– Хочешь верь, хочешь не верь, но на фронтире их не достанешь, отсюда и цена – сто китов за штуку, – возразил тот. – Нам и эти-то двадцать достались в качестве трофея. Покупают их только очень обеспеченные люди. Шести картриджей должно хватить для выращивания целого тела. А цена на корабли вообще колеблется от восьми китов до бесконечности, в зависимости от поколения и установленного оборудования.

– Тогда хотя бы пятьдесят китов, не обязательно наличкой, просто я попрошу что-либо купить или кому-то заплатить, – поставил я точку в торговле.

– Согласен, – сдался Гурон и спросил: – Когда закончишь ремонт?

– Минут через десять можно отправляться, – уверенно отчитался я. – А пока будем в гипере, я постараюсь отремонтировать ещё один энерговод.

Он ушёл, а я доделал первоначальное подключение. Проверил диагностическим дроидом качество присоединения и стал ждать запуска кормовых двигателей. Через некоторое время меня через планшет затребовали к капитану. Я поспешил к нему, по пути прикидывая, что там от меня может потребоваться, я же не пилот. Возможно, проблема с моим ремонтом, но в качестве присоединения я уверен.

– Пекин не даёт запускать двигатели, – огорошил меня Гурон. – Говорит, при эксплуатации оборудования после несертифицированного ремонта существует опасность для людей.

– Пекин – это компьютер, помогающий управлять кораблём? – на всякий случай уточнил я.

– Пекин – это искусственный интеллект на базе квантового или нейронного компьютеров. Без него невозможно управлять кораблём.

– Тогда, раз он так печётся о людях и умеет говорить, сделаем так: назначай меня старшим техником, только предупреди, что я имею неисправную нейросеть, и я с ним поговорю.

– Говори, он слушает, – через некоторое время сказал мне Гурон.

– Говорит старший техник корабля, – решил давить я искина важностью ситуации и своей компетентностью. – Ввиду чрезвычайной опасности людям мной принята временная аварийная схема подключения двигателей до ближайшей станции. Из-за угрозы нападения архов был проведён ускоренный ремонт. Всю ответственность за последствия беру на себя. Необходима срочная эвакуация из опасной зоны.

– Принято. Опасения обоснованны, – согласился со мной искин. – Управление временно разблокировано, до ближайшей станции.

Я успокоенно взглянул на капитана:

– Хорошо, что ваши компьютеры разумны, а то пришлось бы его взламывать, чтоб не погибнуть.

– Пошёл разгон, – сосредоточился капитан. – Предположительно через десять часов будет прыжок.

– Топлива-то нам хватит? – поинтересовался я, чтобы удостовериться, что всё в порядке.

– Хватит с небольшим запасом, – заверил меня Гурон.

– Пойду пока к Доку, – стал я отчитываться о своих дальнейших планах капитану. – А потом вытащу неисправные энерговоды и попробую их отремонтировать.

– Хорошо, а я распоряжусь подготовить тебе каюту. Хотя… займёшь любую из кают погибших техников, – порадовал меня новосельем Гурон.

У Дока мне пришлось ждать, когда он закончит свои дела, и затем я сказал, что капитан распорядился снять с меня ошейник и оформить документы ФПИ. Тот с усмешкой ответил, что ошейник-то не проблема, а карта ФПИ составляется на основе замеров медкапсулы, которая на мне не работает. Он достал из внутристенного шкафчика какой-то приборчик и, подключив к ошейнику, стал над ним колдовать. Через некоторое время раздался щелчок, и ошейник расстегнулся. Вот теперь я почти свободный человек и поинтересовался у Дока, что такое ФПИ. Он объяснил, что это параметры физического (сила, реакция), псионического (уровень способностей псионики) и интеллектуального уровней, которые при замере заносятся в нейросеть и пластиковую карту, туда же вносятся данные о гражданстве, имя, звание (если есть) и сведения об освоенных профессиях или изученные базы знаний.

Я предложил написать средние для техника значения ФПИ и пометить, например, что мозг повреждён, всё равно проверить не смогут. А гражданство, наверное, только в посольствах можно оформить, да я ещё ничего не знаю о местных реалиях.

