Зато его матери, которая всё это время не сводила глаз с Беллы, этого хватило для того, чтобы её глаза снова расширились от удивления. И девушке, испуганно взиравшей на миссис Каллен, казалось сейчас, что она буквально слышит, как трещат и скрипят колёсики и пружины в голове у Эсме, запуская нужные механизмы. А потом во взгляде женщины появилось потрясение — она всё поняла, Изабелла уже не сомневалась в этом.

Белла испуганно помотала головой, словно призывая Эсме молчать. Вскочив со своего места и быстро запахнув полы жакета, надетого поверх топика, Белла сбивчиво пробормотала извинения. Схватив сумку и сославшись на внезапно ухудшившееся самочувствие, девушка пулей вылетела из кабинета, не обратив внимания ни на недоумение во взглядах присутствующих, ни на предложение Эммета подвезти её до дома. Она не видела, как Эсме с горечью смотрела ей в след и боролась со слезами, пытаясь сглотнуть застрявший в горле горький комок.

Изабелла не помнила, как преодолела расстояние от конторы до дома. Влетев в квартиру, она быстро разделась и вымыла руки, а потом проскочила мимо удивлённой бабушки, желая оказаться в комнате сына как можно скорее. Саша мирно спал в детской кроватке, тихонько причмокивая во сне крошечными губками. Белла нежно провела тыльной стороной ладони по щёчке мальчика и внезапно расплакалась от облегчения, стараясь всхлипывать как можно тише, чтобы не разбудить ребёнка. Она так испугалась, когда поняла, что Эсме догадалась обо всём. Она ведь женщина, поэтому ей не составило труда определить природу пятен на груди девушки. И дёрнуло же её посмотреть на Эдварда в тот момент! Его мать просто сложила один плюс один и получила верный ответ. Изабелле только оставалось надеяться, что здравый смысл возьмёт верх над эмоциями в душе Эсме Каллен, и тогда она догадается поговорить сначала с матерью своего внука, прежде чем обсуждать эту новость с Эдвардом.

Танечка всё это время стояла в дверях детской, не зная, с чего начать разговор. Белла молча повернулась, подошла к бабушке и, взяв её за руку, повела в гостиную, чтобы поведать о последних событиях.

***

Когда девушка закончила свой рассказ, она допивала уже третью чашку травяного чая, который заботливо подливала ей Татьяна Тимофеевна. Нервная дрожь, поначалу сотрясавшая тело Изабеллы с такой силой, что ей приходилось сжимать зубы и крепко цепляться руками за горячую кружку, постепенно начала исчезать. Она выговорилась и теперь, казалось, стало легче дышать. Танечка, за всё то время, пока Белла сбивчиво говорила, не проронила ни слова. Зато теперь бабушка решила высказаться, произнося свою речь тихо и неторопливо.

— Знаешь, — начала Танечка, — я не удивлена поступком Анны. Она знала, как тебе будет тяжело в первое время: и материально, и морально. Уверена, она переживала за тебя и за своего правнука. Ты ведь понимаешь это? Девочка моя, ты отказалась от квартиры, и я не удивлена — ты всегда была такой хрупкой, но гордой и упрямой натурой, довольствуясь в жизни самым малым. И если бы ты отказалась и от денег тоже, я бы не стала судить тебя, это — твоё право.

— А сейчас? Ты осуждаешь меня сейчас, когда я решила не отказываться от счёта в банке? — подавленно спросила Изабелла.

— Нет, конечно! Будь уверена, мы не пропали бы и без этих денег. Но Энни сделала это для тебя от чистого сердца. Для тебя и для Саши. Так будь же сильной женщиной, моя хорошая! И прими достойно подарок от той, которая любила тебя всем сердцем! Анна ведь считала тебя близким человеком.

— Ты права, Танечка, — Кивнула Изабелла, нежно улыбаясь бабушке. — Я оставлю деньги для сына. Когда-нибудь настанет момент, и Саша, повзрослев, сможет воспользоваться этими деньгами.

— Думаю, это — правильное решение, — поддержала женщина Беллу.

— Что теперь делать с тем, что Эсми обо всём догадалась? Она ведь может рассказать Эдварду о ребёнке.

— Изабелла, — проговорила Татьяна Тимофеевна, успокаивающе гладя внучку по запястью, — ты ведь знаешь, что в последнее время мы с Анной сильно сблизились и практически стали подругами. Так вот, она часто рассказывала о своей семье и, в частности, о своей невестке. Со слов Энни я поняла, что Эсме — мудрая женщина. Давай надеяться, что она сделает правильные выводы. Ведь, по твоим словам, от неё не ускользнуло, как испуганно ты смотрела на Эдварда, опасаясь его реакции. Значит, Эсме должна была понять и то, что её сын не в курсе твоей ситуации.

