– Раскрытие преступления – это, конечно, наша основная работа, но с фототаблицами нам досталось, – признался заместитель начальника Управления по борьбе с организованной преступностью МВД Узбекистана полковник Сергей Чанышев. – По городу пополз слух, что, дескать, хватают без разбору всех верующих. Даже статьи на эту тему появились в западных газетах, радиостанции из других стран про то же вещали. Мы действительно составили фототаблицы на подозреваемых в экстремизме, проверяли этих людей. А как иначе раскрыть преступение? Можно подумать, в спецслужбах западных стран есть какие-то другие методы. Никто и не думал посягать на свободу вероисповедания, но свобода это одно, призыв к свержению власти, терроризм – совсем иное, с истинной верой ничего общего не имеющее. Нам, конечно, многих удалось выявить, задержать, но главари и некоторые исполнители еще на свободе. А раз они на свободе, то

наверняка готовятся взять реванш. Так что мы свою работу еще не закончили.

–То, что нам удалось в довольно короткие сроки раскрыть заговор, совершенно не означает, будто мы считаем свою миссию завершенной, – сказал первый заместитель министра внутренних дел Узбекистана генерал-лейтенант Баходыр Матлюбов. – Те из террористов, кто непосредственно не участвовали в ташкентском теракте, оружия не сложили, они лишь затаились на время. И подтверждение этому мы вскоре получили в Хорезмской области.

…Около одиннадцати часов утра 30 марта 1999 года возле одного из постов ГАИ остановился автобус «Икарус». Сотрудники милиции собирались проверить документы пассажиров и водителей, когда из автобуса полыхнули выстрелы. Один из работников ГАИ был ранен в ногу, а автобус на большой скорости стал удаляться. Милиционеры бросились в погоню, но по дороге их машина на большой скорости перевернулась, один из милиционеров погиб. Тем не менее преследование продолжалось, сотрудники милиции открыли огонь по колесам, и вскоре «Икарус» вынужден был остановиться. Двери автобуса оставались закрытыми, и только спустя несколько показавшихся часами минут из «Икаруса» вышел мужчина. Он подошел к милиционерам и сказал, что пятеро вооруженных людей, захвативших автобус, требуют передать им рацию, по которой они будут вести переговоры.

–У меня там остались жена и ребенок, я обязательно должен вернуться, – взволнованно говорил мужчина, кивая в сторону автобуса. – Они так и сказали: «Мы и жену твою убьем и ребенка, если ты не вернешься».

Перепуганного пассажира снабдили рацией, и он вернулся в автобус. Вскоре ожила рация. Захватчики потребовали предоставить им другой автобус с полным баком бензина, в противном случае они грозили каждые пять минут убивать по одному пассажиру. Передав свои требования, бандиты выключили рацию, а спустя пять минут прогремел выстрел. Вскоре дверь автобуса приоткрылась, на дорогу было выброшено бездыханное тело. По рации им сообщили, что автобус в их распоряжение скоро прибудет, и на место происшествия действительно вскоре подъехал другой «Икарус». Бандиты пересадили в него пассажиров и отправились в сторону Бухары.

С места происшествия о случившемся сообщили в Ташкент, и туда прибыла группа руководителей, оперативников и экспертов МВД, прокуратуры, СНБ Узбекистана. Через несколько часов автобус удалось остановить, между работниками правоохранительных органов и преступниками завязалась перестрелка. В результате трое бандитов были убиты, одного удалось захватить, пятый скрылся, но уже через два дня его задержали на берегу реки Амударья, когда он пытался перебраться из Узбекистана в Туркмению. Заложники были освобождены, несколько из них в перестрелке получили легкие ранения, однако, к счастью, все остались живы.

– В этом бою, а это был настоящий бой, – говорил полковник Батыр Раджабович Турсунов, – погибло несколько наших товарищей – сотрудники СНБ и милиции. Конечно, расследуя теракт, совершенный 16 февраля в Ташкенте, мы поняли, что религиозные экстремисты объявили нам войну. Ну что ж, война так война. Мы защищаем свой народ, а значит, мы правы. Задержав преступников, угнавших автобус с заложниками, мы убедились, что они принадлежат к террористической организации, прошли боевую подготовку в чеченских лагерях Хаттаба. Так что пока война продолжается.

