«Иностранка?!!» – удивился Глеб, также прикрыв ладонями детородный орган.

Незнакомка медленно пятилась, не сводя с него настороженного взгляда. Сделав еще несколько маленьких шажков назад, она резко развернулась и стремительно кинулась вглубь комнаты, несколько раз толкнувшись в запертую дверь. Убедившись в бесплодности попыток силой сокрушить надежную преграду, девушка побежала в угол, там, наклонившись, подняла с пола длинный кусок материи темного цвета и набросила себе на плечи.

– Девушка, – просительно протянул Глеб. – Мне бы тоже что-нибудь на себя набросить.

При первых же его словах девушка прижалась к стене.

– Пожалуйста, – добавил Глеб, но «волшебное» слово также не дало никакого положительного результата.

Вздохнув, он сдвинулся к краю лежанки и с трудом встал на ноги. Сделал один неуверенный шаг, кое-как удержав равновесие. Прижавшаяся к стене незнакомка вновь выкрикнула что-то непонятное. Но произошло удивительное дело – незнакомая речь трансформировалась в привычный русский язык.

– Не подходи! – крикнула девушка, выставив перед собой в качестве защиты правую руку.

Глеб остановился на пол-пути и сказал:

– Девушка, мне бы хоть что-то из одежды.

Незнакомка ненадолго задумалась, прикусив нижнюю губку, и ответила:

– Сейчас, только не подходи!

Она присела на корточки, продолжая держать его в поле зрения, подхватила с пола разбросанную одежду и кинула Глебу.

– Спасибо, – поймав летящий в лицо ком, Глеб сделал несколько шагов назад и присел на твердую каменную поверхность, ранее послужившую ему вместо кровати.

Волков развернул на коленях сверток и растерянно перебирал вещи, выглядевшие на его взгляд очень необычно. Но как бы странно они ни выглядели – выбирать было не из чего. Мысленно сплюнув, он натянул длинные, чуть ли не до колен, и широкие шорты с шнурком-завязкой вместо резинки. Прикинул двое штанов и остановил свой выбор на более длинных и просторных, практичного серого цвета, из мягкого, приятного на ощупь материала. Отложил в сторону кружевную рубашку кремового оттенка. Натянул через голову что-то среднее между пуловером, футболкой и пижамой. Покрутил в руках выполненные в тон кремовой рубашке трусики и лифчик. Смущенно хмыкнул, покосившись на закутанную в плащ девушку, и положил женское белье на рубашку, после чего протянул все оставшиеся вещи незнакомке, со словами:

– Кажется, это все ваше.

Вновь вспыхнув как маков цвет, девушка смущенно опустила глаза. Глеб некоторое время держал вещи на весу, но незнакомка так и не осмелилась к нему подойти. Тогда он снова поднялся, автоматически отметив, что все движения получаются с каждым разом все лучше и лучше, видимо, организм приходит в себя. Волков внимательно оглядел помещение, в котором находился, и понял, что вряд ли находится в больнице, уж больно необычно выглядело все вокруг: и каменная лежанка, и странные линии на каменном полу, и развешанные по стенам светильники, чем-то напоминавшие еще изредка встречающиеся в глухих деревеньках керосинки. Отметив, что девушка вновь насторожилась, когда он встал на ноги, Глеб решил ее не провоцировать лишний раз и, сопровождаемый недоверчивым взглядом из-под длинных ресниц, направился к небольшому столику, на который и выложил аккуратной стопочкой одежду. Взамен прихватил пустую кожаную сумку. Вернулся на свое место, подложив в качестве сиденья сумку, чтоб не морозить пятую точку, и насмешливо посмотрел на сконфузившуюся девчонку, задержав взгляд на босых ступнях – это по каменному-то полу! – и подрагивающей от холода фигурке.

– Девушка, вы бы тоже оделись, а то простынете, – сказал Глеб неожиданно для самого себя, ведь на языке вертелось множество совсем других слов, а точнее вопросов, на самый главный из которых – «Где я?» – он до сих пор не получил ответа.

Несколько успокоенная его неагрессивными действиями девушка подошла к столику, протянула руку к вещам и растерянно посмотрела на Глеба.

