-Меня не нужно консультировать и мне не нужно помогать, – спокойно прерываю я, скрестив руки на груди. Садерьер поперхнулся, вцепившись в косяк так, что побелели ногти, а на его красивом смуглом лице мелькнуло выражение откровенной злости. Впрочем, уже через пару секунд к нему вернулось самообладание, и Дьен, подняв глаза, мягко заметил:
-Господин Седар, поверьте – вы зря отказываетесь, вы просто не представляете, что вас ждёт впереди. Вы были начальником небольшого отдела, а в статусе крупного администратора…
-…Я проработал два года, – хладнокровно завершил я за Садерьера, озирая его поверх края бокала одним глазом. – Если вы помните, я два года руководил СИИЕС. Ведь помните?
На круглом веснущатом лице генерала столь отчётливо прорисовалось желание немедленно напомнить мне, где, как и кем было закончено это руководство, что я едва не умилился. Какой ла Пьерр у нас всё-таки добрый!
-Да, – с нажимом продолжал я, делая к генералу шаг, – да, я весьма успешно управлял СИИЕС... И это могло бы счастливо продолжаться и по нынешнюю пору, если б не гордыня и уязвлённое самолюбие моего предшественника. А он счёл возможным в очередной раз потрафить своим амбициям, и притащил меня назад на цепи, унизительно и жестоко. Как непослушную собачку. Вам скормили сказочку о том, что тогдашний директор спас меня от голодной смерти и вообще облагодетельствовал, сняв с поста управляющего филиалом? И что, вы этому верите?..
Губы Садерьера шевельнулись, но он ничего не произнёс, остекленело глядя куда-то между мной и генералом. А ла Пьерр побелевшими губами еле выдавил из себя полное непонимания и ужаса восклицание:
-Тогдашний директор?.. Ваш… предшественник?..
-Я что, недостаточно чётко выговариваю слова, генерал? – я приподнял бровь, наблюдая за ла Пьерром. Тот походил на Винни-Пуха, который полез в свой горшочек плюшевой лапкой и наткнулся на спрятанный в мёде стальной капкан.
-Я не… простите, господин Седар, – жалобно пискнул Джереми, промокая выступивший на лбу пот клетчатым платком. – Простите. Мне лучше идти. Да я как раз и собирался…
-Удачного правления, господин директор Антинеля, – тихо пожелал Дьен, легко коснулся моего запястья и быстро выскользнул из комнаты. Но я почти физически ощутил его очень глубоко спрятанное от чужих глаз глухое недовольство. Кажется, серый кардинал Садерьер был не в восторге от моей самостоятельности. Впрочем, я не червонец, чтобы всем нравиться, и если кого-то что-то во мне не устраивает, это его проблемы, а не мои. И без набивающихся мне в дуэньи бывших командоров войны тоже я как-нибудь обойдусь. Я сам себе Седар.
Проводив взглядом две спины – в вишнёвом пиджаке и в мундире – я ещё немного постоял в дверях, прислонившись плечом к косяку и глядя вдоль коридора общежития. Наверное, мне теперь придётся переехать в апартаменты Норда на одиннадцатом этаже старого корпуса, так что прощай, мечта идиота, розовая джакузи. Прощай и ты, моя угловая комнатка, прибежище холостого физика-нулевика. Вот только отдел я свой не отдам. Сойду с ума, спать не буду – но не отдам.
Докурив ещё одну ментоловую сигаретку до фильтра, я захлопнул дверь, ласково погладил медную ящерку по блестящей спинке и пустился в путешествие за ответами и разгадками.
В седьмой/первый корпус Антинеля, который теперь принадлежит мне, господину директору Сао Седару… Я мельком улыбнулся своему отражению в тёмном стекле лестничного пролёта.
Да, это я. Это есть. И это глупо отрицать. Хоть в этом, но Садерьер оказался прав.
====== 12. Разведка боем ======
С Патриком, как мы и договаривались, я встретился в девять вечера на углу его корпуса. О’Филлон, ещё не заметив меня и потому не «держа лицо», сиротливо жался к кирпичной стене, пряча лицо в поднятом воротнике плаща от порывов холодного влажного ветра. Зюйд-вест психовал, пытаясь вытряхнуть из этого мира последние залежи зимы, и под бившимся на ветру плащом Патрика снежными хлопьями мелькали клочья ослепительно белого.
