Весной 2005-го года в городе Пермь Бахтияр случайно встретил своего земляка Гусейна, которого знал ещё со времён карабахской войны начала 1990-ых годов. Гусейн был родом из села Шаплар Кельбаджарского района, который перешёл под контроль карабахской армии в ходе развязанной Азербайджаном против небольшого армянского края войны. Азербайджанские вооружённые формирования, воодушевлённые первыми успехами, рассчитывали быстро сломать сопротивление почти безоружных армян, однако не только натолкнулись на упорное противодействие, но вскоре стали терпеть одно поражение за другим. Карабахские силы перешли в контрнаступление и в конце марта 1993-го года нанесли удар по азербайджанским аскерам в Кельбаджарском районе, находившемся между Нагорным Карабахом и Арменией. В ночь на 3 апреля Армия обороны Нагорно-Карабахской Республики взяла райцентр Кельбаджар под свой контроль (в дальнейшем Кельбаджару было возвращено историческое армянское название Карвачар - "крепость-рынок" или "место продажи камня", и город, расположенный в верхнем течении реки Тартар, стал центром Шаумянского района провозглашённой после развала Советского Союза Нагорно-Карабахской Республики). Мирному населению района дали возможность уйти через перевал Мравского хребта. Впрочем, часть гражданского населения была вывезена заблаговременно, ибо руководство Азербайджана, готовясь нанести оттуда удар по противнику, сконцентрировало в районе большие военные силы.

В марте 1992-го года, на фоне разгорающейся войны, Бахтияр был мобилизован и после прохождения короткого курса обращения с оружием отправлен на фронт. Здесь он и познакомился с Гусейном. И если Бахтияр как воин "отличился" лишь тем, что принял участие в резне мирного населения карабахского села Марага в апреле 1992-го и дезертировал через пару месяцев, подавшись в Россию, то Гусейн, пройдя соответствующую подготовку в учебном центре, вскоре стал командиром разведывательно-диверсионной группы "Карательный отряд Гянджи". Особые задания, которые выполняла группа, как правило, отличались и особой жестокостью. Гусейн же был жесток не только в отношении противника, но и своих подчинённых, зато находился на хорошем счету у старшего командования и завершил войну, окончившуюся, впрочем, полным крахом для его армии, в должности командира батальона.

После заключения перемирия в 1994-ом году Гусейн периодически ездил подрабатывать в Россию. В 2008-ом году знакомый предприниматель Тельман предложил ему работу на лесоповале в Пермской области. Гусейн согласился.

Тельман поселил его в вагончике, дал ему трелёвочный трактор. Автомеханик по профессии, Гусейн быстро освоил новую технику. Как-то раз его навестил земляк из Кельбаджара Ильхам, который работал на ближайшей делянке. Он пригласил Гусейна к себе поужинать. По дороге Ильхам рассказал, что у него в гостях знакомый бакинец, который занимался развозом, однако его "кинули" и вместо денег за работу отбутузили.

Войдя в небольшой домик на окраине леса, Гусейн увидел крупного заросшего человека с фингалами под обоими глазами и забинтованным ухом. Гусейн поздоровался, представился. Собеседник изучающее прищурился и в следующий миг загадочно улыбнулся, от чего его лицо стало ещё уродливее.

- Не узнаёшь? - спросил он после минутной паузы.

Гусейн вгляделся в разбитое лицо собеседника, пытаясь вспомнить. Тот не стал его мучить.

- Бахтияр... Мы вместе служили...

- Ах это ты, негодяй-подлец, - наконец вспомнил Гусейн, не по-дружески хлопнув земляка по плечу. - Что же ты, предатель, бросил нас тогда?..

- Прости... - Бахтияр пришибленно улыбнулся, прикрыв ладонью побитую скулу, - смерти испугался...

Его жалкий вид, кажется, разжалобил сурового сотоварища по войне.

- Ладно, ладно, не убивайся, - Гусейн уже миролюбивее положил руку на плечо визави, слегка придавив его пальцами. - Я-то чего достиг, пройдя всю войну?.. Видишь, где встретились? Правда, меня пока ещё не избили...

