— Хочу побыть один. И не бойся, я никуда не смотаюсь в домашней одежде и без денег.
Киваю и быстро скрываюсь в квартире. Нужно собраться, обдумать все еще раз хорошенько и дождаться Игоря.
Я и подумать не мог, что когда-то буду настолько переживать за другого человека. Чувства к Андрею удивляют меня и снова и открывает во мне новые новые качества. И хочется лишь одного: чтобы скорее закончилась вся эта неразбериха и я мог просто жить спокойно. С ним, конечно же. Я знаю его так давно, и теперь еще так сильно его люблю, что представить мою жизнь без Андрея действительно сложно.
Игорь, кажется, переживает не меньше моего. Он бледный и ужасно злой, а Гриша, которого он тащит за руку, упирается и орет благим матом — я даже не представляю, что думают мои соседи. Все это напоминает какой-то кошмарный сон. Игорь выталкивает друга из лифта, силой запихивает в мою квартиру и захлопывает дверь — я тут же поворачиваю в замке ключ. Мы с Игорем остаемся на лестничной клетке вдвоем.
— Какая звукоизоляция хорошая, — замечает мужчина, все еще пытаясь отдышаться. За дверью что-то вопит Гриша, но невозможно даже разобрать слов.
— Ага. Еще бы охрана и шпионы у тебя были такие же хорошие, — угрюмо отвечаю, параллельно быстро набирая смс-ку для Андрея. Чтобы присмотрел за Гришей, потому что так будет лучше для него самого, и даже не пытался выбраться из дома.
— Я пять человек сюда пригнал. Поставим у дверей, внизу, везде… Замки тут надежные?
— Обижаешь, — выдыхаю, потом окидываю его взглядом и удивляюсь: — Ты где так? Ты ему что ли зубы повыбивал?
— Да не трогал я Гришку, — мужчина с сожалением смотрит на сбитые костяшки и морщится. Болит, наверное. — Получил один человечек. Зря мы с тобой перепугались-то, Паш. Эти двое на тачке оказались моими людьми. Тот, кого я назначил, слег с ангиной, и они его подменили, а меня предупредить, мол «мы у мы же не знали, что это так принципиально» и прочее бла-бла-бла.
Мы оба молчим секунд десять. Поток информации просто не укладывается в голове. Игорь, кажется, сам до конца не осознает, что вообще происходит в последнее время.
— Так какого хера? — киваю на дверь.
— Я у него патроны нашел. Для боевого пистолета. И никто из моих знакомых да и вообще из проверенных людей ему их не продавал.
— Андрей…
— Я не уверен, есть ли у Андрея оружие, но, конечно, вряд ли. Да и дорогое удовольствие, — Игорь поднимает на меня взгляд, словно ища поддержки. — Мне не удалось вытрясти, где они его взяли, но у меня есть одно предположение.
— Мы должны найти пистолет прежде, чем они отсюда сбегут. Понимаешь? И только потом разбираться со всем остальным, — уверенно произношу я.
Мужчина хмурится, раздумывая. За нашими спинами почти бесшумно раздвигаются двери лифта. Двое мужчин в черном кивают Игорю и замирают, в ожидании приказа. Тот молча указывает на дверь в мою квартиру, так, что один из подчиненных сразу замирает у нее, а другой — напротив. Потом наконец произносит, обращаясь уже ко мне:
— Ты прав, наверное. Перероем дома у меня все. Вдвоем быстрее, да и тебе я все же доверяю. Не то, что некоторым, — Игорь сжимает и распрямляет пальцы. Ранки уже не кровоточат, но выглядят все равно плохо.
Перед тем как уйти, я прислоняюсь ухом к двери, пытаясь что-нибудь расслышать, но в квартире, кажется, царит гробовое молчание. Становится немного легче уже в пути, когда Андрей отвечает на смс-ку коротким «Все будет хорошо. И ты береги себя».
Только когда мы приезжаем Игорю, я замечаю, что уже почти полночь — время летит быстро. В его квартире даже не выключен свет, а в коридоре все разбросано, будто была драка. Оно и не удивительно. Я сам видел, как отчаянно вырывался Гриша.
Мы обшариваем в квартире все миллиметр за миллиметром: каждый уголок, каждый ящик шкафа, каждую коробку. Работа машинальная, но изматывающая. Я бросаю на поиск все силы, а мыслями остаюсь с Андреем. Нам нужно будет поговорить потом. Как объяснить, насколько сильно я забочусь о нем? Как передать, насколько волнуюсь? Как уберечь его от опасности? И пусть на этот раз тревога оказалась ложной, я все равно не стану меньше переживать за него.
