- Ты… Ты невероятная. Правда. И я так безоговорочно влюбилась в тебя, что сама этому удивлялась, но… Я просто не смогу еще раз. Мое, довольно хрупкое, как выяснилось, сердце, просто не сможет опять пройти через это. Если ты снова уйдешь, я больше не справлюсь. Поэтому, думаю, будет лучше, если мы оставим все так, как есть.

- Я люблю тебя, - сказала Ира, глядя мне в глаза. В них не было ни капли лжи. Я это видела.

- Не говори. Не говори мне этого, пожалуйста. Мы не в кино, чтобы после этой фразы сразу все наладилось. Прости. Мне пора, - сказала я и поднялась со стула, направляясь к лестнице. Ставровская схватила меня за руку, и я почувствовала ее теплую ладонь в своей. Будто в жар бросило. Я повернулась к ней.

- Я не отпущу тебя снова, - сказала она, а серые глаза потемнели.

Я молча выдернула руку и быстрым шагом направилась к лестнице на первый этаж. Выскочив из ресторана, я запрыгнула в такси, стоящее у здания, и поехала домой.

========== 16 ==========

Добравшись до дома, я, наверное, около часа простояла в душе, переваривая сегодняшний вечер. Появление Ставровской, ее слова, ее признание. Все стало куда сложнее, чем было в ее отсутствие. Я совершенно не понимала, что мне делать, но я осознавала, что сказала ей правду. Что если бы я согласилась вновь быть с ней, а потом ее опять бы «перемкнуло», я бы себя больше не собрала. Поэтому, решив, что я все-таки поступила правильно, отказав ей, я отправилась спать, в надежде, что утром туман рассеется и будет легче.

Легче не стало. Стало еще хуже, поэтому, проснувшись к обеду, я, не вставая с кровати, позвонила Оле и обрадовала ее новостью, что скоро приеду к ней в гости.

- Она сказала, что тебя любит, намекнула на отношения, а ты послала ее к черту? – Глаза Оли были размером с тарелку, на которой лежали приготовленные ей бутерброды. У подруги был талант к готовке даже хуже, чем у меня, поэтому на большее рассчитывать не приходилось.

- Я не посылала ее к черту, - возмутилась я.

- Фигурально выражаясь, - отмахнулась Оля, - то есть отказала?

- Да.

- Блин, ты, конечно, дура, я это всегда знала, еще когда ты в институте на спор из окна спрыгнула, но такого я не ожидала, - протянула подруга.

- Что значит «дура»? Я же тебе все объяснила! – Меня возмутило, что Оля не поддержала меня. Я и так была в сомнениях, правильно ли я поступила, а она только подлила масла в огонь.

- Вы же любите друг друга!

- И что? А если после очередного слуха или сплетни она опять скажет “извини, но я не могу отказаться от мечты и целей, пока, я пошла”?

- Если она пришла, значит, она об этом думала. И значит, что ее это не пугает, - возразила подруга.

- Ира не всегда просчитывает все наперед. Я… Я боюсь, Оль. Мне очень страшно опять ей довериться и в итоге остаться ни с чем. Я не хочу. Так что, я думаю, что приняла верное решение, - сама себе кивнула я.

- Ну, отчасти ты права. Но отчасти. Она не рассказывала, где была все это время?

- Нет. Я не спрашивала.

- Блин, она мне, конечно, не нравится, из-за того, что она с тобой сделала, но вот нельзя не отметить ее смелость. Что пришла, что попыталась.

- Поставь ей памятник, - съязвила я.

- Обойдемся без этого. Ты стала лучше выглядеть, с тех пор, как она появилась, - отметила Оля.

- Я просто выспалась.

- Нет, думаю, дело не в этом, - хитро сказала девушка.

- Заткнись, Оля. Даже не начинай.

- Ладно, я просто сказала, - пожала плечами подруга, - давай тогда еще чаю и расскажешь мне с какими еще звездульками ты работаешь.

Прошла неделя, после того, как Ставровская объявилась. Она не писала и не звонила, с работы меня никто не ждал и мне даже стало как-то грустно и беспокойно. Нет, я, конечно, сама сказала ей не лезть в мою жизнь, но такое исчезновение тоже не устраивало.