Глава двадцатая

ПО ОДНОМУ СЦЕНАРИЮ

Сентябрь 1999 года запомнится москвичам надолго. Взорванные в Печатниках и на Каширском шоссе многоэтажные дома и гибель ни в чем не повинных мирных жителей отозвались страшной болью в их сердцах. Незадолго до теракта в Москве был взорван дом в Буйнакске, через несколько дней после столичных терактов прозвучал взрыв в Волгодонске. Официальная Москва вынуждена была признать, что оказалась объектом нападения со стороны международных террористических организаций. Незадолго до того назначенный премьер-министром Владимир Путин выступал практически на всех телевизионных каналах, что называется, с утра до вечера, объяснял народу, что правительством будут приняты самые решительные меры. На закрытое совещание, которое сам Путин и проводил, собрались руководители всех спецслужб России – Федеральной службы безопасности (ФСБ), Службы внешней разведки (СВР), Главного разведывательного управления (ГРУ), шефы Министерства обороны и МВД.

Журналистов на это закрытое совещание, понятное дело, не пустили. Даже «хорошо информированные источники, близкие к правительственным кругам» на сей раз безмолвствовали и никакой информацией поделиться не могли.

Только спустя несколько дней в печать просочились скудные данные о том, что российские спецслужбы выработали общую стратегию. Речь шла о подготовке операции или серии операций по уничтожению конкретных лиц. Цитировались слова шефа ФСБ Николая Патрушева, который заявил, что службы СВР и ГРУ приняли участие в этом заседании, поскольку «совершенно очевидно, что эти акции связаны с международным терроризмом». Поговаривают, что именно на этом совещании прозвучали уже известные имена Хаттаба и Усамы Бин Ладена, который только за последнее время перевел в мятежную Ичкерию 25 миллионов долларов.

Анализирующие ситуацию российские эксперты считают, что еще в Буденновске правительство дало слабину, забыв об основополагающем принципе борьбы с терроризмом. А он сформулирован так: террористам нельзя уступать никогда. Никогда не следует соглашаться на их требования и идти на какие-либо уступки. Каждое удовлетворенное требование, каждая уступка неизменно приводят к возобновлению терактов.

Московские теракты напоминают ташкентские взрывы даже в деталях. Примерно одинаков состав взрывчатки, изготовленной преимущественно из тех материалов, которые можно просто приобрести в магазинах. Схожи способы доставки и даже исчезновения террористов с мест взрывов. Не собираюсь никому навязывать своего мнения, но все же скажу, что террористы, взорвавшие дома в Буйнакске, Москве и Волгодонске, владеют теми методами, которые преподаются в боевых диверсионных лагерях Чечни и Афганистана. Ну и конечно же, после взрывов сразу же нашлось сколько угодно желающих обвинить во всем происходящем правительство России. И не в том даже плане, что такое стало возможно в связи с нестабильной политической и экономической ситуацией в стране, а в том, что правительство и спецслужбы чуть ли не явились организаторами взрывов. Знакомый почерк, не правда ли?

Одним из первых высказал свое отношение к серии московских взрывов проживающий ныне в США отставной генерал КГБ Олег Калугин. Тот самый Калугин, который возглавлял когда-то Управление внешней разведки КГБ СССР, потом Ленинградское областное Управление КГБ, где начинал свою карьеру разведчика нынешний российский премьер Владимир Путин. В интервью одной из крупных американских газет Олег Данилович, в частности, сказал:

– Честно скажу, меня настораживает и сам характер терактов, и время, в которое они совершались, и путь, которым идет их расследование. Появляются и таинственно исчезают свидетели, пресса узнает о подробностях дела раньше спецслужб. Политическую же выгоду от этих трагических инцидентов получает Семья – Ельцин и его окружение. Сегодня в России уже никто не помнит, что Семью подозревают в коррупции, какое там, страну надо спасать от исламистов!