Серия «Современный фантастический боевик»

Выпуск 133

Оформление обложки Николая Плутахина

© Александр Белый, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Еще десять шагов, еще вон до тех кустов… Знакомые сопки, казалось бы, совсем рядом, еще немного и будет виден поселок. Сгорбленный мужчина, с двумя карабинами за плечами, одетый в покрытую инеем оленью доху едва передвигаясь, тащил волокушу из лыж. На ней, привязанный и укутанный в задубевший на морозе брезент, неподвижно лежал человек. И только редкий и слабый пар от дыхания, пробивающийся сквозь щель, давал надежду, что тот еще жив.

Белая снежная пустыня слепила, глаза отказывались видеть, ноги не хотели идти. Да он уже их и не чувствовал.

Семь дней назад в конце февраля Алекс Седов, молодой мужчина двадцати семи лет, ранее – офицер Второго корпуса быстрого реагирования Организации объединенных народов (ООН) Земли, а ныне – сотрудник службы безопасности Лондонского офиса межконтинентальной корпорации «Урал +», получил неиспользованный за два года отпуск. И рванул не на пляжи Канарских островов, для чего денег вполне хватало, а воспользовался наконец, двадцать пятым приглашением своего бывшего сослуживца, сержанта Николая Белкина.

Представители народов Крайнего Севера Евразийского континента, как и коренные американские индейцы, в армии служили редко – и тех, и других на Земле осталось очень мало. Но Белка (Николай как-то признался, что дома его так называют с детства, – с тех пор это имечко к нему приклеилось и стало позывным) заключил контракт и после годичной подготовки пришел служить во Второй корпус. Так вот, Белка спас ему жизнь.

Это произошло в одном из районов Северной Африки. Религиозная террористическая организация готовила крупномасштабное вооруженное выступление, которое должно было развернуться после единовременных терактов в разных городах планеты. Разведслужбы ООН по этому факту имели полную информацию, и за сутки до часа «Х» подразделения корпуса приступили к работе.

Второй корпус нес боевое дежурство на орбитальной космической станции. После точечного удара ракетами с вакуумными боеголовками и биохимическими зарядами «Туман», которые распылили в местах скопления четырех тысяч вооруженных боевиков, бойцы в легких БСК на десантных шлюпках были сброшены в зону боевых действий. Большинству частей корпуса воевать уже было не с кем, и они приступили к сбору трофеев, а также погрузке задурманенных и сонных от воздействия ОВ боевиков в грузопассажирские шлюпы, заблаговременно предоставленные Корпорацией – будущим потребителем рабсилы.

В соответствии с Единым законом, все террористы и члены их семей будут депортированы в специально отведенное место, где они смогут беспрепятственно проводить в жизнь собственные идеи и мероприятия внутри собственного сообщества. В частности, они принудительно переселялись на принадлежащую галактической корпорации «Геда» планету Даэр-2. Здесь для жизни разных всяких непримиримых с различных планет Содружества был выделен целый континент, правда, небольшой, – размером с земную Австралию. Материк и называется очень похоже – Астралия.

Взвод старшего лейтенанта Седова возвращался по пыльным и узеньким улочкам городка, который находился в зоне ответственности батальона, к точке сбора, где их ожидала десантная шлюпка. Только что их ротой была отправлена последняя гравиплатформа с членами семей террористов, подготовленных на переселение, всего четыре тысячи двадцать восемь человек. Можно сказать, что поставленная задача по зачистке этого окраинного квартала выполнена, о чем командованию по инстанции было доложено.

Кроме того, что такие операции являлись одной из основных функций армии ООН, они для планеты несли немалую финансовую выгоду и выполнялись с большущим удовольствием. Для администрации и командования. Ибо за каждого принудительного переселенца заказчик платил по сто тысяч кредитов, независимо от пола и возраста, – неслабое подспорье для бюджета ООН. Всего в мятежном районе насчитывалось до ста тридцати двух тысяч человек, и все они подлежали депортации. А городок этот пустовать долго не будет, очень скоро здесь заселятся и самоорганизуются ближайшие соседи, люди тоже религиозные, но вполне нормальные и адекватные.

