Ему нужно было как можно скорее попасть в Куасток.

Выбежав во двор, Дардарон встретился с как всегда вставшим поутру Стайнуром Легсом.

- Я оставляю город на тебе, - сообщил ему маг.

- Вот это новость, - опешил тот. - И куда же вы отбываете?

- В Куасток. Мне нужно встретиться кое с кем, и кое-что забрать. Проследи, чтобы к беженцам относились как подобает. И начинай подготавливать город к обороне. У нас остались свободные лошади?

- Нет, те четверо забрали последних. В конюшнях сейчас только те, что принадлежат торговцам.

- Возьму одну из них.

- Магистр, - окликнул Дардарона Стайнур. - Как я всё это объясню хозяину? Может, подождём его?

- У меня нет времени, - сказал маг в унисон с репликой Партегона, вновь всплывшей в его голове.

* * *

В столичных землях в это время года было особенно тепло. Отец рассказывал Лену, что когда путешествовал, заметил эту странную закономерность: чем ближе к Ридвингу, тем теплее. У самых ворот, - говорил он - и вовсе жарко, наверняка даже жарче, чем на юге. Словно город - солнце, что и изображено на его гербе, и греет страну своим теплом.

Пускай четвёрка ещё не добралась до границы столичного графства, это тепло чувствовалось ими уже отсюда. Лошади тоже были рады таким переменам. Они перестали дёргаться и фыркать и даже немного ускорились.

Из всех четверых только Свейнер не умел ездить верхом, поэтому "гонцам" дали три лошади, а горбун сидел на одной с Рупертом. Когда здоровяку надоедало держать поводья, он пытался научить езде своего пассажира, но это каждый раз заканчивалось неудачей.

Парни уже несколько дней провели в седле, не останавливаясь во встречающихся по пути городах и деревнях, как того потребовал магистр Дардарон. Чёрный конверт, который им нужно было доставить как можно скорее, всё ещё лежал у Лена во внутреннем кармане куртки. Сначала Тайлинген хотел положить его в тот же мешок, где лежал отцовский доспех, но подумал, что мешок может потеряться, если понадобится гнать лошадь галопом. А если в словах господина Кейнара есть хоть доля правды, скакать галопом придётся в любом случае, ведь столичные дороги напичканы разбойниками, словно солома чгуком*. Ни один прохожий не остаётся без их ведома. Надеяться приходится лишь на то, что твой вид не вызовет у них пота в ладонях.

И вот, когда солнце оказалось в зените, а на жалобы Свейнера о том, что у него скоро отвалится задница, уже перестали обращать внимание, впереди показался маленький шалаш. Он стоял у края дороги, а рядом валялись на траве двое стражников в кольчужной броне. Причём один из них лежал мордой в землю. Видно, напился. Это был пост охраны, а значить он мог только одно - граница.

Лошади приближались к посту, а эти двое стражников даже не шевелились. Кажется, они спали, и просыпаться не собирались. Неужели, это и есть то самое непреодолимое препятствие на пути в столицу, о котором все только и говорили?

Но стоило путникам подъехать к посту ещё ближе, послышался голос.

- А ну-ка стой!

Из-за шалаша вышел третий стражник, подобрав с земли длинную алебарду. Своим криком он разбудил одного из лежащих, но тот, что упирался мордой в землю, не шелохнулся.

Юноши притормозили коней.

- Показываем бумагу, ежели нет, то разворачиваемся и едем прямо, не сворачивая с дороги, пока не скроемся с моих глаз.

Лен молча достал из внутреннего кармана письмо.

- Чёрный конверт! - проснувшийся даже поднялся на локтях, чтобы получше рассмотреть, затем перевёл взгляд на сидящего позади Руперта Свейна. - Видать, в Ретанне уже людей не осталось...

- А ну-ка заткнись! - рявкнул третий стражник.

- Да чтоб тебе подавиться, командир, - огрызнулся лежащий, нечаянно двинув коленкой по шлему товарища, который упирался лицом в землю. Тот не отреагировал. - Уже и слова нельзя сказать!

- За подобное обращение к вышестоящему по чину отправляют на трибунал!

