Сведения о внешнем мире мы получаем из наших вылазок и рассказов путников, которые, например, сообщили о том, что есть поселения на севере. Однако никто особо не рассказывает, как обстоят дела друг у друга, никто не называет точные пути прохода: все опасаются рейдерства на свои города. А если нужно совершить какую-то операцию, то для этого есть те самые странники, знающие дороги. Этим они и живут, зарабатывая на жизнь. Но как же быть с южными районами? Они отрезаны от нас токсичными болотами и горами, покрытыми лесом. От баек об этих местах мурашки по коже. Говорят, их еще ни один человек не пересек. Но, с другой стороны, об этом точно говорить нельзя, ведь никто просто не вернулся обратно. А может быть, он остался по ту сторону? Остался в лучших условиях, чем у нас? Ведь должно же за столько лет после войны возрождаться общество, образовываться государства или содружества…
– Просыпайся! Давай! – я вскочил от голоса Купчина. – Принимай пост, теперь ты старший по дежурству, будь осторожен, там прямо за бугром метрах в двухстах, – показывал он пальцем, – где пара кустов торчит, несколько раз лай слышал. Если что, стреляй, не стесняйся, сам знаешь – они часто пугливые и от первого выстрела разбегутся.
Я разбудил своего напарника Василия, он подсадил меня на валун, а сам уселся на земле.
– Вась, подай тряпок, камень холодный, не насидишься на нем, – попросил я.
Костер уже затухает, и Василий закапывает в тлеющие угли немного картофеля и флягу. Вокруг какая-то густая тишина, даже ветер затих. Говорят, раньше ночью мир был охвачен целым квартетом разных звуков, а в городах, таких как у нас на западе, руины которых манят наши умы и взгляды, жизнь лилась одинаково что днем, что ночью. Сейчас же туда сунуться за припасами, как раньше, не в силу даже группе людей. Какой-то злой зверь поселился или стая, из теней совсем не показывается, а как ночь придет, так нет спасения. Все уголки, докуда добраться можно без ночлега, уже подверглись нашему мародерству, а дальше них дорога в один конец.
– Как ты думаешь, нам когда-нибудь удастся узнать, что там за болотами на юге? – завел я беседу с Васей.
– Да ты знаешь, вот в воскресение, пока ты весь день дрых в своей берлоге, был у нас мужик один, уже немолодой, видно, что потертый зоной, морщинистый весь, и кожа как будто уже не отмывается от пепла и пыли. Так вот он говорит, что обошел города, местечки. А безопасные пути, что нашел, нанес на карту, которую сам же нарисовал. Описал, где и как можно пройти, и мэру нашему принес. Потом пойдет карты эти раздавать, мол, способствует коммуникации и созданию караванных путей…
– Ну и? – подгоняю я. – Что, так все места прямо там и указаны? Ха, что, всю планету обошел старик? – невольно ухмыльнулся я.
– Ну, ты слушай. Не старик он, просто поседевший слегка и тертый как калач. Говорит, поселений в округе всего три, ну и так, одинокая группировка. И говорит, что все мы недалеко друг от друга находимся, в принципе, несколько дней пути на механическом транспорте, только боимся выходить в зону и экипировки на всех не хватает, несмотря на то, что небольшое производство самодельного оружия налажено и у нас, и в каком-то Мирном на севере. И, короче, не только на юге, у нас под боком болото с полным букетом, да и вообще вокруг всего региона агрессивное кольцо, где яд, где радиация, где лес и зверь дикий.
– Вот дела… То есть отстроится у нас город, у них отстроятся, торговать будем, а дальше развиваться так и не сможем? Как в заключении сидим?
– Так вот слушай еще дальше…
Напугав, прямо рядом с камнем раздался свирепый собачий рык, луна блеснула в глазах страшной морды.
– Ах ты, пес!!! – я выстрелил в грязную собаку, и вокруг в темноте все словно метнулось в стороны, спасаясь от раскатистого грохота. Пороховая вспышка несколько ослепила, оставив желтое пятно в глазах. Заскулив, собака отползла на пару метров и упала на бок неподвижная.
– Спите, спите, все хорошо! – успокоил я вскочивших людей, растирая плечо, принявшее отдачу.
