Спал неизвестное время и был разбужен разрывами чего-то нового, ранее не встречавшегося и неслыханного. Не старые, привычные и приевшиеся взрывы авиационных бомб, но что-то иное, не менее интересное. Хлопки, чем-то напоминавшие взрывы бомб, но маленьких, несерьёзных, лёгких и с предварительным свистом не похожим на вой бомбового стабилизатора. Не было знакомого, привычного и понятного гудения авиационных моторов, но что-то взрывается, но не бомбы, как рвутся бомбы знаю, проходил. - и пулей вылетел во двор.
А-а-а, вот оно что, артиллерия работает! Новое действие, до жути интересное. Какие сны!? Оказывается, не только авиация владеет монополией на разнос в клочья человеческой плоти, Не меньшим правом на убийство владела и "богиня войны" артиллерия, вот она-то и продолжала "дело освобождения советских людей от вражеского нашествия" в пятом, или в шестом часу второй половины неведомого дня последнего летнего месяца сорок третьего года.
Нет, не гроза, откуда взяться грозе с чистого неба? И закатное солнце не уменьшало жар последних дней июля, откуда взяться грозе? Не сезон, хотя памятная гроза сорок первого, когда оставил единственные ботинки на чужом картофельном поле, случилась и в августе.
- В ночи на картофельное поле, где спаслись от самолётов Люфтваффе, присутствовал только дождь, обошлось без разрядов атмосферного электричества,
- Понятно Если бы не работа пушчонки неизвестного калибра, несшей освобождение снарядами - вечер обещал быть тихим и горячим.
После выгорания монастыря в размере более половины жилого сектора, погода стояла "тихая и умиротворённая", как сказал бы поэт. Но что тогда проходил август сорок третьего - и этого не знал.
Гром с востока не унимался, но был какой-то странный, несерьёзный, мелкий и с интервалами в минуту. Или меньше? - и об "интервалах в одну минуту" не догадывался. Не было хронометра, а если нет прибора учёта времени (часы) - о каких минутах речь вести?
За огородом временного жилища нашего начинался парк, а в парке в гордом одиночестве стоял двухэтажный дом до переворотной постройки.
- Неправильно написал, исправь: "вокруг трёхэтажного здания бывшего "пансиона благородных девиц" был прекрасный парк из клёнов и лип".
- Не сбивай. "Кого", или "что" держала власть советов в пансионе сведений нет, не проявлял интереса к содержимому пансиона ни ранее, ни позже.
А тогда сидел на прогретой августом земле чужого огорода, снимал с низеньких, наполовину высохших кустиков, маленькие помидоры и лакомился без соли. Иного издевательства над
вкусовыми рецепторами помимо приём внутрь помидоров без соли и хлеба не существует, но тогда чужие томаты поглощались без рассуждений. Откуда взяться соли, где она, где хлеб? Сегодня признаюсь в грехе молодости, а тогда грешил без малейшего страха и смущения: плоды чьих-то рук - вот они, на кустиках - раз, законные владельцы созревших томатов отсутствуют - два, и мог не опасаться крика-вопроса:
- Кто разрешил жрать чужие помидоры!? - три...
...и совсем через малое время от начала потребления плодов чужого труда - в стену здания бывшего пансиона благородных девиц со стороны, где всегда вставало солнце, невидимые баталеры влепили снаряд - четыре! Да, верно: "время не стоит на месте, оно движется"! Красота!
Здание пансиона благородных девиц возвышалось не далее ста метров от места созревших помидоров, где предавался ублажению плоти. Поскольку в семь лет знания о "метрической системе мер" отсутствовали - здание бывшего пансиона могло находиться и ближе.
- Сделай поправку: "здание могло находиться где угодно" - Издеваешься? Ну, ну, а ещё компаньоном называешься!
И ещё один снаряд влетел в стену пансиона, но задачу не выполнил, дыру не сделал, сил на подвиг разрушения не оказалось, калибр маловат.
