- Почему? – пролепетала Журавлёва.

- Так ближе к сердцу. Именно там он и должен находиться. Всегда со мной…

Несмотря на то, что сейчас они были не одни, Каллен не смог удержаться и всё-таки сорвал с губ женщины мимолётный поцелуй.

Недалеко от них раздалось звяканье посуды. Белла и Каллен одновременно оглянулись, отмечая изменения, которые произошли за то время, пока они находились в своём личном мирке. Народу в комнате поубавилось, а те, кто остался, были заняты каждый своим делом. Женька уже успела унести всю грязную посуду и на кухню. Теперь она расставляла на столе чашки с чаем вокруг стоящего посередине большого праздничного пирога. Заметив взгляд подруги, направленный на неё, она изогнула уголки губ в еле заметной понимающей улыбке и хитро подмигнула Изабелле, указав глазами на браслет. Журавлёва кивнула, а потом вернула ей улыбку в ответ. Она поискала глазами Эммета и обнаружила его на диване в противоположной стороне гостиной. Он сидел в обнимку со щенком, бережно прижимая малыша к своей широкой груди. Вид у Эммета был немного потерянный. Он что-то тихо бубнил, обращаясь к Вайту, и почёсывал его за ушком. В качестве ответной реакции щенок периодически поднимал голову и облизывал лицо здоровяка.

- Мой брат, кажется, нашёл себе благодарного слушателя. - Эдвард пытался говорить шутливым тоном, но в голосе его угадывался лёгкий налёт грусти.

- Как он вообще? – тихо спросила Белла. – То есть, я хочу сказать, что Эммет держится молодцом. Нужно быть очень сильным, чтобы находить в себе силы не просто жить после такой трагедии, а ещё и улыбаться и не впадать в жуткую депрессию.

- Так и есть, - печально кивнул Каллен, украдкой разглядывая брата. – Большую часть времени Эм пытается вести себя, как и прежде, хотя бы ради Алекса. Он не позволяет себя жалеть, даёт понять, что у него всё окей. Но когда я жил вместе с ним в квартире Энни, то часто видел по ночам полоску света под его дверью и слышал, как он часами ходит по комнате туда–сюда.

- Время – это то, что ему нужно, Эдвард.

- Надеюсь, что со временем его боль действительно стихнет, - Каллен тяжело вздохнул.

- Нет, милый, - Белла сокрушённо помотала головой. – Когда уходят близкие люди, боль не стихает с годами, поверь мне. Она лишь проникает в нас всё глубже, покрываясь защитной коркой, словно панцирем. А потом мы просто привыкаем жить с этой болью, со временем начинаем принимать её, как должное. Знаешь, может быть, это странно… Но если бы кто-то когда-нибудь предложил мне стереть тот отрезок памяти, где хранятся мои воспоминания о потере близких людей, чтобы перестало болеть тут, - Изабелла приложила руку к груди, - я бы отказалась. Потому что я ХОЧУ помнить. Эта память мне дорога, она – часть меня. И Эммет, я думаю, тоже ни за что не расстался бы со своими горькими воспоминаниями. В конце концов, это сделает его только сильнее. Он справится!

Каллен обнял Беллу за талию, прижавшись грудью к её спине, и упёрся подбородком ей в плечо, подтвердив:

- Справится! У него нет другого выхода. Алексу нужен отец, и Эм это прекрасно понимает. Кстати, - Эдвард прекратил шептать и произнёс уже в полный голос, - а где Алекс? И Аня с Сашей тоже испарились.

- Оу, с Новым годом тебя, Каллен! Наконец-то ты заметил, насколько поредела наша скромная компания, – откликнулась Женька, не желая упустить возможность поддеть будущего мужа подруги. Впрочем, в прозвучавшей из её уст фразе не было ни капли раздражения и злости. - Пока вы двое были заняты обменом презентами и взаимными нежными признаниями, ваши дети и племянник изъявили желание удалиться в соседнюю комнату и поиграть там.

- Ну и язык у тебя, Женя, - Каллен, по-доброму усмехнувшись, обескураженно потряс головой.

- О, да! – раздался с дивана голос Эммета. – Мисс «та-ещё-заноза-в-заднице» снова в своей стихии.

