- Ну, почему вы думаете, что эти гибели как-то связано с кладом?

- А с чем же еще? Это Ксения Григорьева его отдавать не хочет!

- А вы не помните ее точные слова про клад?

- Откуда? Но что-то вроде 'когда я сюда приду, он меня здесь ждать будет'. Так она тем людям сказывала, кто к ней приставали, где, мол, твои денежки, где украшения все? Мне об этом наши старушки рассказывали. Всех эти ее слова пугали.

- Ладно, Лидия Сергеевна поправляйтесь! Все будет хорошо!

Тут как раз в дом вошли Влад и Кешка. Влад сразу подошел к матери.

- Ну, как ты?

- Лучше, сыночек, лучше!

- Полежи, отдохни.

- Да, полежу еще, это жара на меня так подействовала.

А Кешка приблизился ко мне.

- А ты как?

- В норме. Но лучше мне своим здоровьем не рисковать и пойти домой.

- Я тебя провожу.

- Не надо. Тут недалеко. Все-таки я немного устала, пойду полежу.

И я отправилась к себе. А дома ни Клавдии, ни Степана не было. Я же захотела напиться холодного квасу, полезла за ним в погреб, и вдруг увидела маленький тряпичный сверток. Материя его мне напомнила ту, что была тогда на берегу в руках у Степана. Не знаю, почему, но я ее развернула. Внутри был небольшой фотоаппарат. Где-то я его уже видела? Ну, да, у Андрея Кузьмича. Он держал в руках другой с большим объективом, а этот я видела лежащим среди его вещей. Я еще подумала, вот что значит, человек серьезно увлекается фотографией, два аппарата с собой носит. Но почему он здесь? И есть ли на нем снимки? Я взяла фотоаппарат в руки. Так, снимки здесь присутствуют. Вот виды городка - природа, Волга. Вот музей. И Ксения Григорьева собственной персоной. Портрет ее, конечно. А это что? Это та его часть, где изображена ее рука, опирающаяся на стол рядом с чернильницей. Вот Лидия Сергеевна около музея. А это кто? Ба! Знакомые все лица! Хотя что-то тут такого? Люди просто разговаривают. Но почему так много снимков этой пары? Они что ссорятся? Больше фотографий не было. Неужели Алексея Кузьмича убили из-за того, что он снял эту ссору? В моей голове это никак не укладывалось. Но почему фотоаппарат здесь? Хотя его, наверное, где-то нашел Степан и не знал, что с ним делать. А я знаю! Положу-ка я его пока на место. Время его еще придет. И что? Нет, пора с кладом до конца разобраться! Как там говорится 'когда я сюда приду, он меня здесь ждать будет'? Время пришло. Вот он меня и дождался!

Я вылезла из погреба. И тут в комнату вошла Клавдия.

- Как вы? Как ваша голова?

- Лучше, я даже сегодня немного погуляла.

- Да, жара эти дни стоит ненормальная! В тени больше тридцати градусов. Давно такого не было! И дождей все нет и нет!

- Клавдия! А вы знаете, где находится могила Владимира Григорьева?

- Это который муж нашей барыни?

- Да.

- Конечно, это все знают. На старом кладбище.

- А вы можете туда где-то через полчаса вместе с вашим мужем подойти?

- Могу. Это очень важно?

- Да, я пойду за своими, за Ольгой и Иннокентием, и мы тоже туда отправимся.

- Хорошо, сейчас с мужем созвонюсь, и мы придем. Это имеет отношение к тому, что у нас произошло здесь за последнее время?

- Да. И возьмите с собой какие-нибудь инструменты - отвертку, еще что-нибудь такое.

- Хорошо, возьмем. И придем.

Потом я пошла в дом Влада и учительницы. Они все были там, и, когда я вошла, ко мне обернулись.

- Знаете, я хочу сходить на могилу Владимира Григорьева и приглашаю вас с собой.

Ольга даже удивилась.

- А ты знаешь, где она находится?

- Да, знаю.

- Откуда?

- Мне ее совсем недавно показали.

- Ну, пойдем туда сходим, если хочешь.

- Хочу.

Иннокентий и Влад молчали, а его мама так просто застыла.

- Лидия Сергеевна, я тоже прошу вас обязательно пойти вместе с нами.

- Хорошо.

Но Владу это явно не понравилось.

