Еще пару раз оборачиваюсь, чтобы убедиться, что мужчина покинул коридор. Останавливаюсь у двери. Мнусь, откашливаясь, после чего неуверенно Стучу, зовя:

- Дилан?

В ответ гул воды. Хмурюсь, стуча сильнее и настойчивее, хотя дверь он не запер:

- Дилан, я не хотела тебя задеть, если ты, конечно, злишься, хотя я понятия не имею, почему, - ставлю руки на талию, кусая губы. Ответа не следует. Черт, и что такого я сказала?! Только подумала, что между нами “штиль”, но нет, ничего не вечно, так сказать. Бью ногой дверь, начиная злиться:

- О’Брайен!

Нет реакции. На смену злости приходит беспокойство. Прислушиваюсь, наклоняясь к двери:

- Дилан?

***

Парень крутит кран, чтобы усилить поток воды. Он рывком срывает очки с лица, грубо давя на глаза. Его лоб покрывается потом, а в горле образовывается ком, мешающий дышать нормально.

Паническая атака.

Сердце готово выскочить из груди. Ему нужно спрятаться, как в детстве, зарыться в самый дальний угол, чтобы никто не смог найти его.

Опирается руками на раковину, задыхаясь. Пар воды поднимается в воздух. Зеркало начинает потеть. Дилан протирает его рукой. Его взгляд замирает: за спиной, у двери, стоит девушка, чьё бледное лицо выделяется на фоне желтой краски.

Дилан щурится, хмурясь:

- Петра? - Заикается, чувствуя, что колени начинают дрожать. Рука парня лезет в карман, хотя он явно сопротивляется.

Девушка позади улыбается, что-то шепча. Дилан напрягается, когда достает лезвие, сильно сжимая его в руке. Петра приподнимает голову, кивая ему. О’Брайен хмурится, когда валится на пол, опираясь спиной на стену. Он растерян больше, чем когда-либо. Его тело явно не собирается слушаться, а движения не остановить. Петра резко переместилась, оказавшись возле него на коленях. Она сжимает его руку, и лезвие впивается в кожу ладони, отчего кровь вытекает наружу. Дилан неровно дышит, сжимая губы, когда девушка, словно управляя рукой парня, подносит лезвие к его горлу.

========== Part 25. ==========

***

Петра не может наладить отношения с О’Брайеном. Ей охота быть ближе к нему, но понятия не имеет, почему парень отталкивает её. Ей никогда раньше не приходилось так напрягаться, чтобы говорить с противоположным полом, ведь девушка довольно популярна у парней, но с этим Диланом одни проблемы и неудачи. Почему он отвергает её? Почему не желает общения, как другие?

Что такого особенного в этом О’Брайене?

***

Я знаю, что не должна вторгаться в “мир” Дилана, но ответа не следует, поэтому аккуратно открываю дверь, заглядывая внутрь ванной комнаты. Картина перед глазами, кажется, моментально врезается мне в разум, заставляя пошатнуться: Дилан сидел у стены, сжимая лезвие в руках, его ладони кровоточили. Срываюсь с места, бросаясь к нему, и хватаюсь за острый предмет, пытаясь вырвать из рук парня:

- Что ты делаешь?!

Страх заполняет мой рассудок. Я боюсь. Боюсь того, что Дилан собрался сделать. Как бы это сопливо ни звучало, но в эту секунду осознала, что сошла бы с ума, если бы его сейчас не стало. Не хочу даже думать о том, чем все кончилось , если бы не вошла к нему.

Но сейчас паника лишь мешает. Я не в силах забрать лезвие, которое он подносит к горлу.

- Дилан! - Кричу, стараясь заглянуть ему в глаза. Его взгляд мутный, а выражение лица ровное. Он явно понимает, что хочет сделать. И он сделает это.

Хмурюсь, сжимая наши руки, отчего лезвие сильнее впивается в кожу. Это похоже на безумную борьбу под шум воды. Мне больно, до жути, но не могу отступить, поэтому собираю все силы, позволяя адреналину взять вверх, и тяну лезвия в свою сторону. Дилан, наконец, поднимает на меня глаза, хмуря брови. Его дыхание отрывистое и тяжелое, словно ему трудно глотать влажный воздух. Он задыхается?

Да. Парень начинает кашлять, а хватка его слабнет. Его тело дрожит, а лицо покрывается холодным потом. Я напрягаюсь, вырывая лезвие, и кидаю его в сторону. Сама, игнорируя боль в руках, хватаю задыхающегося Дилана за лицо, начиная поднимать его, чтобы оценить состояние:

- Эй.