– Да, отвернусь я, отвернусь, – ответил Волков на вопросительный взгляд незнакомки.

И действительно – отвернулся. За спиной послышался шорох упавшего на пол плаща. Глеба так и подмывало, здоровое мужское любопытство, чуть повернуть голову, чтоб хоть краем глаза взглянуть на одевающуюся красавицу. Но врожденное чувство справедливости – по крайней мере, так утверждал Сашка, друживший с Глебом с детского сада – и привитая родителями порядочность, – а может наоборот, в этом бы он не поручился за свои слова – не позволили ему так поступить. К тому же – решил он – не стоит рвать первую ниточку доверия, протянувшуюся между ним и единственной собеседницей, способной хоть отчасти прояснить ситуацию. Размышляя, Волков ни на миг не терял бдительности и прислушивался к звукам за спиной – чужая душа потемки, и он не мог знать, какие мысли бродят в светлой головке незнакомки, но уж очень не хотелось получить чем-нибудь тяжелым по затылку.

Но девушка и не думала к нему подкрадываться с самыми зловещими намерениями. Она быстро сбросила плащ и натянула на себя нижнее белье, бросая ему в спину короткие взгляды. Следом пришел черед узких брючек и рубашки. Теперь она чувствовала себя намного уверенней и уже не так торопилась. Надела на замерзшие ножки башмачки, почувствовав, как надежная преграда отделяет заледеневшие ступни от холодных каменных плит пола. Набросила на плечи плащ и, искоса поглядывая то на запертую дверь, то на отвернувшегося Глеба, девушка задумчиво накручивала на палец длинную прядь волос, поигрывая лежащим на столе ключом. Теперь, когда у нее появился выбор, она не знала, что предпринять. После недолгих колебаний осторожность взяла верх над любопытством, и девушка медленно направилась к дверям. До выхода оставалось сделать пару шагов, и она уже протянула к замочной скважине руку с ключом, когда ее настиг голос Глеба:

– Уже уходишь, красавица?

Она остановилась, не зная, что тут можно сказать, но Волков и не ждал от нее ответа:

– Может, ответишь сперва на пару вопросов? Где я? – спросил он и добавил, не услышав в от нее ни слова: – Можешь отпереть дверь, если тебе так будет спокойнее. – В ответ получил недоверчиво-удивленный взгляд, но не обиделся и продолжил тем же спокойным тоном: – Можешь не сомневаться – мешать не буду.

Ну, отпирай быстрее.

Девушка вставила ключ в замочную скважину и повернула, отпирая дверной замок. Вид у нее стал более уверенным, и, обернувшись, она заговорила гораздо решительнее:

– Кто ты?

– Кто я? – удивленно переспросил Глеб, пытавшийся получить ответы на свои вопросы, а не отвечать на чужие, особенно такие неожиданные. – Вы не находите, что это очень странный способ знакомства – вначале пылко бросаться на шею незнакомому человеку, а уж потом пытаться узнать его имя… – и после образовавшейся паузы добавил: – Глеб.

Зная, что теперь легко может покинуть его общество, незнакомка обрела почву под ногами, и выбить из колеи ее стало не так-то легко.

– Глеб – какое странное имя, – удивилась она, вычленив из всей речи только ответ на свой вопрос и тактично пропустив мимо ушей намек на свое не слишком скромное поведение.

– Обычное, – не согласился Волков. – Разве что не самое распространенное. А твое имя? А то все девушка да девушка – больше не знаю, как и обратиться.

– Эливьетта.

– Эли… вьет… та, – медленно, чтобы запомнить, повторил Глеб и добавил дежурный комплимент: – Красивое имя. Эливьетта, ответь… те на один вопрос – где я нахожусь?

Девушка неожиданно замялась, опустив глаза в пол, и тихо ответила:

– Во дворце.

– Где? – Глебу показалось, что у него стало плохо со слухом.

Эливьетта глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, и отчетливо повторила:

– Во дворце… В Амели – столице герцогства Фа росс.

Глебу показалось, что потолок рухнул ему на голову. Он потер ладонями виски, словно пытаясь таким образом привести мысли в порядок.

– Как я здесь оказался? – растерянно спросил он и осекся, уставившись на свои ладони.