Произнося последние слова, Гусейн улыбнулся и незаметно подмигнул Ильхаму, слушавшего с удивлённым молчанием диалог двух земляков, которые неожиданно для него близко знали друг друга.

В Перми земляки встречались ещё не раз. Гусейн поведал Бахтияру, что тайком посещает Карабах, и предложил составить ему компанию. При этом он пообещал, что по возвращении даст ему 1000 манатов3 за услугу - помочь снять на видеокамеру местность, разрушенные сёла, природу, чтобы потом демонстрировать у себя в кафе видеоклипы за деньги. Гусейн уверял, что на противоположной стороне близко к границе никто не живёт, и никакой опасности нет.

- Сделаем съёмки, откроем в Баку кафе, поставим большой телевизор, пригласим кельбаджарцев смотреть. Диск никому отдавать не будем, заработаем пару гяпиков4.

Бахтияр нуждался в деньгах и долго уговаривать себя не заставил. Хотя он, вопреки заверениям товарища, конечно же, понимал, вернее чувствовал на инстинктивном уровне, с какими рисками связана авантюра.

4

Из Перми выехали к началу лета на машине марки "Нива", за рулём которой сидел Гусейн. Благополучно доехали до Дербента, однако здесь им запретили пересекать границу на автомобиле, так как Гусейн не являлся собственником машины и водил её по доверенности - она была зарегистрирована на имя российского гражданина. "Ниву" оставили на таможне, не особо жалея об этом - она уже дряхлела. Домой добрались попутками и, не медля, начали готовиться к делу.

Гусейн раздобыл недорогую любительскую видеокамеру, прикупил патронов для своего охотничьего ружья, которое тщательно почистил и смазал. Запаслись на дорогу провизией: хлебными лепёшками, бурдючным сыром мотал пендир, копчёной колбасой, конфетами, чаем. Ближе к полудню выехали в сторону Дашкесана, а вечером уже были у знакомых Гусейну пастухов, переночевали в разбитых на подножии горы палатках. Спозаранку пустились в путь по горным тропам.

Местность была изрезанной и лесистой, а потому - трудноконтролируемой, и соумышленникам удалось благополучно дойти до "собачьей тропинки" и незамеченными миновать боевые позиции с обеих сторон. "Как бы гора ни была высока, дорога через неё проходит", - подмигнув с хитринкой Бахтияру, довольно изрёк пословицу Гусейн и включил видеокамеру.

"...Сегодня я счастливый человек, потому что с моим близким другом, бывшим аскером Бахтияром, пришёл повидать своё село Шаплар, - снимая окрестности, комментировал он. - Видите, это чудесное место? Любой участок здесь прекрасен, а воздух чистый и свежий. Самый настоящий Джаннат!5 Разве можно было уступить его гяурам?..6"

Гусейн снимал всё, что попадалось на пути: горы, леса, ущелья, реки, разрушенные войной строения... На третий день благополучно вернулись на противоположную сторону теми же тайными тропами.

5

А всё началось с того, что спустя несколько лет после войны двоюродный брат Гусейна Рагим предложил посетить могилы родственников по ту сторону фактической границы между сторонами конфликта, так и не получившего окончательного решения. В своё время Рагим работал в Кельбаджаре пастухом на местной скотоводческой ферме, знал каждую тропинку в окрестностях. Стёжка, по которой он предлагал проникнуть на противоположную сторону, называлась "собачья тропинка", так как по ней было крайне трудно пробираться, но зато можно было незамеченным миновать как свои, так и чужие военные посты.

В сентябре 1998-го года Рагим с Гусейном направились в Ходжбулаг, а оттуда - к подножию горы Кошкар, где были разбиты палатки пастухов. Один из пастухов близко знал отца Рагима, а потому их приняли тепло, угостили варёной бараниной и вином, устроили на ночлег в палатке, а провожая утром, дали в дорогу мяса, сыра и хлеба.

После Кошкара следовали горы Семь братьев, Конгур, Инал. Чтобы добраться до Инала предстояло преодолеть почти десять километров. Затем нужно было проникнуть по "собачьей тропинке" между азербайджанскими и карабахскими боевыми позициями.