Ты должен пойти увидеться с Полом. Должен поговорить с ним о своем чувстве вины. Помни, что не имеет значения, что он скажет. Это неважно, как он это воспримет. Важно только то, что после этого ты почувствуешь, как камень, который тянул тебя вниз, упадет с твоей груди. Я лично верю, что Пол даст именно то, что тебе нужно, чтобы залечить свои раны.

Последний совет. Ты должен позвонить Эмили как можно скорее. Ты должен довериться и ей тоже. Теперь подними задницу, пойди и сделай это. Я в тебя верю.

Д-р Антоняк.

Это последнее письмо дало мне желаемый эффект, и я считаю, что готов к тому, чтобы сделать это. Я открываю новое письмо доктору Антоняк, и начинаю печатать.

Дата: 18 ноября 2012 10:48 вечера

Кому: М. Антоняк [[email protected]]

От: Никс Кэлдвелл [[email protected]]

Re: Ну что ж, приступим…

Уважаемая д-р Антоняк:

Я возвращаюсь и буду дома завтра вечером. Я планирую увидеть ее, после буду наконец-то готов увидеть Пола.

Я дам вам знать, как все пройдет.

С уважением, Никс.

Я нажимаю «Отправить», а затем закрываю ноутбук. Сажусь на кровати и допиваю пиво. Мои мысли только об Эмили, как обычно.

Я так скучаю по ней.

Я не могу поверить, как всё испортил. Я даже не был уверен, что у нас было что-то, что можно было испоганить. Но как только я выгнал ее из моей жизни, то понял, сколько она сделала для меня. Я думаю, что был только половиной человека, прежде чем встретил Эмили, а теперь у меня не стало ничего, кроме пустой, засохшей шелухи, после того когда она ушла.

За последние два года я провел все свое время, пытаясь скрыться от своих чувств. Я боялся мучений, которые они приносили мне. Я пришел к тому, что боль от утраты Эмили превосходит все, что со мной происходило.

И это осознание с шокирующей ясностью дало мне понять, что мне нечего бояться, при разговоре с Полом. Ничто не ранит так, как отсутствие Эмили в моей жизни.

Вероятно, я потерял ее навсегда, и эти последствия мне придется нести до конца. Но мне нужно дать ей знать, что она научила меня многому в течение нескольких недель, которые мы общались. Она показала мне путь к моему собственному спасению, и я, наконец, стал достаточно сильным, чтобы идти к нему.

28 глава

Эмили

Сегодня пятница, и я пытаюсь учиться. Мои глаза бесцельно просматривают страницы, прежде чем я понимаю, что не осознала ни единого слова.

Я отбрасываю учебник в сторону от разочарования. Это бесполезно... я не могу сосредоточиться.

Так продолжается последние две недели. Все, о чем я могу думать, — это Никс, и как сильно я облажалась перед ним. Мое сердце разбито, и я не знаю, как это исправить. Никс злится, и я не знаю, что с этим делать. Я чувствую себя бесполезной... и одинокой.

Также я устала от этого чувства. Я должна отделаться от него и жить дальше. Совершенно ясно, что все, что было с Никсом закончено, и нет пути назад.

К сожалению, я не чувствую, что нас ждет какое-либо продолжение.

Я не слышала ни слова от Никса. Я написала ему на следующий день после нашей стычки, спрашивая его, хочет ли он, чтобы я по-прежнему работала на него. Я уже знала ответ на этот вопрос, но отчаянно нуждалась в каком-то контакте с ним... Хоть в каком-нибудь.

Его ответ был коротким и резким.

«Просто заплати мне, когда получишь свои трастовые деньги».

Это был не он. Совсем ничего общего.

У меня не было смелости, чтобы повторить попытку. Это слишком больно, терпеть эту резкую холодность от него.

Данни и Фил были замечательными. Они подставляли свои плечи для слез. Обе слушали мою ругань, жалобы, плач, стоны и ор. Они проклинали Никса со мной и защищали мои чувства. Обе угрожали отрезать ему яйца ради меня, но также я знала, они обе поприветствовали бы его с распростертыми объятиями, если бы он зашел через мою дверь, потому что знали, что это сделало бы меня счастливой.

Райан совсем другое дело. Я еще даже не говорила с ним, но, тем не менее, Данни рассказала ему обо всем. Я не думаю, что Райан будет рад, если Никс зайдет в мою дверь, но на самом деле это не имеет значения. Этого в любом случае не произойдет.

К большому удивлению, я даже сказала своим родителям о нашем расставании, и они оказали поразительную поддержку. Я имею в виду, моя мать не угрожала отрезать ему яйца, но она сказала, что иногда мужчинам просто нужно время, чтобы увидеть ошибки на своем пути.

Я ненавидела то, что она сказала мне, потому что из-за этого мои надежды жили дольше, чем положено.

«Вот и все», — говорю я себе.

Я встаю с дивана и топаю на кухню. Я заканчиваю жалеть себя. Пора бросить мысли о Никсе Кэлдвелле и снова сконцентрироваться на своей безумной жизни.

Я открываю холодильник и достаю бутылку вина, которую откупорила несколько дней назад. Даже не заморачиваюсь с бокалом и наливаю в чашку из-под кофе.

Ах, преимущества свободы.

Возвращаясь в гостиную, я делаю щедрый глоток. Может быть, я напьюсь сегодня вечером. Как только собираюсь снова сесть, кто-то стучит в дверь.

Поставив вино, я подхожу к двери и смотрю через глазок. Мой мир начинает рушиться, я вижу Никса по другую сторону двери.

Мое сердце начинает биться быстрее, а кожа покрывается мурашками. Я вдруг понимаю, что ношу его футболку. Это же ее я натянула, когда он выгнал меня из квартиры. Несколько дней спустя, когда нашла ее в корзине для белья, я начала носить ее, даже не осознавая этого. Я не стирала ее, потому что она пахла, как он, я носила ее дома, когда мне было грустно.

Может быть, он здесь из-за футболки. Конечно, не было никакой другой причины.

Я делаю глубокий вдох и открываю дверь. Как только мои глаза встречаются с его, моя напускная храбрость и мой разум двигаются в разных направлениях. Вместо этого я признаю красивого, сломленного человека, в которого я влюбилась.

И слезы сразу же появляются в моих глазах.

Торопливо моргая, говорю шепотом:

— Что ты здесь делаешь?

— Могу ли я пройти, чтобы мы поговорили?

Пройти? Должна ли я позволить ему? Или я должна оставаться непреклонной и неуступчивой?

— Хорошо, — я сразу сдаюсь, сделав шаг назад от двери.

Никс, как всегда, выглядит очень аппетитным. В простой футболке и джинсах. Нисколько не отличается от того, что он обычно носит, но ему очень идет. Его волосы немного подстрижены, но та легкая щетина, которую я так люблю, все еще на месте.

Он заходит, осторожно закрыв за собой дверь.

Я стараюсь, чтобы мои слова были решительными, уверенными. Мне нужно огородить себя от дальнейшей боли.

— Что тебе нужно, Никс?

— Ты.

Мои ноги превращаются в желе после одного простого слова. Понимает ли он силу того, что только что сказал? Тот факт, что я готова подчиниться его власти, приводит меня в шок.

Я качаю головой, пытаясь очистить свои мысли.

— Я думаю, что немного поздно. Ты так не считаешь?

— Возможно. Но я должен был попытаться.

Я отворачиваюсь от него и иду в гостиную. Слышу, что он следует за мной. Я делаю глоток вина, надеясь, что это взбодрит меня. На вкус как уксус во рту.

— Эмили, — тихо говорит он.

Посмотрев на него, я ничего не могу поделать, сразу же теряюсь в ловушке его глаз.

— Я никогда не смогу сказать тебе, как жалею о тех словах, которые наговорил тебе. Это было непростительно. Единственное, что я могу сделать, — это предложить тебе способ понять их.

Он привлек мое внимание, но я понятия не имею, что он пытается сказать.

— Как это?

— Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Вашингтон, хочу объяснить тебе, что произошло в Афганистане... почему я был зол, когда увидел орден, почему я сказал тебе эти ужасные слова.