Парень кашляет, смотря куда-то вниз.

- Дилан, - глажу его щеки, оставляя кровавые следы. Мой взгляд скользит к его рукам. Мог ли он успеть нанести себе порезы? От этой мысли мне становится еще хуже, поэтому вскакиваю на ноги, хотя те отказывались держать мое тело. Пытаюсь поднять О’Брайена. Но тот отмахивается. Поэтому злюсь, ударив его по груди:

- Прекрати ты, блять! - Не помню, чтобы я вообще на кого-то так срывалась и кричала. Еле поднимаю его. Парень держится за края раковины, давясь собственной слюной. Ему необходимо успокоиться, а то он не сможет дышать.

Ситуация выходит из-под контроля. Я понимаю это, поэтому не могу позволить себе паниковать. Хмурюсь, хватая руки Дилана, и подношу к струе воды. Моргаю, сильно сжимая веки, ибо перед глазами все плывет от перенапряжения. Мне нужно собраться. Нужно помочь О’Брайену.

Странно. Раньше не замечала, что кисти Дилана прикрыты напульсниками. Они в крови. Черт. Хочу снять их, но Дилан, упертый баран, вцепился в них, не давая сделать это. Я толкаю его в грудь. Эта борьба между нами пугает.

К счастью, в данный момент парень слабее меня.

Снимаю напульсники, ужасаясь: шрамы. Глубокие, но старые шрамы, словно Дилан наносил себе повреждения в одних и тех же местах, тем самым углубляя их. Выдыхаю с облегчением, ведь новых порезов нет. Подношу руки Дилана под струю воды, начиная смывать его кровь. Больно. Мои ладони ноют. Мне хочется рыдать, царапая себе руки, или дать пощечину парню, который никак не придет в себя.

Дилан слабнет, и я помогаю ему сесть обратно на пол. Парень часто моргает, но не поднимает глаза. Я набираю в ладони холодной воды, опускаясь напротив, и умываю его лицо. Дилан слишком покорен. Или же просто не в силах сопротивляться.

- Нужно обработать раны и перебинтовать руки, - шепчу, говоря сама с собой. Поднимаюсь, пытаясь вспомнить, откуда Дилан вытаскивал аптечку. Парень, вроде как, восстанавливает дыхание, но не могу оставить его без присмотра, даже отвернуться на секунду не решаюсь.

- Как ты себя чувствуешь? - Знаю, что он не ответит, поэтому нахожу аптечку, вновь опускаясь рядом. Вытаскиваю перекись, вату и бинты. Без лишних слов принимаюсь за дело. Иногда поднимаю глаза на Дилана, который продолжает молча смотреть в одну точку. Что с ним произошло?

Откашливаюсь:

- Что случилось?

Дилан поднимает темные глаза, смотря на меня с такой холодностью, что у самой коленки задрожали. Глотаю ком в горле. Сейчас я действительно боюсь его непредсказуемости.

О’Брайен опирается одной рукой на пол, а другой тянется куда-то в бок, после чего вытаскивает завалившиеся под раковину очки. Я возмущенно хмурюсь, ибо парень надевает их, продолжая молчать, и поднимается, хотя я еще не перебинтовала руки.

- Дилан, - встаю, хватая его за плечо. Парень хмуро смотрит на меня, выдергивая руку, и направляется к двери. В эту секунду меня пронзает сильнейшая боль. Я забываю о том, что мои ладони до сих пор не обработаны. Все мысли забиты этим неблагодарным кретином, хотя скорее мне плохо не от его дерьмового поведения, а от того, что мне никак не понять его.

Мои глаза отекают, а давление в голове растет. Роняю слезы, не в силах хмуриться:

- Почему… Почему ты такой? - Скулю. - Поговори со мной, - потираю руки, хныча. Дилан останавливается в дверях, но не оборачивается. Я чувствую себя жалкой, ибо продолжаю умолять:

- Пожалуйста, поговори со мной.

О’Брайен облизывает губы, сглатывая, и поворачивает голову. Я тут же реагирую, удивляясь тому, откуда черпаю силы. Кажется, парень сам сбит с толку, поэтому не успевает среагировать. Я рывком срываю очки с него, крича:

- Я уже не знаю, каким “раком” с тобой надо общаться! Как к тебе лучше подойти, как лучше заговорить, как вообще с тобой контактировать! - Пыхчу от злости. - Я не знаю! Не знаю! Не знаю! - Кричу, желая кинуть очки в плитку, но останавливаю себя, тяжело дыша. Поднимаю глаза на О’Брайена. Тот продолжает ровно смотреть на меня. Я сглатываю: