На серьезные недочеты в боевом применении штурмовой авиации было указано в приказе Наркома обороны СССР "Об использовании самолетов Ил-2 как дневных бомбардировщиков". "Мы располагаем штурмовиками Ил-2, которые являются лучшими ближними дневными бомбардировщиками против танков и живой силы противника, говорилось в нем. - Штурмовик Ил-2, обладающий хорошей бронезащитой и вооруженный пушками, пулеметами и реактивными снарядами, может наряду со всем этим вооружением брать бомбовую нагрузку в 600 кг. Таких ближних дневных бомбардировщиков нет ни в одной другой армии, ни в немецкой, ни в итальянской.
Все дело заключается только в том, что наши штурмовые части по вине авиационных и общевойсковых командиров совершенно не используют или плохо используют штурмовики Ил-2 в качестве дневных бомбардировщиков"{7}.
Сложившаяся обстановка требовала для усиления ударов по войскам противника активно использовать и самолеты истребительной авиации. В приказе НКО от 18 июня 1942 года "О применении истребительной авиации на поле боя в качестве дневных бомбардировщиков" говорилось: "Опыт войны показывает, что наши истребители на поле боя и в ближнем войсковом тылу на глубину 20-30 км от переднего края с успехом могут попутно выполнить задачи дневных бомбардировщиков... Применение истребителей на поле боя для бомбометания днем значительно увеличивает ударную силу нашей авиации, наши бомбовые выстрелы по врагу"{8}.
Выполняя требования по мобилизации личного состава на усиление бомбовых ударов по танкам врага, командиры и политработники, партийные и комсомольские организации провели большую работу. Состоялись собрания, митинги, совещания активистов, политинформации, беседы и доклады с участием наиболее подготовленных воздушных бойцов. С летным составом были проведены занятия по прицельному бомбометанию. Среди авиаторов широко развернулось социалистическое соревнование за лучшее выполнение боевых заданий. Все это позволило в сравнительно короткий срок преодолеть недооценку бомбардировочных действий штурмовой и истребительной авиации и значительно усилить удары по врагу, в частности по его танковым войскам.
Другой важной проблемой в период оборонительных боев на Кавказе являлась мобилизация летного состава истребительной авиации на повышение эффективности борьбы с бомбардировщиками противника. Подчеркивая огромную важность решения этой задачи, газета "Красная звезда" 21 июля 1942 года писала в передовой статье: "В дни ожесточенных сражений с рвущимся вперед врагом наши летчики должны удвоить, утроить свои усилия в борьбе с вражеской авиацией... беспощадно уничтожать немецкие бомбардировщики и надежно защищать от их нападений наши наземные войска и военные объекты". Этого требовал и Приказ НКО от 17 июля 1942 года "О действиях наших истребителей по уничтожению бомбардировщиков противника", где особо подчеркивалось требование "считать основной задачей наших истребителей при встрече с воздушным противником уничтожение в первую очередь его бомбардировщиков"{9}.
Опытные командиры и политработники объясняли летчикам тактические приемы истребителей противника, которые часто умышленно завязывали воздушные карусели, чтобы дать возможность своим бомбардировщикам беспрепятственно сбрасывать бомбы на наши позиции. На партийных, комсомольских собраниях и в беседах широко популяризировались боевые успехи тех летчиков, которые уничтожили наибольшее количество бомбардировщиков врага. Чаще назывались такие мастера воздушного боя, как М. П. Дикий, Д. Л. Калараш, Г. А. Шадрин и С. С. Щиров.
В целях снижения активности вражеской авиации, которая продолжала господствовать в воздухе, командование армии решило нанести бомбоштурмовые удары по аэродромам противника, к выполнению которых были привлечены летчики 236-й истребительной и экипажи 132-й бомбардировочной авиадивизий. Только за 25 и 26 июля они произвели по три вылета на аэродромы в Федоровне и на Хуторе Веселом, где базировалось до 80 фашистских самолетов. В каждом вылете принимало участие не менее 30 самолетов, которые действовали в условиях интенсивного огня зенитной артиллерии и истребителей противника, патрулировавших в районах целей. Но, несмотря на это, налеты на вражеские аэродромы полки выполнили успешно, уничтожив 30 и повредив 25 "юнкерсов" и "мессершмиттов", подавив при этом 2 батареи зенитной артиллерии{10}.