Приборы показали, что примененное отравляющее вещество прошло период полного распада и атмосфера вполне пригодна для дыхания, но никому из бойцов в голову не пришло желание произвести разгерметизацию шлема. Не только потому, что на улице жара невыносимая, но и потому, что это разрешалось делать только по завершению боевой операции.

– Ал, – вдруг в наушнике прозвучал голос Белки. – Справа в доме люди, слышу крики.

– Работаем, – на открытом канале распорядился Ал. Таким был позывной Алекса Седова. Он кликом ресницы на нужную строчку меню подал команду своему биокомпу об усилении восприятия звука наружными микрофонами и отчетливо услышал со стороны ближайшего дома женский визг, который резко прервался. – Белка и Лом со мной, остальные – штатно.

Седов проверил данные. На мониторе, который продуцировался в воображении через глазной нерв, было ясно показано, что данный дом уже зачищен третьим взводом, персонально тройкой лейтенанта Баренгейма.

Взяв на изготовку штурмовые импульсники, прикрывая друг друга, предварительно отключив наружные микрофоны и закрыв глаза светофильтром, зашвырнул светозвуковую хлопушку, и они вломились в помещение. Взгляду открылась картина Репина «Приплыли»: два бойца из третьего взвода во главе со своим лейтенантом после взрыва гранаты находились в ступоре, прикрыв глаза руками. Их гермошлемы были сняты, а нижние «клапаны»[1] БСК-3[2] расстегнуты.

Так вот, лейтенант Баренгейм в это время оттирал большим цветастым платком окровавленный член, а на столе перед ним, раскинув в стороны ножки, изломанной куклой лежала мертвая девочка. Лет пятнадцати. И на полу лежал труп женщины.

– Ах, ты ж сука! – тяжелым ботинком Ал впечатал в пах Баренгейма, приклад импульсника Лома сломал нос второму. Белка тоже успел отметиться закованным кулаком в открытый лоб третьего из насильников.

– Отставить! Отставить! – закричал наушник голосом комбата, который, видно, наблюдал за ситуацией через видеокамеру Алекса.

А через несколько секунд начался ад. Пол в помещении дома, прямо под ногами Лома, вздыбился от мощного взрыва, и те, кто был в разгерметизированных скафандрах, умерли сразу. Алекса взрывом зашвырнуло на балку верхнего перекрытия, а скафандр, при точечном поражении хоть и работал, как монолитная конструкция, на этот раз не выдержал: правая нога и бедро были сломаны. Белка, совершенно невредимый, провалился в подвал. Вдруг откуда-то сверху заработала допотопная автоматическая артиллеристская установка, оснащенная, как выяснилось позже, дистанционным управлением. Самое паскудное, что она лупила кумулятивными снарядами. Осколки как и пули, калибром до 25 миллиметров, силовое поле БСК способно отклонить, но от воздействия таких снарядов оно потухнет быстро, еще пару секунд и вариантов не будет. Белка, мгновенно увеличив подачу энергии на антигравитационный компенсатор, взлетел к перекрытию, закинул командира на плечи и нырнул обратно в подвал. Через миг эта бетонная балка превратилась в пыль.

Из сорока двух человек личного состава в живых осталось тридцать четыре, в том числе старший лейтенант Седов и сержант Белкин. Из БСК Лома, как потом рассказывали, выгребли кучу окровавленных костей.

Никто из командования особо не желал разбираться, что удар был нанесен из зоны ответственности третьего взвода и второй взвод здесь ни при чем, но после выхода Алекса из госпиталя оба получили документы на добровольно-принудительный дембель. Приказ командующего, маршала Громова, был завизирован заместителем начальника штаба Объединенной группы войск генералом Баренгеймом. Однофамильцем, наверное. А не тот ли это Баренгейм, который служил под началом его отца? Когда-то в их семье обсуждалась какая-то нехорошая история, связанная с этой фамилией.