–Я, вот, про это самое и говорила.– Тихо сказала она.

–А я вот что тебе скажу. Ты совершишь большую ошибку. Сын тебе благодарен не будет. Однажды он низко тебе поклонится и скажет: спасибо тебе большое, мама, за то, что ты меня лишила отца, за то, что воспитала меня как девочку, за то, что лишила меня нормального детства.– Ревел Отец.

–Я так не думаю.

–А я так думаю. Ты сейчас хочешь разрушить семью, хочешь лишить счастья и себя и сына и…– Отец задумался на мгновение, представив себе печальные лица сына и Рыжей, и добавил,– и меня.

–Ты себе еще найдешь подругу. Ты очень экспрессивный субъект. Бабам такие нравятся.

–Да не нужны мне бабы, понимаешь ты это? Мне ты одна нужна. Ты и мой сын. Понимаешь? Никто, только ты и мальчишка.– Отец резко обернулся к экрану, но тот молчал.

–Я уже это слышала. Много раз.– Прошептала Рыжая.

–Ну, так, почему же ты мне не веришь? Почему ты такая бесчувственная …– Отец задумался, каким бы веским словом назвать свою любимую, чтобы ее это задело, но не отвернуло от него.

Рыжая не заметила его замешательства с ее определением, и молвила:

–А чего ты сегодня трезвый? Повода нет что ли?

Отец опешил. От неожиданности он остановился и стал хватать воздух ртом.

–Да как тебе не стыдно. Я к тебе с миром, а ты… Слушай, давай бросим все и начнем сначала? А?

Рыжая молчала.

–Давай, приходи ко мне. Заживем. А?

–Ты что,– возмутилась Рыжая,– я тебе не слониха. В конверте я сколько беременность носить буду?– Раздраженно фыркнула она.

Отец об этом не подумал. В конверте все катаболические и анаболические процессы протекают очень медленно. Процесс вынашивания мог бы растянуться на целые годы. Об этом он не подумал. Снимать квартиру? У него нет сейчас средств, он все деньги перевел Трибуну на Плутон. Что же делать?

–Слушай, давай все обговорим, когда встретимся,– предложил Отец.

–Зачем?– Упрямилась Рыжая.– Мы уже для себя все решили.

–Это ты решила, не я, ты и твоя мама несносная, корова старая…– Не выдержал Отец и чуть не захлебнулся от злобы и слюней, которые выплюнул в камин.

–Ты мою маму не тронь.– Завелась Рыжая.

–Прости, не хотел. Давай с тобой встретимся и все обговорим, чтобы нам никто не мешал. Сейчас тепло. Погуляем, подумаем, как нам жить дальше.– Отец постарался погасить в себе гнев.

–Давай.– Кинула Рыжая.

Отец подпрыгнул от счастья. Она согласна. Она снова согласна. Милая, милая, милая.

–Я люблю тебя. Очень люблю, я все сделаю, чтобы ты была счастлива. Обещаю тебе, ты не пожалеешь. Когда увидимся?

–Так,– задумалась Рыжая, что-то прикидывая в уме.– На этой неделе не получится…

–Да ты что, я спать не смогу без тебя. Я думал: ты скажешь сегодня в пять или семь. На той неделе… да я сорок раз помереть смогу. Завтра в два. O`k?– Отец заплясал, пользуясь моментом, что Рыжая его не видит.

–Не могу я завтра.– Тон Рыжей потеплел.

–Завтра в два. На городской ратуше. Хочешь, я за тобой таксо пошлю?– Спросил Отец.

–Не надо. Ладно, завтра в два. Не опаздывай.– Сказала Рыжая.

–Я не опоздаю, будь в этом уверена, я еще раньше приду. Так что если будет желание, приходи раньше.

–Там видно будет. Все, пока.– Сказала Рыжая и отключилась.

Загорелся ненавистный синий логотип оператора связи, когда Отец, обезумевший от счастья, произнес:

–Пока, любимая. До завтра.

Обретший вновь хорошее настроение и веру в себя, равно как и в человечество, Отец выбежал на залитую солнцем полянку, где весело журчала речка, урчал водопад, и плакучие ивы с радостью с радостью разложили вокруг себя тенистую прохладу. Как хорошо жить на свете, думал Отец, как здорово, что есть Рыжая, есть я и Басмач.

–Басмач, гони на меня Пиначета.– Крикнул Отец и плюхнулся в низкое кресло, что стояло на самом берегу заводи.

Маленький зверек вышел из зарослей ивняка, в котором ловил к обеду рыбу. С мордочки его стекала прохладная вода и капала на лапы, которые от берегового песка сразу превратились в песчаные колоды.

