От метро до старого дома можно было проехать пару остановок на троллейбусе, но, несмотря на жару, Губерман посчитал, что лучше пройтись пешком. Знакомые с детства переулки навеяли приятные воспоминания - как-никак здесь прожита жизнь. Он зашел в магазин и, особо не раздумывая, купил бyтылку "Московской", так как употреблял если не коньяк, то только эту. Наум Григорьевич и раньше-то редко, а теперь исключительно по праздникам до особым случаям. Но сейчас именно такой случай. Над выбором закуски пришлось призадуматься. Цены кусались и были почти в полтора раза выше, чем в ближайшем магазине в Ванино. Еще один плюс к вопросу о переезде, подумал адвокат, пробивая чек за баночку огурцов и полкило самой дешевой колбасы.
Он и не заметил, как оказался перед домом. Еще издали Наум Григорьевич увидел сбившихся в круг соседей.
- По какому случаю митинг? - спросил он, персонально здороваясь с каждым.
- Да вот приезжал тут один господин. Агитировал нас переселяться, первой Откликнулась на этот раз Галина Анатольевна, считая себя уже достаточно подготовленной, чтобы ответить на любой вопрос.
- Ко мне в Ванино?
- Не угадал, Наум Григорьевич, в Ванино. Там, говорят, инфраструктура и экология лучше, чем в твоих краях. Электрички ходят, и московский телефон обещают.
- Понятно, молочные реки, кисельные берега... И как он вам, этот господин?
- Приятный, уверенный в себе мужчина. И видимо, не глупый, - сказала Вера Дмитриевна.
- Жаль, что мы не встретились с ним. Хотел бы я поговорить в вашем присутствии с этим уверенным и неглупым. Сразу бы настроение ему испортил, - с искренним сожалением произнес адвокат.
- Наум, почему ты так говоришь? - спросила yчительница. - Ты же его и не видел, и не слышал.
- Только потому, что они все мягко стелят, да спать жестко. Но на то он, Верочка, и агитатор. Когда что-то действительно хорошее, уговаривать не требуется.
- Так он же нас и не уговаривал, только пытался помочь разобраться в сложившейся ситуации.
- Не уговаривал... Конечно же не уговаривал, только все время убеждал, что на окраине не житье, а малина, так что пора собирать чемоданы. Хорош гусь...
- Ты только плохое и можешь видеть в человеке, - не унималась Вера Дмитриевна. - А он, между прочим, дельные советы давал.
- Подумаешь, какой добрый волшебник, - не сдавался адвокат. - Да бесплатный совет, он потому ничего и не стоит, что дешевый.
Краузе с удивлением смотрел на соседку. Никогда. за все время, что прожили они под одной крышей, не слышал Семен Семенович из ее уст ничего подобного. Чудеса. Верил бы в Бога, перекрестился. Учительница говорила о том, что человек может быть и хорошим. Не иначе этот Кулагин так очаровал ее, что пробудил прежнюю Верочку, с ходу западавшую на интересных мужчин. И сколько так адвокат будет с ней спорить?..
Спор завершился быстро, и прекратила его, как ни странно, Вера Дмитриевна. Правда, причиной тому было не желание закончить дебаты, а появление во дворе женщины с юношей, вероятно матери с сыном. Учительница, увидев эту пару, бесцеремонно развернулась и, не прощаясь, пошла к новому ученику.
- Григорьич, кончай дискуссию, - попросил Семен Семенович. - Что мы, сами не понимаем, где лежит бесплатный сыр? Ты лучше посоветуй, как нам быть.
- Как быть... Сами думайте. Одно скажу: просто так от вас не отстанут.
Возникла пауза, которую нарушила Галина Анатольевна.
-- Вот вы, мужики, и думайте, на то вас Бог сильными сделал, а нам пора. - Она подхватила Севу под руку и потащила за собой.
-- Так твоему Севке-то уже под сорок. Оставь с нами, надо же мнение молодежи послушать, - усмехнувшись, сказал Дым Дымыч.
-- Мам, может, я останусь? - промямлил неуверенно Сева, пытаясь освободиться от материнской руки.
- Без тебя обойдутся.
Оставшиеся молча проводили взглядами мать с сыном до подъезда, но, когда хлопнула дверь, никто не нарушал установившейся тишины. Губерман, конечно, правильно советовал: "Думайте". Потому и молчали, понимая, что, перед тем как высказаться, нужно подумать. Но каждый из них уже не раз размышлял над этим вопросом, а потому был уверен, что ничего в эти минуты нового не придумаешь.
- Мне, пожалуй, тоже пора, - посмотрев на часы, решил Ребров. Встреча с приятелем была назначена на вечер, но до нее он наметил еще несколько дел.
На скамейке остались трое. Краузе и Воронцов искренне рады были видеть Губермана. Снова, как в старые добрые времена, они собирались во дворе дома. Говорить не хотелось. Старики молчали, каждый по-своему переживая встречу.
- Дымыч, чего ты такой измученный? - наконец заговорил гость.
- Не знаешь? - удивленно посмотрел на него Воронцов и, сообразив, что сам не сообщил ему о кончине жены, ответил: - Так я же жену похоронил.
- Как?.. - только и смог произнести Губерман.
Некоторое время сидели молча.
- Сочувствую, - снова прервал тишину адвокат. - Моя расстроится... Тамара, кажется, на два года младше ее была.
- Может быть, да теперь какая разница, - поднялся со скамейки Дым Дымыч.
- Помянуть бы нужно, - предложил адвокат, раскрывая пакет с покупками.
Они поднялись к Воронцову и расположились в большой комнате, где с фотографии, перед которой догорала свеча, словно живая смотрела на них бывшая хозяйка.
- Все дома, на пенсии, сидишь? - спросил Дым Дымыч, когда помянули и закусили.
- Посидел бы, да с голоду опухнешь.
- Специальность у тебя что надо. Сейчас, чуть что, советуют в суд обращаться. Попытался я перед Майскими праздниками правду поискать. Надули меня в одной конторе. Так вот пошел с жалобой в Общество защиты потребителей. Там и слушать некому, кроме юриста. А это уже не разговор, а консультация. И стоит она двести с лишним рублей. И еще исковое заявление написать надо. Здесь и того больше плати. Плюнул и ушел. Мерзавцы, - обозвал Воронцов не то работников обманувшей его организации, не то Губермана с коллегами. После короткой паузы повторил: - Нет, работа у тебя, Григорьич, что надо.
- А кто тебе сказал, что я практикую? Проснись, кому я сейчас нужен. В киоске газетами торгую. Ну почитываю, правда, юридическую литературу, чтобы совсем квалификацию не потерять. А так живем только на наши пенсии да на мою зарплату.
