сай. В каждой Лиге будет существовать команды, состоящие из отдельных воинов или охотниц. Думаю, при желании можно набрать в каждой Лиге пусть с десяток команд. Пусть у каждой команды будет свой тренер – более опытный воин, который будет отвечать и за физическую подготовку, и за тактическую подготовку. В каждой из двух Лиг будет проводиться внутренний открытый чемпионат среди команд. Эти соревнования будут открытыми, чтобы на них могли присутствовать, как зрители, горожане и гости столицы. Постепенно можно выбрать лучшую команду среди Лиги Цепных и лучшую команду среди Лиги Кон-Сай. А потом можно устроить финал между ними. И представьте – каждый матч будет открытым для всех желающих! Будут болельщики, будут ставки, будут победы и поражения – да игра займет умы всех и каждого! Все и забудут вскоре о том, что в городе произошла смена власти!

Гимеон положил лист на стол и прижал его сверху ладонью:

– Пусть так, твоя идея звучит достаточно заманчиво. Но подумай – в городе примерно с полтысячи Чойг-Ма’л и примерно вполовину меньше охотниц. Ты не замучаешься рассказывать семи сотням зверей о правилах?

К такому вопросу я был готов:

– А зачем семь сотен? Пусть будут заранее созданы команды, а инструктаж будет проводиться только для тренеров команд. Так в итоге наберется буквально десяток-другой зверей, а уж они и донесут все до своих команд!

Огневик встал из-за стола, рассмеявшись:

– Хорошо, я вызову сюда полковника ландарских Цепных и сержанта ландарских Кон-Сай, чтобы они донесли до своих подопечных мой приказ о создании хотя бы численного состава команд, чтобы потом привести наставников к тебе на инструктаж.

Я усмехнулся:

– Мастер, небольшое замечание перед тем, как вы уйдете. Вы вполне разумно заметили вначале, что если сказать воинам о новой игре, как о ферхе – это никого не заинтересует. Передайте им, что новая игра будет прекрасной тренировкой для каждого уважающего себя воина.

Я собрался было уйти, однако внезапно остановился:

– Мастер, талин Ягмур говорил мне в видениях, что в Цитадели есть нечто, что может перенести меня в свой мир. Мне нужно туда попасть. Я же больше не нужен?

Смеявшийся еще несколько секунд назад варан теперь являл собой пример обычной серьезности:

– Ты уходишь навсегда?

Я пожал плечами:

– Вряд ли. Здесь я нашел ту, с которой хочу прожить жизнь, поэтому я буду скорее мигрировать между мирами.

– Что же, как я знаю, ты хочешь переместиться в свой мир вместе с Вейлин? Тогда иди пока за ней, а я пока подготовлю все необходимое, чтобы продемонстрировать, как все работает. Жду тебя в сокровищнице. А сейчас иди, ученик.

Вейлин я застал в бывшем доме мастера Гимеона, который теперь я с уверенностью мог называть нашим домом. Волчица кормила Эйнара, попутно разговаривая о чем-то со Славеном. Кстати, и фамилиара Гимеон отдал мне, посудив, что теперь ему нет необходимости в пацаре.

Услышав звук открываемой входной двери, волчица встала на лапы и очаровательно улыбнулась:

– Мирпуд, ты вернулся. А я тебя очень ждала.

Я протянул лапу магессе:

– Сегодня мастер Гимеон покажет мне, как переместиться в мой мир. Ты пойдешь со мной?

Вейлин оправила складки платья:

– Все-таки решился?

Я пожал плечами:

– Я ухожу не сегодня, но когда-нибудь стоило так поступить. Так ты со мной?

Вейлин осмотрела меня с головы лап:

– Я с тобой, только ты не думаешь, что тебе стоит переодеться в старую одежду твоего мира? А то если ты появишься у себя на родине в одеяниях ученика мага или черных нарядах Судьи, тебя могут понять не так.

Я помотал головой:

– Пока в этом нет особого смысла, потому что я уйду только через пару-тройку дней вместе с тобой. Ты же хотела повидать мой мир?

Волчица кивнула:

– Конечно. Твои давние рассказы о технологиях твоей реальности показались мне очень интересными. Хотелось бы посмотреть, насколько ваша цивилизация продвинута в техническом плане, по сравнению с моей страной.

Я обнял волчицу и шепнул ей на ушко:

– Какая разница, в чем они будут похожи, если рядом будешь ты? Этого более чем хватит.

Вейлин выглядела абсолютно счастливой, но для вида начала возмущаться:

– Ну все, Мирпуд, сейчас захвалишь меня, и у меня шерсть покраснеет от смущения. Идем уже.

Площадь перед Цитаделью была полупустой. На ней попадались лишь одиночные звери, приносившие живые цветы к месту гибели Бойдула. Я не упоминал об этом раньше, но даже несмотря на то, что для жителей города последний Иерарх старой религии стал символом многовекового обмана, место его гибели, отмеченное небольшим постаментом в виде каменного зеленого клевера-четырехлистника, всегда было выложено свежими цветами и эпитафиями на пожелтевших листах пергамента и бумаги.

Вот и в тот момент, когда мы с Вейлин направлялись в Цитадель, возле постамента стояла взрослая лиса в зеленом платье, за подол которого держалась маленькая лисичка в смешных белых штанишках. Самка положила на возвышение у постамента сноп свежего клевера, после чего увела маленькую лисичку за собой. Я недоуменно покачал головой:

– Я не понимаю только одного. Если жители города поняли, что их обманывали в течение целого тысячелетия – почему же они продолжают нести цветы к месту поминовения Бойдула?

Лин почесала шерстку на запястьях:

– Как бы тебе сказать. Мне доводилось за последние дни часто бывать в городе и слушать все пересуды, что активно муссируются среди жителей и приезжих. Бойдула скорее считают жертвой.

Я приподнял бровь:

– Ничего себе! Того, кто грозился превратить мою и не только жизнь в ад, считают жертвой? А я, по их мнению, кто? Агрессор? Захватчик?

Волчица легко шлепнула меня ладонью по затылку:

– Дурак ты, а не агрессор. Про тебя речь сейчас не идет. Бойдула считают жертвой не тебя, а той системы религии, что насаждалась еще со времен Ривелино. Думаешь, если бы последующие поколения Иерархов знали, что поклоняются Легизмунду – они стали бы продолжать такую практику? Реально виноватый зверь умер тысячу лет назад, и последующие правители вершили неправильную политику религии не потому, что были злыми, а потому что думали, что так принято и так правильно. Неужели среди них нашелся бы кто-нибудь, кто восстал против установленного порядка вещей? Нет, конечно. Иначе бы его признали еретиком, а это для служителя Ордена было бы самым тяжелым ударом.