–Иди ко мне, маленький,– Отец похлопал по коленке и зверь, ни секунды не заставляя себя ждать, разместился у странника на животе.– Ах, ты мой хороший, ах ты мой мальчик маленький.

Отец трепал коалу за ухом, и зверек стал похрюкивать от удовольствия на кошачий манер. Здорово, думал Отец. Завтра я налажусь с Рыжей, может, все образуется. Начнем жить заново, растить маленького Олежку. Я ему сделаю кораблик, будем здесь его пускать на воду, мечтал Отец. Ах, нет. Здесь не получится. Рыжая против. Чтоб ей… Родит, вот тогда и переберемся сюда. Опять нет. Мальчишка долго тогда расти будет. Нужно найти какое-нибудь нормальное жилье, как минимум псевдореальное. Про конверт думать нечего. На реальное пространство точно денег не хватит. Пусть уж псевдореаль. Деньги, где их взять? Нужно было хотя бы не всю сумму на счет Трибуну переводить, думал Отец, почесывая Пиначета.

Трибун. Нужно его найти. Что там со шлюпом? Интересно. Он взломает базу федералов.

–Басмач, соедини меня с Трибуном.– Закричал Отец.

–Чего кричишь? Зубы болят?– Прошипел чуть в стороне виртуальный друг и соратник.

–Слушай, грузинская автокефальная, дай сюда Трибуна.– Повторил Отец, гневно сверкая глазами на собеседника.

–Я, в силу своего существования, атеист.– Проворчал Басмач.

–Ну и дурак.– Проговорил Отец.

–Трибун не отвечает. Не хочет, чтобы его тревожили.– Сказал Басмач, пододвигая стул к Отцу.

–Это еще почему?– Отец развернулся к Басмачу.

–А я знаю? Может, ты его обидел, когда улетал с Плутона?– Неуверенно пожал плечами Басмач.

–Ага,– кивнул Отец,– ты бы обиделся, если бы я тебе все свои сбережения перевел на твой счет.

–Да какие у тебя сбережения…– Презрительно махнул рукой Басмач.

–Да уж, какие бы ни были. Деньги и в Африке– деньги. Кстати, немало их было. Я так думаю. Не много, но и не мало.

–Давай, ему оформи письмецо, что так мол и так, Отец его просит выйти на связь. Может он в базе пропадает.– Сказал Отец.

Под боком устроился Пиначет, урча и требуя внимания. Коала теребил в когтях тонкие шорты Отца, и непременно получал за это по ушам.

–Он и есть в базе,– сказал Басмач.– И просит его не беспокоить.

–Так скажи ему, что я все кредиты назад отзову, если не ответит.– Проворчал Отец.

–Не сможешь. Операция эта только односторонняя. Что упало, то пропало.– Язвительно ухмыльнулся Отец.

–Ты просто ему это передай, а об остальном не переживай, не то сотру тебя ко всем чертям. Одного стер уже.

Басмач недоверчиво покачал головой.

–Как знаешь. Письмо отправлено. Что дальше будем делать?

–Снимать штаны и бегать. Не знаю.– Пожал плечами Отец.

–Как ать скажете, вашебродь.– Взял под козырек Басмач.

Отец молча смотрел на тихую заводь, возле которой он немало времени провел с его друзьями, с Сусей, с Рыжей. С Рыжей… Она сидела некогда здесь такая прекрасная и задумчивая, словно Алёнушка с картины, разводя ивовым прутом длинные волны в воде. Может быть, снова все наладится? Может, в другой раз они уже втроем будут сидеть в этой заводи и резвиться с маленьким озорным мальчишкой? Видно будет, поживем– увидим.

От задумчивости Отца отвлек голос виртуального друга:

–…Отец, твою мать, Трибун просит ему ответить.– Кричал Басмач.

–Ну, так давай его сюда.– Сказал Отец.

Отец поднялся с кресла, коалу пришлось бесцеремонно бросить на молодую травку. Маленький медвежонок прижал уши и серьезно посмотрел на нарушителя своего спокойствия. Меж деревьев развернулся экран объемного телевида, в котором появилось огромное сухое лицо Плутонеанского хакера. Несчастный по своему обыкновению смотрел куда-то в сторону.

–О, кого я вижу,– вытянул руки Отец навстречу экрану,– леший, ты какими судьбами здесь?

–Да, вроде, ты меня хотел видеть…– Усомнился Трибун, осматривая солнечную полянку, на которой с некоторых пор вырос домик, и уже несколько месяцев стоял стол и стульчики.