– Не говори мне этого! НЕТ! – Кричал он во весь голос.

– Нашего Яшки больше нет. – Сашин взгляд был по-прежнему устремлён в одну точку. – Если бы я мог…Я бы обязательно, что-нибудь сделал.

– Андрея расстреляли. – Долго не думая сказал Богдан.

– ЧТО?

Саша вскочил на ноги и впервые за эти минуты посмотрел прямо в глаза Богдану, лежащему пластом. Вены на его лбу вздулись и стали толщиной в два пальца. Карие глаза наполнились слезами, желваки двигались в разные стороны. Он крикнул и со всей дури ещё раз ударил кулаком по стене. После стольких обезумивших и сильных ударов, гематомы были точно ему обеспечены.

– ДА ЧТО ТУТ ВООБЩЕ ПРОИСХОДИТ? – Продолжал он.

– Я всё тебе расскажу, только умоляю помоги добраться до кровати.

– Опять ноги? – Недовольно спросил Саша.

– Как-будто коленные чашечки вывернулись в обратную сторону.

– Не ной! Есть вещи поважнее этого.

– Да, пожалуй, ты прав. Наших друзей больше нет, и я не знаю, что делать дальше.

Саша помог Богдану подняться и аккуратно усадил его на кровать. Оба они были вымотаны за последние несколько часов. В комнате повисло молчание. Саша расхаживал вперёд-назад и останавливал сам себя от очередного удара. Он никак не мог смириться с тем, что потерял не только Яшку, но и Андрея.

– И всё-таки, я не понимаю зачем он это сделал. Яшка! Мы же так любили его. Неужели он думал, что мы не сумеем сбежать отсюда?

– Он струсил! Неужели ты не понимаешь этого? Он прекрасно понимал к чему может привести эта грёбаная операция. Слишком долго мы все были подопытными.

– Но почему именно сейчас? Почему он оборвал свою жизнь в шаге от нашей победы?

– Знаешь, я не думаю, что мы поймём почему он, это сделал. Наверно, каждый из нас по-разному борется со своим страхом.

Богдан опустил свои глаза, и Саша последовал его примеру. На немного они опять замолчали, отдавая дань памяти о друге.

– Как получилось, что ты вернулся сюда один? Я не хочу верить, что Андрюха мёртв.

– Мы почти добрались до выхода. План эвакуации был идеальным, хоть и не всегда разборчивым. В том коридоре находилась куча лабораторий, ни в одной из которых не было дверей. Мы услышали шаги и забежали в одну из них. Я успел спрятаться под столом, а Андрея засекли. Эти люди ужасны, поверь мне. Они не дураки, и конечно же, сразу поняли, что он оказался здесь не случайно. Они поняли, что потеряли контроль над всеми нами и…Раздалось три выстрела, а затем они нажали на тревожную кнопку. В подземке творится полнейший хаос. Станкевич в бешенстве. Я видел своими глазами, как всех спортсменов вылавливают и заводят в комнаты. Если мы сейчас же не начнём бежать, то двери в нашу комнату вновь заблокируются.

– Господи! Господи!!! Неужели, ты не мог помочь ему?

– А что я мог сделать? Андрей не выдал меня, доказав тем самым, что он настоящий друг. Я бы не спас его, пойми! Нас бы обоих расстреляли.

Саша схватился руками за голову и завыл. Нервы были на пределе. Теперь понятно, почему люди вроде Яшки, так часто ломаются под накалом страстей. Он схватил свой красный спортивный рюкзак, лежащий в углу. В нём были бутылки с водой, ножницы и полотенца.

– Ладно, ты прав! Как бы горько и больно нам не было от того, что Андрей и Яша мертвы, у нас нет времени оплакивать их. Мы должны бежать, пока дверь ещё открыта.

– Я не могу идти…

– Да гори оно синем пламенем! – Заорал он, – Почему ты всё время стоишь у меня на пути?

–Давай обменяемся с тобой любезностями на свободе. Я буду ползти.

– Ползти? Ты серьёзно?

– Вполне. Я не чувствовал своих ног, когда возвращался сюда, но я же вернулся.

– Ты прополз даже ступеньки?

– У меня не было выбора. Я готов ко всему.

– А вот я не очень готов к тому, что из-за тебя мы будем делать это в два раза медленнее.

– И что же ты предлагаешь, умник? – Иронично спросил Богдан.