Самоотверженно и инициативно сражались с гитлеровцами летчики 237-й истребительной авиадивизии, возглавляемой генерал-майором авиации Е. М. Белецким. Они прикрывали наземные войска от налетов фашистских бомбардировщиков, совершали порой по 6 боевых вылетов в день. Только 36-й истребительный авиаполк (командир майор А. А. Осипов) на самолетах И-16 в июне - июле в районе Кубани и северо-восточного побережья Черного моря произвел 1976 боевых вылетов, из них 661 - на штурмовку войск и техники противника. Летчики полка провели 56 групповых воздушных боев и сбили 13 фашистских "юнкерсов" и "мессершмиттов". Они и сами несли потери, но были полны решимости разгромить ненавистного врага. При их поддержке наземные войска дважды выбивали врага из станицы Славянская.
Бесстрашие и неутомимость в полетах проявляли летчики-штурмовики 238-й авиадивизии генерал-майора авиации В. В. Нанейшвили. Перебазировавшись с аэродрома Крымская на другой аэродром, дивизия основными силами наносила штурмовые удары по скоплениям вражеских войск в устье Дона, мотомехчастям на дорогах, подавляла огонь полевой и зенитной, артиллерии на позициях. В районе станицы Тихорецкая штурмовики этого соединения только в течение 28 июля уничтожили несколько десятков танков и бронемашин 13-й фашистской танковой дивизии.
При такой интенсивной боевой работе материальная часть быстро выходила из строя, росли потери. К концу июля в полках оставалось по 8-10 самолетов (а часто и менее), которые могли летать на задания. Надеяться на пополнение самолетами и двигателями не приходилось. Нужно было искать выход на месте. Оп был найден благодаря изобретательности и трудолюбию инженерно-технического состава. Для обнаружения и перевозки самолетов, совершивших вынужденные посадки на своей территории из-за повреждений в бою, были созданы специальные полковые группы и эвакуационные команды. По поступавшим донесениям или другим сведениям высылались на автомашинах или самолетах связи (По-2) техники для уточнения состояния самолетов, после чего поврежденные машины, если это было целесообразно, восстанавливались на месте или транспортировались в стационарную авиамастерскую. Часто эвакуация таких самолетов происходила под вражеским артиллерийским огнем.
Быстрому восстановлению самолетов также помогала и замена агрегатов на машинах, отправляемых в ремонтные органы, на подобные агрегаты, снятые с поврежденных самолетов. За счет этого быстро, в течение нескольких часов, восстанавливались два-три самолета, и полки продолжали боевые действия. Только за июль в частях армии силами полевых авиаремонтные мастерских с приданными им бригадами технического состава было восстановлено около ста самолетов.
В ходе жарких схваток советские соколы мужали, закалялась их воля, росло боевое мастерство. Каждый поединок с фашистскими пилотами рождал новых героев, одним из которых был сержант Ф. С. Чесноков - летчик 367-го бомбардировочного авиаполка.
Скоростной бомбардировщик СБ, на котором летал Федор Чесноков, уже в первые дни Великой Отечественной войны перестал считаться скоростным, и уйти от вражеских истребителей на нем было почти невозможно. К тому же самолет имел опаснейший для экипажа недостаток: машина часто загоралась. Однако сержанту Чеснокову на СБ в этом смысле повезло: десятки раз он вел бой против "мессершмиттов" и ни разу его не смогли поджечь. В июньские дни 1942 года во время обороны Севастополя в условиях минимальной видимости Федор Чесноков летал с Кавказского побережья через море бомбить артиллерийские позиции, откуда фашисты вели обстрел порта и города. Бомбить приходилось с малых высот под огнем десятков зенитных батарей. Опасными были рейды на бомбардировки, но не менее опасным было возвращение через море на поврежденном самолете.