— Но… Ведь миссис Каллен прежде всего ЕГО мать. Не поспешит ли она в первую очередь к сыну, спеша открыть ему глаза на происходящее?! — воскликнула девушка, безуспешно пытаясь скрыть в голосе панику.

— Вот именно, она — мать. Мать, как и ты. И поэтому Эсме должна понимать, что далеко не все истории любви имеют счастливый финал, и что, если ты до сих пор не известила Эдварда Каллена о таком важном событии, значит, у тебя есть на то свои причины. Верь, девочка, сначала она решит встретиться с тобой, я это чувствую.

Изабелла только кивнула, неистово надеясь, что её бабушка окажется права.

— Ой! — Белла подскочила на месте. — Я же забыла совсем! Энни оставила мне письмо.

Она метнулась в прихожую, где лежала её сумка, и быстро выудила оттуда конверт вместе с банковскими бумагами, которые отдал ей нотариус. Потом вернулась в гостиную, где терпеливо ждала бабушка. Оторвав край конверта, Изабелла достала и развернула плотный лист бумаги, испещрённый с двух сторон аккуратным почерком миссис Каллен.

— Если хочешь, я могу оставить тебя одну, — неуверенно пробормотала Танечка, намереваясь покинуть комнату.

— Нет, останься со мной, пожалуйста. Мне будет легче, если ты посидишь рядом, — попросила девушка.

Танечка кивнула, и Белла, глубоко вздохнув, начала читать.

«Здравствуй, Белла, — писала Энни. — Если ты держишь в руках моё письмо, значит, я уже покинула этот мир. Моё здоровье стремительно ухудшается, и доктор говорит, что я сильно рискую, отказываясь лечь в больницу. Но я не хочу! Я проживу столько, сколько отмерил мне Господь. И всё это время я хотела бы находиться не в лежачем состоянии, утыканная иглами от капельниц. Давящие стены больничной палаты сведут меня в могилу куда быстрее, даже если там я буду получать необходимое лечение. Может быть, глупо и легкомысленно поступать так в моём возрасте, но, тем не менее, я уже всё решила, и не вижу никаких причин менять своего мнения.

Белла, ты, скорее всего, уже побывала у Капелькина — ведь этот конверт должен передать тебе он. Поэтому ты знаешь, что я оставила тебе квартиру и открыла на твоё имя счёт в банке. Знаю твой гордый характер! Но, прошу, не отказывайся. Это всё пригодится вам с ребёнком. Пусть я и избалованная деньгами упрямая старушка, но это не значит, что не я представляю себе, как трудно молодой девочке, так рано повзрослевшей, растить сына одной. Знаю, что у тебя есть куча любящих родственников, но позволь и мне внести свою лепту и помочь вам. Если уж ты не примешь квартиру, то оставь себе хотя бы деньги.

Моя смелая девочка! Я так горжусь тобой и твоим поступком: дать жизнь этому мальчику. Судьба когда—нибудь вознаградит тебя за это, я знаю абсолютно точно. У тебя всё будет хорошо!

Изабелла, я прожила долгую, порой трудную, но счастливую жизнь. И, поверь мне, наступит время, когда Эдвард Каллен придёт к твоему порогу. Пусть не сейчас, не скоро, но придёт. Жизнь — хороший учитель. Она часто даёт нам шанс исправить наши ошибки. И я молюсь, чтобы мой внук не пропустил этот шанс. Настанет момент, когда он растеряет, наконец, свои юношеские амбиции и начнёт думать головой. И, прошу тебя, в этот момент найди в себе силы не оттолкнуть его! Пускай сейчас твоими поступками руководит гордость. Но ведь ты любишь его! Как много раз я видела это чувство в твоих глазах! Поверь, далеко не всем и не всегда выпадало испытать такую любовь, какая живёт в твоём сердце. Она не уйдёт без следа, она всегда будет с тобой. Поэтому, когда Эдвард придёт с покаянием, позволь вам двоим снова быть счастливыми, а своему сыну дай возможность расти рядом с родным отцом. И пусть пройдёт год, пять, семь, а, может, и десять лет — время не имеет значения, если однажды тебя посетило столь сильное чувство, прочно заняв место в твоей душе.