Был вторник, когда я вместе со съемочной группой ехала в новую киностудию, снимать новый проект. Декораторы там были с самого утра. Актерский состав должен был появиться к 12 часам. Приехав на место. Я выбрала уголок, где достала свои вещи и начала готовиться к работе. Остальные девчонки-гримеры разместились рядом.

По обыкновению, все опаздывали. И только к 13 часам я услышала перешептывания коллег «наконец-то приехали», «да сколько можно ждать» и прочие ворчливые высказывания. Я спокойно читала журнал, ожидая команды от режиссера, что пора приступать, когда услышала странный гул среди съемочной группы, который вылился в единое восхищенное «Ставровская». Я не поверила ушам. Медленно, будто пересиливая себя, я повернула голову. Она вышагивала рядом с какими-то намарафеченными курицами, с гордо поднятой головой, не видя никого вокруг. Даже одетая в простую одежду, джинсы, майку и кофту, Ставровская выглядела как королева. Я кинулась к Иванычу.

- Какого черта она здесь делает? – Зашипела я на перепуганного моим появлением мужичка.

- Кто?

- Ставровская, кто еще!

- В каком смысле? Она главную роль играет. Еле заполучили ее. Ты разве не знала? – Удивленно посмотрел на меня Иваныч, - вы же, вроде, подруги.

- Никакие мы не подруги. Ладно, прости, Иваныч, я увольняюсь, - скороговоркой выпалила я и развернулась, чтобы покинуть поле боя. Но режиссер приобнял меня за плечо, останавливая, и успокаивающим голосом сказал:

- Наташа, ты в своем уме? У тебя контракт. Ты не можешь уволиться. Нет, ты, конечно, можешь, но неустойка там тебе не понравится. И прекрати панику. Ты ее, что, боишься? – Седые брови Иваныча взлетели вверх.

- Никого я не боюсь. Просто… Ладно, неважно. Я могу хотя бы с ней не работать? – С надеждой в голосе, спросила я.

- Я поговорю с ней, - кивнул Иваныч. А я уже знала, что это ничего не решит. Ставровская не сдастся. Она специально скажет, что будет работать только со мной. Я ее знаю.

Как я и ожидала, через час, когда Иваныч нашел меня прячущейся в вагончике, он сказал, что Ставровская выразила желание, чтобы, напротив, с ней работала только я. Я повздыхала, поохала, но, собрав профессионализм и все чувство достоинства, что еще осталось, решила, что просто не буду

с ней разговаривать, а буду работать. Красить, как маляр. И все.

Осуществить задуманное оказалось непросто. Находиться рядом с ней было для меня сложно, а касаться ее лица, чувствовать ее запах, вообще, казалось выше моих сил.

После того, как я в третий раз уронила кисточку на пол, Ставровская не выдержала и рассмеялась.

- Ничего смешного я не вижу, - пробурчала я.

- Нет, это смешно. Почему ты так нервничаешь рядом со мной? – Блондинка смотрела, прищурившись и улыбаясь.

- При чем тут ты вообще? Просто плохо спала. Поэтому и рассеянная, - глупое оправдание, но лучше я ничего не придумала.

- А я думала, ты нервничаешь, потому что, несмотря на отказ, на самом деле любишь меня и хочешь, чтобы мы были вместе, - произнесла Ставровская и так радостно улыбнулась, будто получила Оскар.

- Что?! - Выдохнула я от возмущения, - слушай, Ставровская, если это твоя очередная роль, то…

- Какая роль? - Перебила меня девушка.

- Ну, до этого ты казалась открытой и вроде как отвечающей на мои чувства, потом ты поняла, что не можешь. Неделю назад ты была скромной и покладистой. Сегодня ты наглая и…бесцеремонная. Что завтра? У тебя же обширный охват ролей.

- Я не играла с тобой ни разу, - серьезно сказала девушка и посмотрела на меня так, что я аж поежилась.

- Ладно, извини. Я перегнула, - тихо сказала я, поняв, что обидела ее своими словами. Я знала, что она и тогда ко мне что-то чувствовала, несмотря на то, что не говорила об этом. И усомниться в этом было все-таки жестоко.

- Вы готовы? - К нам подошла девушка, помощница режиссера, и посмотрела на нас, ожидая ответа.