- Все данные давно уже готовы и некоторые из них тебя, командор, весьма удивят.

Начал я, естественно, с медицинского отчёта. Пропуская не очень понятные сугубо медицинские термины, я вскоре добрался до самого главного, - неизвестное излучение выжгло мне некоторые участки головного мозга, отвечающие за кратковременную память. И хотя они уже полностью восстановились, благодаря регенерации моего организма и действию реинкарнационной камеры, память полностью не восстановилась. В самом конце отчёта шли рекомендации по предотвращению негативного воздействия излучения на мозг человека и его тщательный анализ.

А ларчик-то, оказывается, открывался просто - я выжил благодаря перстню архимага, который поглотил большую часть излучения и спас меня. Сколько уже раз я говорил себе о том, что необходимо как следует разобраться с его функциями, возможностями и начинкой, но руки до этого никак не доходили. Теперь-то уж точно дойдут, и я не успокоюсь, пока полностью не разберусь с этим артефактом. А что если и эти перстни являются производными чужой цивилизации и Акапулька только слепое орудие? От этой мысли у меня мороз прошёлся по коже, и я принял решение при первой же возможности поделиться своими мыслями с императором.

А затем пришёл черёд и отчёта Нии, он действительно удивил меня. Начнём с того, что нас выбросило в неизвестный участок космического пространства - ни одного известного созвездия или космического маяка, который помог бы нам сориентироваться - Ния не обнаружила. Более того, спектральный анализ ближайших светил показал наличие в них неизвестных нам элементов, а приборы зафиксировали несколько видов незнакомого излучения. Ния высказала опасение, что облучение может негативно влиять на мой организм и что я должен не снимать комбинезон повышенной защищённости. От подобных страшилок я отмахнулся, так как моё чувство опасности молчало. Что действительно меня волновало, так это наше местоположение и работоспособность систем и агрегатов Вольного ветра.

- Я так ничего и не услышал о состоянии двигателей. Они что, все три вышли из строя и мы теперь болтаемся в космосе как некий продукт жизнедеятельности человека?

- Прости Людвиг, но я не смогла проверить двигатели, так как связь с ними отсутствует. Видимо цепь получила повреждение, а запасные пути не отвечают. Тебе придётся самому пройти в двигательный отсек и там, на месте, со всем разобраться.

Идти никуда не хотелось, ведь я так давно не сидел в рубке управления. Проверю ка я для начала сам показания приборов хотя бы маршевого двигателя. Стоп, я даже похолодел от мысли, что не вижу возле себя призрачного волка.

- Здесь я, спасибо что хоть и не сразу, но вспомнил обо мне. Я уж думал, что так и кану в безвременье до тех пор, пока память к тебе полностью не вернётся.

- Прости, дружище, но я действительно только сейчас о тебе вспомнил. Поделишься своими ощущениями об этом импульсе?

- Не поделюсь. По-крайней мере не сейчас, эскулап запретил тебе напрягать своё серое вещество пару суток, лучше займись ремонтом корабля. Ния хоть и хороший помощник, но своими ручонками сделать ничего не может, а на роботов надежды мало.

Так и не проверив показания приборов, мы с Пушем отправились к двигательным установкам, а там царил бардак. Теперь понятно, почему ни один из двигателей не работал и не отвечал на запросы. Какая-то штанга сорвалась со своих креплений, ударила по пульту ручной аварийной остановки и замкнула его, в результате чего всё отключилось от бортовой сети. Как говориться - глаза бояться, а руки делают, так и я, не очень разбираясь в электрике, с помощью Нии приступил к восстановлению повреждённых участков. Работа шла медленно, так как приходилось проверять и перепроверять все соединительные участки, заменять повреждённые оптоволоконные линии, заново прокладывать новые цепи взамен оплавленных, благо запасных материалов на ремонт хватало.

Спать приходилось по четыре часа по внутрикорабельному времени, а тут ещё много сил отнимало восстановление роботов ремонтников, так как в одиночку, без помощников, я мог потратить на приведение Вольного ветра в более или менее рабочее состояние ни один месяц. Ния же всё своё время делила между попытками определить наше местонахождение и обнаружением неисправностей, которые, словно снежный ком с горы, росли каждый день. И что из того, что они были мелкими и несущественными, - никогда не знаешь, когда мелочь превратится в большую проблему.