Инородные тела, прилетавшие со стороны восхода солнца на встречу со стеной пансиона на уровне второго этажа содержали однобокий интерес: "пробьёт снаряд дыру в стене, или не пробьёт"? Малое время назад немцы, по уверению Губастой, готовились выбивать монастырь зенитками, но обещание не выполнили, и теперь предсказание выполняли другие. Вывод: "военное предсказание, пусть автор и женщина, непременно сбудется, а кто и когда исполнит предсказание - дело десятое". Моё военное образование по теме: "выбивание артиллерией населённых пунктов" началось.
- Что добавить к упражнениям артиллеристов, как назвать тогдашнюю стрельбу?
- Били прямой наводкой из орудия малого калибра.
- Стало быть, орудие находилось близко, если канониры видели цель и лупили прямой наводкой? Так? Для чего было стрелять в стену, что мечтали за ней увидеть?
- Коли есть пушка с огневым боем, снарядами, то есть - почему и не пострелять? Во что лупить без разницы, главное сама стрельба, не салют, а стрельба боевыми снарядами"! "Боги войны" судили просто:
- Здание прочное, в нём засели враги, а потому сделаем в стене дыру, пехота ворвётся и вступит врукопашную. Всё ли в войну делалось со смыслом?
- Но вокруг пансиона жилые дома совецких людей, коих нужно освобождать, но не убивать и калечить...
- За два года оккупации основательно порченых вражеской моралью? Работавших на оккупантов и потерявших право называться "совецкими"?
- С чего начинается всякое совращение? С речи, а как "совецкие" граждане, не зная языка оккупантов, могли совратиться? Уж тебе-то, с твоими образованиями, следует знать об этом.
Какого калибра снарядами плевалось орудие в стену бывшего пансиона благородных девиц - не знаю, но от работы артиллерии пыли хватало: пылила старая штукатурка, до переворотная, не советская.
Вот он, древний и любимый фирменный кирпич, коему не устану петь гимны: не поддавался старик разрушению! Сегодня думаю, что кирпич старинного изготовления каким-то образом не давал осколкам долетать до огорода, где без соли лакомился чужими помидорами. Осколков было мало, повизгивали не так часто, как хотелось бы слышать их "пение": новизна! И опять повезло: ни один из них не коснулся моего тела.
- Друг и напарник, ответь: к тому времени из разговоров взрослых хорошо знал возможности малого кусочка металла убивать и калечить живое:
- "Вон, Митькиного двоюродного брата осколок у бил" - но не прятался? И рядом свежий пример был: убитая женщина осколком отечественной бомбы в соседнем доме? Так почему и отчего, без малейшего "зазрения совести", продолжал нахально обирать и жрать чужие помидоры с маленьких кустиков? Маленькие, целиком в рот входили? Или твёрдо уверовал в свою неуязвимость? Или война так надоела, что получить смерть в кусочке металла от родного советского снаряда почитал счастьем? Выходом из всей этой сумятицы?
- Не сочиняй! Для столь сложных представлений был мал и глуп, твои чувства и переживания далее "выспаться" и чем-нибудь "набить утробу" - не шли.
- Тогда что? - но бес молчал.
Стал замечать: чем ближе подходили к концу первой части - тем меньше получал от компаньона поправок и замечаний к написанному, а если "редактор" с чем-то и вылезал - не впечатляло:
" С чего поскучнел и поблек друг? Неужели "выдохся"? - думал, но вслух ничего не говорил: "интересно - пусть сам копается в моих мыслях... Надоело докладывать и спрашивать:
- "А как думаешь, как считаешь"? - и забывал: тайные, невысказанные мысли вслух по-прежнему не доходили до компаньона.
Обстрел из единственного советского орудия полностью вывел матушку из душевного равновесия и мать, в который раз за сутки - "предалась земле".
- "Предаться земле" родня безделью, где-то и удовольствие, и чтобы не умереть раньше срока - нужно найти занятие, пусть и ненужное на взгляд со стороны. Отвлечься от тягостной мысли. В обычное, спокойное время, взаимно жалуемся на "плохое душевное состояние", а тогда слова оказывались лишними, даже и мальцы восьми неполных лет без слов понимали состояние родных и близких. Человек молчит, ничем заметным не проявляется, а что ему плохо - слышу...