– А мы всё думали, когда ты станешь интересоваться о том, где оказался? – улыбнулся Док. – Хорошо, временное ФПИ я тебе оформлю и запишу тебе на планшет начальную информацию о Содружестве, ознакомишься.

– Так я получил свободу, – пояснил я ему мой пробудившийся интерес, – можно пробовать устраиваться в жизни. Появился смысл в информации, да и, как более равный, буду вас меньше раздражать расспросами.

Я поблагодарил Дока за файлы о Содружестве и карточку ФПИ и пошёл продолжать ремонт. Загрузив тех-дроидов на извлечение неисправных энерговодов, сам отправился снова ковыряться в завале бывшей технической мастерской. Там я провёл часа три, пока не нашёл что-то похожее на изоляцию, плазменный резак и баллон с пеной. Затем решил проверить, что находится в каютах техников, может, и там есть чем поживиться.

Уточнив у капитана местонахождение этих кают, спросил разрешения набрать чего ценного, в смысле для работы, так я ему сказал. Он был не против. В первой каюте я сначала ничего не нашёл. Но, сообразив, что тут, как у Дока в кабинете, всё скрыто в стенах, попытался открыть их различными способами. Планшет и всякие пассы руками не привели к успеху. Зато на мою просьбу искину помочь он неожиданно откликнулся и открыл сразу все ниши. Я стал перебирать всё на предмет: полезно, бесполезно, непонятно. Приглядев красивый костюм техника, тут же в него переоделся. Потом нашёл красивый браслет, но явно с технологической начинкой – в карман. Непонятный приборчик и запасной костюм запихал в пустую коробку и пошёл в следующую каюту. Там мне достались вещи попроще: ещё один браслет, неказистый на вид, но имевший два отверстия и несколько мелких пластинок, подходящих к ним, а также четыре небольшие геометрические фигурки, возможно ценные или незаконные, так как были спрятаны под одеждой в стенном шкафу. Всё в карман, и потопали дальше. В последней каюте я решил устроиться, всё покидал в пустой ящик и сообщил искину, что стану жить здесь. Разбираться с барахлом буду после окончательного ремонта.

После заселения пошёл глянуть, насколько повреждены снятые энерговоды. Сплошное месиво в десятой части примерно в центре каждого из кабелей. Я стал прикидывать: если вырезать сгоревшее, порезать на части один из них и умудриться это спаять да заизолировать, то можно получить в итоге три восстановленных энерговода. Но если учесть отсутствие алгоритмов соединения кабелей в технических дроидах, запорю минимум один в попытках самостоятельной пайки, да и свободных коннекторов есть только на один энерговод. Значит, буду делать один, как только наловчусь работать плазменным резаком, как паяльником.

Тут я почувствовал непонятное ощущение, вроде как падаю куда-то, немного затошнило и сразу прошло. Не почувствовав угрозы, я, прикинув по времени, связал это чувство с переходом в гипер. Забив на это, сосредоточился на работе. Загрузив дроидов вырезать повреждённые части энерговодов, я поручил им сложить их встык. И начал тренироваться пользоваться резаком.

Сколько времени я провёл, уничтожая кабели высокотемпературной сваркой, не знаю. Когда я сосредоточен на работе, не только за временем не слежу, но и за состоянием тела. Научившись уверенно сваривать энерговоды, я из остатков кабеля спаял два одинаковой длины. На один дал команду дроидам поставить коннекторы, второй будет про запас. Осталось заизолировать места соединения. Пользуясь поговоркой «Кашу маслом не испортишь», намотал, где требовалось, толстым слоем изоляцию и добавил снаружи, до кучи, немного быстро твердеющей пены. Затем протестировал диагностическим дроидом получившийся кабель и, удовлетворившись результатами тестов, отправил техдроидов подключать готовый энерговод в параллель к кормовым двигателям.

Попробовав обернуться, я понял, что моё тело плохо слушается. Кое-как поднявшись, я заметил, что на меня с удивлением смотрят Гурон, Винк и Док.