Посему я хочу помочь Тому. Чтобы он вернулся и стал стимулом, который заставит это сонное болото взорваться и начать бегать. Чтобы истерия прочистила мозги разумной части населения и заставила работать. Чтобы они сплотились и начали драться своими силами, не полагаясь на Мальчика-который-выжил или прочих символов придуманных кем-либо. Чтобы они сами выбрали лидеров и шли за ними. Я хочу заставить их поднять заплывшие жиром задницы и начать драться за шанс на так любимую ими сытую жизнь. А не прожигать её, морща носы над магглокровками не делая ничего в ответ на их действия, разрушающие наши устои. Государство должно быть сильным, а таковым его делают граждане. Скажи мне, Миона, станут ли они таковыми, если не узнают цену тому, что есть у них каждый день? Еда, вода, магия, их любимые поводы для сплетен. Станут ли они ценить это, если не потеряют хотя бы на день? Поймут ли, что такое человеческие отношения и общее дело? Я сделаю все, чтобы им пришлось это испытать. Даже если война захлестнет весь континент.

-Ты жесток папа, но спорить я не буду. Слишком хорошо еще помню заносчивость и алчные взгляды, когда зашел вопрос о моей состоятельности как ведьмы. Малфой ведь так и сказал - я гожусь только для рождения ребенка магу, от которого потом откажусь. И ведь не в нем дело, а в воспитании. Против правильно воспитанной магглорожденной, никто и вякнуть бы не посмел - прямое нарушение законов. А наш министр? Перед глазами встает Турнир, на котором он так сильно сожалел, что кто-то попытался лишить его шанса на новый срок в кресле главы государства. И кто это сделал? Сумасшедший Гарри Поттер! За которым потом носились треть страны, умоляя их спасти.

Гермиона выдохнула, обняв себя за плечи. А Александр, призвал плед, который набросил на дочь. Та благодарно улыбнулась и закутавшись, сказала.

-В принципе я согласна с твоей точкой зрения, но мне крайне не нравится сам факт будущего количества смертей. Магглы, маги, полукровки и магглорожденные - все мы люди, а каждая жизнь ценна. Магическое общество и так ослабло, после последних потрясений. Но ты прав - они слишком застоялись. Если бы можно сделать что-то через газеты и подкуп, но взяточников больше чем всех денег мира. И каждый третий, будет кем-то вроде Флетчера, который с радостью продаст родную мать. Но имеем ли мы право решать за них?

Александр тихо рассмеялся, подставляя плечо под голову дочери и когда та устроилась, говоря глядя на пламя:

-А кто сказал, что решать будем мы? Я просто помогу тому, кто будет иметь на это право. И уже от него зависит, примем ли мы в этой войне непосредственное участие или так и проживем на краю мира. Хотя меня, честно говоря, больше устраивает тишина и покой.

-Это неудивительно. Но давай вернемся к паре вопросов, которые меня мучают уже второй день.

-Хм? Каким же это?

Мио подняла голову и посмотрела на отца,серьезным взглядом, знакомым ему вот уже много лет.

-Как так получилось, что ты был в теле подростка?

-Понимаешь...

-Папа. - Одно слово и сказанное таким тоном, что сразу становится понятно - докопается и будет хуже. Александр вздохнул и признался.

-Модифицированный маховик времени Гельтара Певерелла. Позволяет оставлять копию тела, которая после использования, сохраняется и остается готовая для слияния с ней посредством несложного, но болезненного ритуала. Фактически, разум меня прошлого в один момент был заменен более взрослой версией, а тело осталось детским, что было исправлено с помощью ритуала и физической копии "взрослого Александра" из будущего.

Миона замолчал, а потом поперхнулась воздухом, со всей силы ударив отца по плечу.

-Кхду-рак! Дурак самый настоящий! Это же опасно!

Певерелл скрутил дочь, обезопасив себя от повреждений и улыбнулся:

-Между прочим, для всех кроме моего Рода это самоубийство. А для нас, кого хранит Белая Госпожа, все по давно предписанным директивам. Все уже отработано поколениями и сейчас будет окончательно приводиться в порядок. Как ты наверное заметила, волосы у меня медленно отрастают, а на лице появляются морщинки и следы от старых ранений. Я просто полностью прихожу к положенной мне форме.

-А кто такая Белая Госпожа?

Певерелл-старший только усмехнулся, отпуская дочь и сказал, уже направляясь к костру, который уже радовал ровно тлеющими углями.

-Наша Госпожа это та, кого остальные называют Смертью.

Одновременно с удивлением Гермионы, в костер запрыгнули несколько поленьев, а котелок с водой, был поставлен над пламенем.

Отец собирался готовить обед.

Завтрак они благополучно пропустили.

Голова была квадратной от мыслей и осознания, что жизнь будет куда более веселая, чем она надеялась.

Ну и Мордред с ним.

-Пап, тебе помочь?