Долго не думая, Саша подошёл к нему, поднял его за руки и почти-что взвалил на себя. Рюкзак он дал ему в руки, а сам сделал глубокий вдох и стал идти, тянув за собой Богдана.

– Ты серьёзно собрался тащить меня на себе?

– Согласен, ты не заслуживаешь этого, но у нас нет времени на выяснение отношений. Будешь шептать мне на ухо в какой поворот сворачивать.

Саша открыл дверь, окинул взглядом коридор и убедившись, что поблизости никого нет, вышел, поволочив за собой Богдана. Раздалась ещё одна тревожная сирена. Однако, она была значительно короче предыдущей. На потолке загорелись синие лампочки, их свечение напоминало мигалку на полицейской машине. Когда звук прекратился, кто-то быстрыми шагами спустился по лестнице. Вокруг воцарилась полнейшая тишина. Очевидно, двери в комнаты автоматически заблокировались. Ребята молились Господу о том, чтобы их никто не заметил и благодарили за то, что они успели выйти. В подземной лаборатории были организованы сразу три экстренных совещания. Одно предназначалось для охраны, другое для врачей и лаборантов, а третье совещание проходило в кабинете Станкевича. Туда попали все те, кто нёс самую большую ответственность за спортсменов. Всем приближённым к Томашу собирались сносить головы за то, что они допустили подобный кавардак. Все пути были свободны. Поблизости никого не было, однако осторожность по-прежнему должна была соблюдаться, ведь неизвестно в каком из помещений проходили совещания. Бесшумно передвигаться было сложно. Миновав главный коридор, Саша совсем выдохся. Он еле-еле продолжал тащить на себе больного Богдана.

– Никогда бы не подумал, что ты такой выносливый. – Тихо шепнул Богдан.

– А я бы никогда не подумал, что ты такой тяжёлый. Уверен, в тебе слишком много дерьма.

– Я бы втащил тебе, если бы не эта боль.

– Да-да, очередные отговорки! Знаешь, да простит меня Бог, но твои мучения нисколько меня не трогают.

– Мне плевать. Нас объединяет общее горе и ничего кроме.

– Ха, забавно, что нас всегда что-то или кто-то объединяет.

– Кто же виноват, что у нас одинаково прекрасный вкус на друзей и женщин. – Богдан продолжал язвить, но его последняя фраза была проигнорирована.

Ребята свернули в нужную развилку, прошлись совсем немного и оказались около лестницы. Саша сбросил с себя Богдана, и они оба стали отсиживаться в тёмном углу, пытаясь восстановить сбитое дыхание. Было слегка прохладно, не смотря на то, с каким упорством они потели, совершая так называемые физические нагрузки. Неизвестно, чем обуславливалась эта дрожь, пробегающая по их телам. Возможно, она была своеобразным сигналом страха, испытанного на протяжении всего этого времени, а возможно, человеческая дрожь – это ничто иное, как выражение крика души. Парни сидели молча. В этой тишине слышалось их дыхание и то, как они поочерёдно сглатывали собственную слюну. Каждый думал о чём-то своём. Эти секунды, проведённые здесь, становились чем-то важным, чем-то особенным для них обоих. Богдан съёживался от боли, едва старался стонать и продолжал пощипывать свои ноги. Сейчас для него это было самым важным, ведь если он не сможет терпеть эту боль, то больше ничего не имеет смысла. Ему хотелось наорать на самого себя, заставить подняться, продолжить свой путь, но как бы он не старался, всё сводилось к нулю. Саша же в этот момент явно думал о чём-то другом. Казалось, что среди пустого и тёмного пространства он пытается кого-то отыскать. Это действительно было так. Его душа ревела и просилась наружу. Единственным человеком, которого он бы хотел сейчас увидеть была Агата. Именно она стала тем ключевым, связующим звеном, благодаря которому они с Богданом сейчас здесь. Нет, безусловно, Саша прекрасно понимал, что и у этой дамы есть много скелетов в шкафу, однако её искренность и желание помочь ставили под сомнение её тёмную сторону. Нельзя вот так вот просто уйти, не попрощавшись со своей спасительницей. В некотором роде она действительно была спасительницей ребят, хотя можно ли это назвать спасением, когда тебя и вовсе нет в живых?! Саша бы с радостью разыскал Агату среди помещений, да вот цена была слишком высока. И всё-таки он сделал свой окончательный выбор. Удивительно, но сердце подсказывало ему, что Агата совсем рядом. Он поднялся на ноги и тихо стал подниматься по лестнице.