- Ежели все, кто тебе в лицо харкал, под трибунал пойдут, то с орками воевать некому будет. Командир! - лежащий не обратил внимание на покрасневшее лицо командира, и стал дальше рассматривать конверт.

- Ладно, бог с тобой, - сказал третий стражник. - Можете проезжать, господины. Только письмо держите при себе. Там, ежели кто без бумаги, того сразу казнить ведут.

- Аххха, только попробуйте угадать, что хуже, аххха, - промычал, оторвав лицо от земли, третий стражник. Со рта у него текла слюна, а лицо было мокрым, точно его облили из ведра. - Аххха, аххха, бедные, ахха, путнички...

- А ну-ка! - крикнул на него командир, и тот снова уткнулся в землю.

- Не обращайте на него внимание, господины. Проезжайте дальше, и пусть будет с вами удача.

Путники отъехали от поста, так и не поняв, о чём им пытался сказать тот пьяный солдат, и уже вскоре забыли об этом.

* * *

Если указателям на дорогах можно было хоть сколько-нибудь верить, до столицы оставалось лишь несколько миль. Погода стояла отличная, только позади виднелась странная туча в форме дуги. Очень странная туча, в Ремеке никогда не приходилось видеть такой. Может, здесь, в столичных землях, это вполне нормально? Она была небольшой, но в длину простилалась от одного края горизонта до другого, так, что, если смотреть на её центр, не получится увидеть краёв. И, судя по всему, эта туча приближалась.

- Я посмеюсь, если пойдёт дождь! - сказал Свейнер.

К сожалению, когда дождь пошёл, ему было не до смеха. Его плащ промок до нитки, в ботинках накопилась воды достаточно, чтобы напиться, а лошадь, на которой его так упрямо пытался научить ездить Руперт, вязла копытами в грязи. Лену всё же пришлось убрать письмо в мешок, чтобы оно не промокло.

Небольшая с виду туча поливала дождём до самого вечера, а с наступлением темноты путники заметили, что не видно звёзд. Как она смогла затмить всё небо, да так, что они и не заметили, оставалось загадкой.

Руперт предложил свернуть к одному из поселений, чтобы переждать непогоду. Но ведь магистр Дардарон наказал им не делать этого. Наверняка, чтобы письмо дошло до Ридвинга как можно быстрее. Однако, если гонцы простудятся и умрут, письмо не дойдёт и вовсе.

Терзания путников облегчил очередной дорожный знак, который кроме оставшегося до столицы расстояния сообщал ещё и название деревни, что располагалась по обе стороны от дороги. Поселение на тракте - что могло быть лучше в такой ситуации?

Деревушка называлась Эрок, и размерами она приходилась в двенадцать домов. почти в три раза меньше, чем в Ремеке. Однако была одна странность: за чертой деревни дома продолжались, причём по-прежнему по обе стороны тракта, но уже под другим деревянным знаком и названием. Зачем нужны две деревни под разными названиями, если между ними расстояние в шаг? Сколько домов было в том втором поселении, разглядеть мешала завеса дождя, но это было и неважно. В центре Эрока стояла высокая таверна, даже большая, чем та, что когда-то была у Геранда. В ней путники и решили остановиться.

Первым, что они увидели, войдя внутрь, был столб с повешенными на нём двумя широкими вывесками. Одна говорила посетителю название заведения - "В Драконовом гнезде", вторая являлась местом для объявлений, на ней один на другом висели листы, исписанные одинаковым корявым подчерком. Видимо, в Эроке умел писать лишь один человек. С двух сторон столб с вывесками обступали коридоры, ведущие в саму таверну.

Внутри было душно, душно оттого, что в довольно тесном помещении скопилось огромное количество людей. Воняло пивом и рыбой. Некоторые посетители, сидя за крохотными столиками впятером, играли: метили кинжалом между пальцев своей руки, соревнуясь в скорости с соседним столиком. На глазах у только что вошедших юношей один из игроков промазал и отрезал себе безымянный палец, после чего уронил его в кружку с элем. Пьяные в хлам соперники с соседнего столика, увидев это, загоготали на всю таверну.