В один из дней по корабельному времени в динамиках раздался треск и приятный женский голос стал перечислять набор цифр. Ния тут же взяла пеленг и с радостью сообщила, - Это голос Стремительного, я его узнала, теперь мы знаем, куда нам следует лететь....

Работающие в пол силы маршевые двигатели неторопливо несли Вольный ветер в нужном направлении. Совершать прыжки в подпространство я опасался, так как в полевых условиях проверить работоспособность гипердвигателей можно было только на практике, а этого мне делать, почему-то, не хотелось. Своим ощущениям доверял. В следующий раз мы услышали голос Стремительного через двое суток и вновь только набор цифр без всякой информации или намёка на неё, но сообщение стало чётче и чище, а значит, мы двигались в правильном направлении.

- Капитан, может быть попробуем послать им сообщение через внутрисетевые передатчики? Вдруг они смогут засечь наш слабый сигнал?

- Бесполезно, ты же знаешь, что за пределы Вольного ветра никакие сообщения выйти не могут, а наша внешнее оборудование, включая средства связи, вышло из строя и восстановлению не подлежит. У нас даже локаторы, сканеры и сонары толком не работают. Мы сейчас словно слепые можем двигаться только на слух.

- А может рискнём и совершим гиперпрыжок, самый малюсенький?

- Нет, это может привести к разрушению корабля, причём оба под пространственных двигателя имеют повреждения, об этом мне говорит внутренний голос и интуиция. Так что продолжаем движение на маршевых и не форсируем события.

А вообще, по нашим совместным с Нией ощущениям, Вольный ветер в настоящий момент представлял собой оплавленный кусок металла, где в рабочем состоянии была только внутренняя начинка, а всё что находилось снаружи, работало через раз или не работало вообще. К сожалению, все средства наблюдения и контроля, расположенные на внешней оболочке корабля так же были или уничтожены или вышли из строя под воздействием этого мощного излучения, что лишало нас возможности оценить масштабы разрушений. Выходить же наружу я опасался из-за неисправности переходных шлюзов и люков - перспектива остаться в открытом космосе меня как-то не прельщала.

Почти месяц мы тащились по взятому пеленгу, изредка только уточняя направление. Ремонт и восстановление Вольного ветра значительно ускорился, как только мне удалось запустить нескольких роботов-механиков. Даже КПД наших маршевых двигателей, основного и вспомогательного манёвренного, вырос до 87%. А вскоре пришло ещё одно радостное известие - Ния зафиксировала действие транспортного луча, правда, это был не луч Стремительного, чьи параметры и характеристики были нам известны.

Через несколько дней транспортный луч коснулся нашего корабля, зафиксировал его и очень осторожно, если не сказать нежно, потянул его. Вскоре мы увидели громаду ковчега, но это был не Стремительный.

В причальном шлюзе нас никто не встретил кроме автоматики и роботов, а мигающие красные всполохи говорили о том, что в воздухе корабля присутствуют губительные для человека примеси или бактерии. Взятые пробы подтвердили это, а анализ, произведённый эскулапом, определил наличие смертельных доз неизвестных нам микробов и бактерий, а так же повышенное содержание инертных газов и азота. Началась кропотливая работа по определению и синтезу антидотов, а так же разработка программы действия по дегазации всей этой махины.

Первые выводы Нии были не очень утешительными, - Что бы провести дегазацию, надо избавиться от этих микробов и бактерий, именно они источник заражения воздуха и, скорее всего, смерти экипажа. Предполагаю, что эти гадости попали на борт ковчега после того, как он совершил посадку или высадку на одну из неизвестных нам планет, а дезактивация и обеззараживание были проведены некачественно. Постепенно и незаметно концентрация смертельных для людей микроорганизмов достигла того уровня, когда спасение было уже невозможно. Странно только, что их медицинский модуль бездействовал, ведь он в первую очередь должен был определить опасность и принять меры.