- Я могу отправить ей Патронуса – девушка была смущена поведением своего парня, он был очень странный. За эти несколько часов, что его не было, что-то действительно должно было произойти, чтобы он вел себя так.

- Любимая, пожалуйста.

- Гарри, что с тобой?

Парень встал с кресла и подошел к девушке. Обняв ее крепко-крепко, он коснулся губами её виска и прошептал.

- Я тебя очень люблю. Оставь меня с Роном наедине. Мне надо с ним поговорить.

- Гарри – она отклонились и посмотрела прямо в зеленые глаза, – неужели, то, что мы увидели – правда? Это была настоящая Гермиона? А кто же тогда был под Оборотным?

- Я расскажу, обещаю, позже. Но сначала мне надо поговорить с Роном, иначе может быть беда.

- Я не понимаю, но пойду. Надеюсь, что не всё так плохо, как кажется.

- Я пришлю за тобой Патронуса. Пока.

Джинни вышла, так и не взглянув на брата, который отошел к стене и смотрел за непонятной сценой.

- Надеюсь, что у тебя на самом деле веские объяснения всего происходящего, иначе мое терпение больше не выдержит. Вчера здесь был Кингсли и что-то Вам показал. Сегодня Вы с самого утра охотились за эльфийкой, как оказалось, слугой Малфоя, и это Вам удалось. Она тебя куда-то перенесла. Тебя не было несколько часов, за которые меня нашла Джинни и попросила вернуться на Гриммо. Что здесь происходит?

Рыжий парень пытался говорить спокойно, но в его голосе чувствовался гнев.

- Что тебе рассказала Джинни? – Гарри подошел к другу.

- Ничего. Она сказала, что вчера Кингсли показал вам некоторые воспоминания, в которых была Гермиона. С ней все было нормально, она была жива и здорова. Джинни сказала, что министерские выследили эльфа и предложили тебе найти Гермиону. Почему ты вчера не сообщил мне? Я сегодня был бы с тобой. А только что я узнаю, что здесь замешан Малфой. Это они похитили ее? Что они с ней сделали? Для чего она им?

- Рон, сядь. Я действительно в Малфой-мэноре и там виделся с Гермионой.

- Что?

- Я же сказал тебе – с ней все нормально...

- Как с ней может все нормально? Она у Пожирателей. Ты забыл, что они с ней сделали? Где она? Почему она не вернулась с тобой?

- Рон, извини, но ты должен меня сначала выслушать, спокойно. Еще раз извини...

- За что извинить?

- За... – Гарри вынул палочку и направил ее на друга – Петрификус Тоталус!

- Моя милая, Грейнджер, я же говорил, что ты плакса.

- Малфой... ик... это... ик... все... ик... из-за... ик... тебя... я... ик .. не... была такой... ик.

Девушка сидела на коленях у парня, у которого перёд серой футболки был полностью мокрый.

После того как за Гарри и Лейс, которая должна была провести его за территорию действия чар, закрылись двери, Гермиона не могла сдерживать себя и зарыдала вслух. Драко подхватил ее и уселся в кресло. Он гладил и утешал, целовал заплаканные щеки и нос, шептал приятные слова, но казалось, что это только все усугубляло. Она думала, что после тех слез, которые она уже выплакала, ее глаза больше никогда не будут мокрыми, но соленые капли сбегали и сбегали по щекам и падали на футболку слизеринца, которую она же и выбрала.

Как бы не было больно ему видеть эти душевные терзания и переживания из-за другого парня, он ничего не мог сделать. Драко вспомнил, как тогда на первом курсе, он первым подал руку известному мальчику, с которым должен был учиться на одном курсе, и который должен был стать обязательно его другом, так убеждал его отец. Но шрамоголовая звезда не ответила, Поттер не подал руку в ответ, он выбрал себе в друзья рыжего, а впоследствии и девочку, которая сейчас плачет у него на коленях. С тех пор они стали врагами. И так бы и было, если бы не эта же всезнайка, которая перевернула его мир, которая изменила его мир, показала все в цветах, которых он раньше не замечал, точнее не хотел замечать. И теперь он не мог уже не подать руку на протянутую руку к себе. И именно в момент рукопожатия в глазах друг друга они увидели, как много между ними общего, как дорога для них девушка, которая стоит как бы между ними на мосту, между двумя берегами, и чтобы не выбрать одного из них, чтобы не заставить кого-то страдать из-за нее, она просто бросится с этого моста. Но как объяснить ей, что дорога она для каждого по-своему? И пусть Поттер до конца так и не поверит в его изменения, пусть сам Драко не будет доказывать этого, они понимали, что отныне могут доверять друг другу, и война, в которую они были втянуты без их желания, на самом деле закончилась, и теперь все будет хорошо.