- Мама, а ты сможешь?

- Да-да, я смогу.

- Тогда пошли.

Иннокентий взял меня за руку.

- Как ты?

- Нормально.

- Ты что-то узнала?

- Да.

- Про клад?

- Про все.

- Значит, ты знаешь, где сокровища?

- Может быть. Только давай сначала дойдем до места, и я там все расскажу, а потом посмотрим, что будет.

Дальше все шли молча, только я иногда ловила на себе внимательный взгляд Влада. С чего бы это? Но вот и то старое кладбище, место, куда мы шли. Я огляделась. Из-за деревьев вышли Клавдия и Степан. Все вроде собрались? Или еще не все? И тут, откуда не возьмись, появился известный старик. Я так и знала, что он где-то здесь. Ничего без него в этих краях произойти не может. Все вопросительно на меня посмотрели.

- Ну?

Это не выдержал Иннокентий.

- Где клад?

Я вздохнула и показала рукой на крест на памятнике на могиле Владимира Григорьева.

- Вот он!

- Что? Вот эта серая железяка? Ты шутишь? Да ей цена три рубля в базарный день, и то никто ее за эти деньги не купит!

- Иннокентий! Эта железяка, как ты ее называешь, сделана из платины, из очень дорого металла.

- Нет, этого не может быть!

- Может! Я, насколько тебе известно, хорошо разбираюсь в драгоценностях, а, значит, и в металлах тоже. Вот йод. Давай капнем на крест! Видишь? Он потемнел, и, значит, это платина.

- Но этого не может быть! Все так просто! Но как ты догадалась?

Все приблизились к надгробию и стали рассматривать результат проведенного эксперимента. Не думаю, что они знали о таком свойстве платины, но я своего добилась. Лидия Сергеевна зажала рот руками. Влад был внешне очень спокоен, но видно было, как тяжело ему это дается. Ольга схватилась за сердце. А старик улыбался

- Степан, вы принесли инструменты? Надо этот крест сейчас отвинтить, потому что теперь его здесь оставлять нельзя! А пока вы будете это делать, я расскажу вам, как до этого додумалась.

- И как?

- На известном портрете писательница Ксения Григорьева, если вы помните, одной рукой теребит золотую подвеску-крестик, а другой указывает на чернильницу, которая в точности повторяет этот памятник, каким он был до того, как его изуродовали. Разве вы этого не видите?

И тут учительница опустилась на землю, и Влад бросился к ней. Все засуетились.

- Мама, мама! Посадите ее куда-нибудь! Вот тут есть что-то наподобие скамейки.

Наконец, Лидия Сергеевна пришла в себя.

- Да, это точно он! Как все просто! Но почему я этого не увидела, ведь я столько раз смотрела и на портрет, и на этот памятник. Ох, какая я глупая! Но продолжайте, продолжайте!

- Была еще одна подсказка, где искать клад. Я внимательно прочитала все книжки Ксении и обратила внимание, что они все заканчиваются предложениями, в которых есть слова, содержащие словосочетание 'крест'.

- Да?

- Да! 'Крестьяне', 'крестьянский', 'окрест', 'окрестности', 'крестовый', 'крестный', 'крестник'... Это не могло быть случайно!

- То есть она хотела оставить подсказку?

- И да, и нет! Ксения Григорьева была женщиной рисковой и любила играть с судьбой, и, наверное, ей просто нравилось сознавать, как все здорово она придумала! Мне кажется, она все-таки надеялась, что кто-то когда-то по-настоящему высоко оценит ее творческую находку с крестом! Понимаете, ей нужны были восторг потомков и их аплодисменты! И она их получила!

- А то! Так, значит, она все-таки верила в то, что сюда вернется?

- Не знаю, но может быть! Как верила и в то, что общается с умершим мужем. И я вполне допускаю, что они вместе с ним это и придумали во время таких ночных разговоров. Она же все-таки не потратила то, что у нее оставалось, хотя и могла, а, значит, верила в свой новый приход.

- Нет, Алла, в это невозможно поверить! Это что-то запредельное!

- Не знаю. Но меня очень заинтересовала ее фраза, которую в городке все пересказывали на свой лад. Ее смысл очень долго до меня не доходил! А ведь она абсолютно точна! Вот как она звучит 'Когда я сюда приду, он меня здесь ждать будет'! Так, Лидия Сергеевна?