- Получите и простите! Мы когда-то были не меньшими дураками, чем вы до сего дня: вздумали переделать вас под свой стандарт" - немцам не нужны "исповеди", они меня лучше знают, чем я их" - сомнения в адрес "фонда" иногда беспокоят. Если появятся другие - без задержки изложу.

На шестнадцать вопросов "Карточки" было высказано не менее тридцати двух отборных матов с упоминанием женских и мужских половых органов, как по отдельности - так и в тесном общении. Поскольку план по мату выполнен, а спроса на сверхплановую продукцию нет - заряд матерного гнева, выпущенный в адрес ворья из "Фонда примирения и взаимного понимания" был устным и не достиг цели.

- Заблуждение: ни письменный (видимый) мат, ни устный ваше ворьё не трогает.

Глава 13.

Затишье перед выплатой.

Когда-то накрытые одеялом оккупации будут до конца дней помнить о непреходящих желаниях того времени

а) что-то положить в вечно пустой желудок,

б) миновать близкого общения с предметами военного назначения как то: пули, снаряды, мины, бомбы а равно и с осколками перечисленных предметов.

в) выспаться после ночного налёта авиации. Чьи крылатые машины нагоняли страх не важно, как одни, так и другие и позже, не задавали вопросов освобождаемым:

- Мы вас погоняем, а вы потерпите, не возражайте, поди, война всё же! - дальнейшее происходило без возражений.

в) и было безразлично, чья бомба остановит "житие мое": вражеская, или родная. ("Нужное - подчеркнуть").

Порядок следования пунктов а), б), в) мог быть иным, но набор корзины военного времени оставался неизменным, без умаления прелести указанных позиций.

Но пришло время, когда тысячам граждан с оккупированных территорий и побывавшим на вражеской территории в качестве рабочей силы сверху дозволили признаться себе и другим:

- Получить компенсацию в марках за прошлое - это вам не на Эверест взобраться! - моя "карточка претендента" поехала в столицу, а в органах социальной защиты повторно было сказано наше вечное и тревожное:

- Ждите...

Глава 14.

Доче марки. Обогащение.

Когда ожидание марок превратилось в пытку - из столицы пришла бумага, предлагавшая претендентам явиться на расчёты за прошлое по указанному адресу с набором документов удостоверяющих личность претендента.

За не доживших до компенсации могли порадоваться близкие родичи с доказательством родства, и жена умершего могла получить компенсацию, От пояснений пахло Западом.

Длинный коридор с кабинетами в доме социальной защиты уставили стульями отдыха состарившимся претендентам.

Пожилые люди степенно ждали вызова в кабинет, где шустрые и нахальные столичные товарищи выдавали марки, заработанные не их руками.

Шума, гама, попыток вне очереди войти в вожделенный кабинет и рассчитаться за прошлое со стороны вчерашних работников на Рейх не наблюдалось, и в таком поведении претендентов наша пара усмотрела чуждую советским людям культуру. Нужно говорить, что наблюдение было приятным на удивление? И только в конторе социального обеспечения имел удовольствие наблюдать, как поведение скромно, с переходом в бедность, одетых претендентов разительно отличалось от обычных, не порченных вражеским зарубежьем соотечественников.

- Выйди из кабинета обогащения товарищ с внушительного вида и провозгласи наглым, уверенным голосом:

- Компенсации отменяются! - работники на Рейх все, до единого, промолчали, и, потупив глаза, вышли на воздух.

- Рядом жили, а мы не знали, что в войну на Германию работали!

Коридор Отдела соцобеспечения представлял длинную квадратную трубу с окном в торце, глядевшем на закат. Вдоль стены кабинеты числом пять. Стандарт. Прежде и никогда впредь, подобные учреждения иными строить не будут.

Кабинет, где работники на Рейх получали первые марки, находился в одном конце коридора, а в другом, с окном на улицу, стоял товарищ, не имевший отношения к процедуре выдачи марок, и злыми глазами поглядывал в сторону счастливчиков.

Товарищ у окна не входил в число претендующих, но чего было пялить зрение на счастливчиков - хотелось знать, и медленно двигаясь к окну - приблизился к товарищу не ближе пары метров. Не прогадал и услышал ни к кому не адресованное шипение:

- Суки, на немцев работали, а теперь ещё и компенсацию им подавай! - у товарища была такая злобная рожа, что, казалось, вот-вот в одиночку кинется на претендентов и вытолкает всю эту нагло-тихую публику, всех до единого, за пределы отдела социального обеспечения.

Товарища понял после вселения беса:

- Верой и правдой служил "великому делу построения коммунизма", а результат нулевой: маленький чин с такой же оплатой, никаких наград плюс ноль внимания верхов. Есть отчего шипеть, а эти скромники работали на врагов за валюту!

Имея провокационную натуру всё же копать до корней мировой несправедливости не решился: мог откопать драку в общественном месте с последующим удалением из валютного клондайка

Нужен скандал с участием органов правопорядка (милиция) если находишься в шаге от дверей помещения, где вот-вот добрые дяди и тёти обрадуют первой и единственной инозёмной валютой за прошлое? Нет. Раз. Два: разве добрая затрещина очистит шипящего товарища от уверенности, что пришедшие получить крохи за прошлое не

враги? Ещё одно "нет".

- Какой скандал, если денег иностранных не получил?

- ... а получив - немедля лишился, милиция очистила с пояснением:

- Пребывал в состоянии алкогольного опьянении, спровоцировал драку с работником госучреждения, достоин задержания на пятнадцать суток... Пусть скажет "спасибо" что двух недельные заключения отменены... Какие марки? Меньше пить нужно, потерял марки - милиция-то наша, "плоть от плоти народа"

- Наверняка шипящий был из числа "верных и преданных товарищей". Морда злая, вид у дяди такой, будто кровные денежки раздавал.

Ненаблюдательный человек без труда мог показать тех, кто пришёл получить компенсацию за прошлое и на тех, кто не бывал в заграничном рабстве: у первых на лицах проступали следы от яда с названием "западная культура". Как однажды отравили - так до конца жизни остались отравленными. Какая выдержка, терпение, молчаливость! Вот он во всей красе чужой Ordnung! - и поддавшись влиянию беса, не раздумывая, задал один вопрос трём женщинам:

- Уважаемые Frau, если удариться в фантастику и сегодня отправить вас, как прежде, в "проклятую" Германию? Согласились на служение Рейху? Прежний Рейх сгинул, пропал, но Германия-то осталась? - первая отвечавшая, худая и плохо одетая женщина что-то невнятно и зло буркнула, приняв за провокатора старой, совецкой выучки, сексота, засланного органами, другая, рядом, промолчала, а третья ответила:

- Мы бы с радостью, да только кто нас туда таких возьмёт! - более ужасного финала древнего пребывания совецких людей в рабстве" быть не может! - отчего женщина отвечала не за себя, но "мы" выяснять не рискнул.

- Ну, и как понимаешь жалобный вопрос женщины?

- Просто, как закон, как математическую формулу, как аксиому, как... Сужу по себе: с удовольствием вернулся в военное детство, полуголодное, с набором страхов и с риском лишиться проживания в самом прекрасном из миров. Что-то похожее на афоризм родилось...

- ... и?

- Любая юность прекрасна, юность не бывает ужасной, а, вот старость, пусть и шикарная, никогда не обойдёт юность.