Евгения повернула голову в сторону Эммета, и Белла, ожидавшая, что вот-вот начнётся привычная перепалка между её почти родственником и лучшей подругой, уже открыла рот, чтобы предотвратить намечавшийся обмен «любезностями». Но Дубова вдруг сменила гнев на милость и приветливо спросила Эма:

- А это хорошо или плохо?

Тот, поначалу растерявшись от неожиданного поворота в разговоре, задумался, а потом выдал ответ:

- Думаю, хорошо. Потому что, если бы ты сейчас нежно улыбнулась и проворковала что-то типа: «О, не волнуйся, Эдди. Вы с Беллой выглядели так мило минуту назад, что я не решилась мешать вашему уединению и взяла на себя смелость позаботиться о детях», я бы точно свалился от неожиданности с дивана. Я бы подумал, что ты, возможно, подхватила какое-то необычное, ещё неизвестное современной науке заболевание, повернувшее мозги в твоей черепной коробке на сто восемьдесят градусов. Но сейчас я спокоен, потому что вижу перед собой всю ту же особу с острым язычком.

- Как это трогательно, что ты печёшься о моём душевном состоянии, - протянула Женя, одарив мужчину милой улыбкой, а потом с невозмутимым видом начала разливать чай по чашкам.

Поняв, что продолжения не будет, Эммет удивлённо вскинул брови и пробормотал себе под нос:

- Либо я схожу с ума, либо её здоровье действительно под угрозой.

Евгения, до слуха которой донеслись выводы Эммета, только ухмыльнулась, продолжая демонстрировать абсолютное спокойствие и выдержку.

- Пойду, посмотрю, как там дети. - Белла встала и направилась туда, где находились Аня с Алексом и Саша.

Журавлёва отворила дверь в соседнюю комнату и остановилась на пороге, любуясь картиной, представшей перед её глазами. На экране телевизора, включенного на минимальной громкости, мелькал яркими кадрами любимый мультфильм её дочери. Сама же девочка крепко спала на широкой софе, закинув правую руку за голову. Левая рука девочки была вытянута вдоль тела. У Ани не было возможности свободно откинуть её, как она обычно любила делать во сне, потому что оставшееся пространство кровати занимал мирно сопящий во сне Алекс. Он лежал рядом с Аней, прижавшись своим виском к её виску.

Сашу Белла обнаружила в большом кресле по соседству с кроватью. Он ещё не спал, но отчаянно клевал носом, пытаясь как можно удобнее устроить голову на спинке кресла. За спиной Беллы возник Эдвард и так же, как и минуту назад она, удивлённо замер, увидев сонное царство. Каллен растерянно запустил ладонь в волосы и прошептал:

- И что нам теперь делать?

- Саша тоже почти заснул, - шепнула Изабелла в ответ.

Эдвард, стараясь ступать как можно тише, приблизился к сыну. Сев перед ним на корточки, он дотронулся до предплечья мальчика. Тот с трудом сфокусировал на отце сонный взгляд и только лениво кивнул, когда Эдвард предложил отправиться домой. Он медленно сполз с огромного кресла и, пошатываясь, побрёл к выходу из комнаты, поддерживаемый сильными руками отца. С Аней было сложнее. Она медленно села на кровати, отреагировав на ласковые прикосновения и уговоры матери, но глаз так и не открыла, и Белле пришлось одевать её, не желавшую просыпаться окончательно, прямо на кровати. Эдвард пришёл на помощь. Наспех одевшись и одев Саню, он подхватил сонную Аню на руки и понёс её в прихожую. Белла торопливо натягивала дублёнку и одновременно прощалась с Женькой, сбивчиво бормоча извинения за скомканное окончание праздника. Дубова только кивнула и чмокнула подругу в щёку, шепнув, что всё понимает. Как раз в этот момент в прихожей появился растерянный Эммет. Вслед за Изабеллой он отправился будить Алекса, чтобы ехать домой, но, судя по его расстроенному виду, потерпел фиаско.

- У меня ничего не выходит, - посетовал Эм. – Я его бужу, а он просто отворачивается от меня и бормочет, что останется спать здесь. И что теперь делать-то?!

Женька закатила глаза.

- Ты можешь оставить его здесь до утра. Пусть ребёнок выспится, а завтра утром заберёшь его.

- Нет! – заявил Эм раздражённым тоном. – Без сына я никуда не уеду!

- Да?! – Евгения начала закипать от злости, вызванной упрямством мужчины. – Можно подумать, он в первый раз остаётся здесь ночевать! Я его не съем, честное слово!