Я вздрагиваю, когда Игорь зовет меня по имени из спальни. Поднимаюсь с корточек, разминаю затекшие ноги и спешу к мужчине.
Я даже и не думал никогда, что один вид человека с оружием в руке может подарить облегчение и радость. Будто гора падает с плеч.
Игорь сидит на кровати и крутит в руках пистолет.
— Смотри-ка, серийка срезана, — задумчиво произносит он и проводит пальцем по серым спилам, показывая мне. Я сажусь рядом, беру оружие из его рук. Тяжелый. — Это тюрьма, Паш. Нам сейчас очень повезло, что они не успели с ним где-то засветиться.
— Думаешь?
— Надеюсь, по крайней мере. Да и если что уже кипишь был бы, — Игорь слабо улыбается, пытаясь хоть как-то подбодрить меня. — Да ты держи увереннее, он же не заряжен.
Перехватываю пистолет поудобнее и направляю в стену. Прищуриваю глаза, пытаясь прицелиться.
— Не умею обращаться с оружием.
— Да оно тебе и не нужно, — мужчина забирает пистолет у меня и поднимается, пряча его за пояс. — Ну что, к тебе? Гриша уже наверное отдохнул и готовится сломать мне нос.
— Что у вас вообще за отношения такие? — интересуюсь, будто бы невзначай.
— Люблю его. Как братишку младшего, — он нервно поводит плечом — или мне только кажется — и бросает: — Ну, идем.
Не успеваем мы выйти из квартиры как Игорю звонят. Он прикладывает телефон к уху, но ничего не говорит, только слушает, постепенно меняясь в лице. У меня на лбу выступает холодный пот, по спине бегут мурашки.
— Они прострелили замок, напали на охрану и сбежали, Паш.
Фраза эхом отдается в сознании. Мы перевариваем и осознаем это медленно — слишком медленно — но когда наконец доходит, оба срываемся с места.
Кажется, я еще никогда в жизни не сбегал по лестнице так быстро, никогда так резко не втапливал до пола педаль газа и так нагло не подрезал другие авто. Игорь делает то же самое.
Первая реакция — ехать к дому. Я стараюсь держаться за ним хвостом, а когда машины оказываются рядом, бросаю быстрый взгляд в окно.
Игорь ведет одной рукой, при этом иногда жестикулируя, звонит кому-то, кричит в трубку, ругается, перезванивает, потом набирает мне. Я бросаю телефон на соседнее сидение и врубаю громкую связь — чтобы быть в курсе.
Он звонит кому-то еще, кричит матом и просит пробить локацию. Телефон Гриши, конечно же, обнаруживается в моей квартире. А вот сигнал Андрея двигается. Игорю хватает минуты чтобы взглянуть на маршрут и вспомнить о гаражах Ильи. Я и сам почти сразу догадываюсь, куда они собрались, когда слышу, что они уже в Подмосковье.
Ночью машин немного. Такое ощущение, что все это не реальность, а одна из тех компьютерных игр о гонках, которые я любил, будучи уже студентом. Свет фонарей сливается в одну сплошную линию, и я почти не различаю дороги — еду по указаниям Игоря.
Быстрее уже некуда, но мне все равно кажется, что вот-вот и мы опоздаем, случится что-то страшное, непоправимое.
Не заботясь о элементарной безопасности, Игорь сворачивает прямо к гаражам, рассекая огромную лужу. Вода брызгами летит мне на лобовое, делая обзор еще хуже — фонарь, что хоть как-то освещал это место в прошлый раз, теперь горит еле-еле.
Нужный гараж найти легко. Ворота приоткрыты, из щели льется тусклый желтоватый свет. Тормозим неподалеку, я тут же спрыгиваю с подножки, не заботясь даже о том, чтобы заглушить мотор.
Хочу было кинуться к дверям, но Игорь останавливает меня жестом и выхватывает пистолет. Скорее всего, уже заряженный. Двигаемся медленно, осторожно, хотя это уже и не нужно: шум машин и так был слышен издалека.
Хочется просто потянуть ворота на себя и не увидеть ничего, кроме болтающейся под потолком лампочки, которую забыли выключить, старых шин и прочего барахла. Но это невозможно. Просто невозможно.
Игорь дает отмашку. Хватаюсь за острый железный край и рывком тяну створку на себя.