- Почему это я виноват в этом, мне наоборот неприятно видеть тебя такой.

- Ну это все... ик... твои... ик... изменения... ик... А еще ты... ик... попросил Гарри... ик... и пожал ему руку... ик...

- Грейнджер, это ничего не значило. Ты даже не мечтай, что при следующей встрече мы уже будем обниматься.

- О, я даже...ик... не думала об этом... ик...

- Кстати о Поттере. Твой дружок нас перебил.

- В смысле?

- Ну, когда он вошел, мы занимались достаточно интересным делом – бровь парня чуть поднялась и это не осталось без внимания.

- Малфой – она хотела соскочить с колен, но он не пустил, – пожалуйста, не надо, у меня просто нет больше сил смеяться, меня все болит.

- Ну, я совсем не это имел в виду. Я попросил – он сделал нарочитую паузу, – несколько часов совсем не для того, чтобы снова вспоминать прошлое – Драко начал привлекать девушку ближе к себе.

И снова поцелуй был другой. Они оба понимали, что за несколько часов все изменится. Кто будет ждать их за воротами Мэнора? Что будет дальше? Как отнесутся к ним, как к паре, как к влюбленным, как к тем, кто изменился, сумел перешагнуть прошлое и жить дальше? Будет трудно выстоять, выслушать, выдержать, но они должны, ради друг друга.

Вдруг в дверь постучали. Драко и Гермиона одновременно прыснули от смеха и оторвались друг от друга. Она соскочила с колен и сделала несколько шагов в сторону.

- Это опять начинается.

- Заходи.

- Хозяин – в комнату продвинулся сначала нос, а затем голова... Лейс, кто бы сомневался – мисс, Лейс приготовила завтрак.

- Мы сейчас придем.

- Малфой, согласись, что Лейс не просто слуга – сказала Гермиона, когда голова эльфийки исчезла. Парень посмотрел удивленным взглядом. – Она заботится о нас. Она даже не спросила, будем ли мы завтракать. Они чувствуют. А все потому, что они намного лучшие создания, чем любой из волшебников. Они не могут быть рабами наших желаний и прихотей. Поэтому мы просто не можем не восхищаться их умениями и не относиться к ним с уважением.

- Грейнджер, ты уникальный человек. Ты никогда не перестанешь меня удивлять. Ты можешь хоть иногда жить ради себя, думать только о себе?

- Как можно жить и думать только о себе? Это эгоизм, самовлюбленность.

- Ну все я понял, ты так деликатно описала меня, что...

- Ничего я не описала. Я не имела в виду... – Гермиона смотрела на парня, в глазах которого загорелись огоньки, а на губах мелькнула хитрая улыбка. Это выражение лица было слишком знакомым знаком, чтобы просто его проигнорировать, она знала чем это может закончиться. И как бы не хотелось поддаться охватывающему чувству, как бы не хотелось потушить то внутреннее пламя, что зажгли эти огоньки, сейчас было не время. – Драко, прекрати. Нам нужно решить, что делать дальше.

- Но я ничего – он встал с кресла и начал идти к ней – не имел в виду такого. Девушка, да у вас богатая фантазия.

- Пошли лучше завтракать, змей-искуситель.

- Как скажешь, моя госпожа. И хотя после всех твоих рассказов о змеях, мне уже не очень нравится это создание, но из твоих уст такое сравнение звучит как комплимент.

- Ох Мерлин, ну и умеешь ты красиво сбить с мысли и перевести разговор в нужное тебе русло.

Драко сделал последний шаг, который их разделял и подхватил ее на руки.

- А рядом с тобой и не может быть иначе.

- Малфой, достаточно. Опусти.