Я неожиданно задумался над тем, почему Патрик тоже везде появляется в светлом? То ли желание рассеять тени в собственной душе, то ли попытка обелить себя перед всем миром…
-Профессор, – окликнул я с дистанции, внезапно утратив желание повозить О’Филлона его хорошенькой мордашкой по мартовской грязьке. Наверное, потому, что увидел его сейчас сразу на всю глубину, нашел объяснения его поступкам и принял их, как есть…
-О, чудо индусской радиационной генетики топает, – обрадовался Патрик, отлипая от стены и двигаясь мне навстречу. – Давай-ка, раскалывайся, что ты там за диверсию планируешь?! Я вот тут тоже придумал кое-что: надо обрубить им электричество и проскочить, пока у них кипиш будет. Темнота – друг молодёжи, короче! Ну чё, гений современности, и как тебе этот план скромного дилетанта?
Я прищурился, сунув руки в карманы чуть ли не по локти. Директорский статус, это, конечно, вери гуд. Но пока я столь ничтожно мало знаю про 7/1, отсвечивать там циферблатом на редкость нецелесообразно. А то спугнём добычу и сами ещё вляпаемся по самые… ммм… уши.
-Да, ты дело говоришь, кучерявый, – я кивнул Патрику, магнетизируя взглядом маячившее за берёзками крыльцо общежития. – Где у них щиток, ты в курсе? Насколько я помню, к ним две жилы идут, из седьмого и из девятого. Но через химиков мы не пройдём, там жёстко охраняют.
-Седар, солнце ты моё незаходящее, – сахарно улыбнулся Патрик, – у меня жена электрик, поэтому по интересующему тебя вопросу я за эти два часа прошёл настоящий курс молодого бойца. Неважно, где какие жилы идут. Скажи мне, шоколадный мой, как проще убить человека – перерезать ему вену или выстрелить в сердце?..
-Патрик, скажи прямо: если ты такой умный, какого фига ты меня сюда притащил? У тебя, судя по всему, даже спинного мозга хватит с лихвой, чтобы успешно всё провернуть, – слегка уязвлено поинтересовался я. О’Филлон закусил нижнюю губу и сощурился.
-Одному туда стрёмно лезть. Без страховки работают только психи и самоубийцы. А ты, Сао, патологически порядочен, и в тухлом кидалове замечен не был. К тому же у тебя мозги как-то наискосок реальности повёрнуты, аккурат по вектору того, что тут сейчас творится. Уяснил?
-Да, Патрик, я всё понял, спасибо, – негромко отозвался я без капли иронии или насмешки. Когда человек, который пятнадцать лет возглавлял твой персональный чёрный список, готов доверить тебе миссию прикрывать ему спину в опасном предприятии, это что-то да значит.
О’Филлон, не подозревавший о табунах мыслей, топтавших поляны моего мозга, раскатал меж тем рулон пожелтевшего астралона и указал мизинцем где-то посерединке:
-Вот тут у них базовый источник питания для всей северной части здания, под центральным корпусом. Генераторная утоплена на минус тринадцатый уровень. Её никто не охраняет, но чтобы туда попасть, нужно иметь ключ для активации лифта и коды доступа от электронного замка. Значит так, Брахмапутра. У меня это всё с собой, Кекка снабдила. Я туда сейчас еду и вырубаю энергию, но это запрёт меня на нижних уровнях, поскольку системы лифта запитаны от этой же генераторной. А ты, как только гаснет ламп мерцанье, собираешь свои бестолковые руки-ноги в кучу и прорываешься в общагу. У тебя будет минут тридцать. Пошаришься там, пошевелишь волосками в носу и в подмышках, или как там у вас, у нулевиков, это делается, и свалишь в туман. Я включу энергию и поднимусь наверх. А встретимся мы с тобой у меня на хате, дабы обсудить впечатления, пока не засохли. Тебе точно не надо ничего записывать, ты всё запомнишь?..
Я суетливо одёрнул манжету, на которой карандашом символами отмечал основные пункты нашей увеселительной программы, отрицательно помотал головой и решительно сообщил «да».
-Какая ты противоречивая натура, пряма Достоевский, – восхищённо цокнул языком Патрик, дружески хлопнул меня по плечу и двинулся к центральному зданию по раскисшей тропинке. Плащ бился за его плечами, словно крылья – чёрные крылья ангела в белом…
Я занял выжидательную позицию наискосок от 7/1, под лысым артритным каштаном, и по инерции закурил, забыв о том, что бросил. Тёплый дым, холодный мир, озябшие руки. Темноту чуть разбавлял свет мощных прожекторов над аркой во внутренний двор. Интересно, сколько уже времени прошло?.. Хорошо так стоять в состоянии меж всех состояний, курить и ждать…