Послышался треск генератора электродинамического фонаря. Встревоженный Вася интенсивно сжимает и разжимает ручку механизма. Мы огляделись несколько раз, вокруг невозмутимо тихо. Черное небо застилают облака или тучи, ночью не разберешь, только там, где небо чистое, луна разливается по пустыне холодным серебром.
– Вась, ну что там дальше-то рассказывай, – заинтересованно спросил я.
– Ох, спокойный ты как камень, на котором сидишь. В общем, еще дальше на востоке, за шахтами, куда мы движемся, есть река. Желто-зеленая вся, такая вонючая, что голова кружится, как вдохнешь. Пересечь бы ее, да тоже ядовитая, но уже не болото.
– Интересно… – протянул я на выдохе.
Вася покивал головой, согласившись. Пятно света от вспышки выстрела медленно рассасывается в глазах. Мы молчим, каждый думая о своем.
27 октября 2161г.
Стало светать. Василий принялся будить отряд. Я начал доставать из углей горячую картошку и железную флягу с чаем и бросать все в толстые тряпки. Не покидая телег, люди принялись завтракать горячим, разгоняя ночной холод. Руками с толстенной, огрубевшей до трещин кожей люди отламывают обжигающие кусочки картофеля. Улавливая из горлышка обернутой фляги горячие чайные колоски поднимающегося пара, я не перестаю обсуждать сам с собой вечные для своего поколения вопросы.
– О чем вы там всю ночь разговаривали? – перебил мою беседу с сознанием Купчин. – Чуть собаки не погрызли.
– Да вот был странник у нас в городе, – ответил я. – Карту поселений нашего региона оставил и сказал, что мы тут в замкнутом кольце живем и не выбраться из него никак.
– Да знаю я все, тоже гулял когда-то, но молчу и не рассказываю. Только уверен, что изолированы мы как бы в одну сторону, понимаешь? Нашел на северо-востоке однажды такую штуку, ну видно, что оружие, а как работает, непонятно! Лежит она в нашем управлении, лучшие наши техники смотрели, но заработать так никто и не заставил. Вы только особо об этом в городе не рассказывайте, пусть народ пока работает и никуда не лезет.
– А это еще почему? – возразил я.
– А что там дальше, ты знаешь? Может, там недруги или еще кто. Видишь, про какую штуку тебе рассказываю, черт-те знает, как она у нас тут оказалась, – сконфуженно начал рассуждать он. – Значит, они в наш регион приходили?! Значит, для них агрессивные среды не проблема?! Это, видишь ли, деликатное дело! Такие вопросы аккуратно нужно выяснять, разведкой, дипломатией, узким кругом лиц. А пока надо, народ чтоб на ноги встал. Ведь всего несколько лет как цивилизованное общество создали, а то ходили как волки-одиночки по пустыне и друг другу глотки рвали.
– Стоять!!! – с ведущей повозки раздалась команда. – Человеческий труп у дороги! Стрелки, осмотреть!!!
Купчин и напарник, имя которого я что-то и не спросил, осматриваются через мушки винтовок по сторонам. Мы с Васей добежали до бугра справа от дороги, на нем развалился труп мужчины в кожаной длинной куртке, рядом рассыпались вещи из походного рюкзака. Самим трупом явно перекусила не одна собака, если это были они.
– Это же тот странник! – воскликнул Вася, как будто это должно стать великим звеном в разгадке какой-то большой тайны.
– Да неважно, кто это, он мертв, вещи забираем мы, – промямлил я слова, чувствуя себя мародером, хоть в настоящее время это не является преступлением. Да и вообще преступлением ничего не является, когда вопрос лишь один – выжить любой ценой. Страдают только моральные ценности общества.
В вещмешке мы нашли много всякой еды: вяленое мясо, корнеплоды и консервы. Все, что долго хранится, и даже если срок годности давно истек, то еще можно повалять в огне и проглотить. Одежда на мертвеце изодрана, во внутреннем кармане я нашел небольшую записную книжку в кожаном переплете и фонарь. Рядом с изглоданной рукой лежит хорошего качества и размера тесак. Правда, Стечкин, обменянный на припасы, уберег бы его лучше, чем эта железка.
