- Следи и ухаживай за ней сегодня, - сказала Алина – а её звали именно так – моему брату, наблюдавшему за её действиями в дверном проёме и сонно потирающему глаза. Наши копошения с утра пораньше разбудили его, поэтому теперь ему было интересно оценить степень заболевания своей сестры. – Пусть по возможности вообще с кровати не встаёт.

- Мам, у меня простуда, а не смертельная болезнь, - попыталась вставить я, хотя знала, что это бесполезно: мама всегда слишком сильно переживает за меня.

- Ещё слово, и я привяжу тебя к кровати, чтобы наверняка, - сказала она.

- Хорошо, а в туалет как ходить?

- Дима…

- Нет, я не буду ей с этим помогать! – воскликнул резко до конца пробудившийся парень, отрицательно покачав головой и замахав руками. – Иди лучше на работу – папа в машине уже долго ждёт, скоро и он заболеет.

Мама ещё немного посетовала на бестактность моего брата, но потом, вняв его словам, в последний раз подошла ко мне и, поцеловав на прощание, в очередной раз повторила, какие лекарства мне стоит выпить, после чего всё же удалилась. Димка проводил её вплоть до двери, после чего вернулся в мою комнату, хотя я даже не успела насладиться воцарившимися тишиной и покоем, и сказал:

- Ну что, нагулялась? Теперь лежишь и умираешь тут.

- Во-первых, я не умираю, - в очередной раз за день вынуждена была повторить я, хотя это казалось мне очевидным. – А во-вторых, сегодня мне всё равно нужно выйти на улицу на некоторое время.

- Серьёзно? – изогнув бровь в удивлении, спросил Димка. – Нет, ты правда хочешь куда-то идти со своей температурой?

- Не хочу, - буркнула я. – Но надо.

Мне действительно не хотелось никуда идти. Больше всего в данный момент я желала остаться в кровати и лежать, смотря какой-то милый фильм, под который обязательно засну, а также есть тёплый супчик, приготовленный мамой. Но… Я не могла так поступить. На сегодня была назначена встреча с Артёмом, которую я просто не могла пропустить. Туда и так не явится Аня, что же парень почувствует, если не приду ещё и я?.. Даже если предупредить его прямо сейчас, во второй раз это будет смотреться уж очень некрасиво. Поэтому я должна пойти, даже если ради этого придётся замотаться в тысячу одёжек и наглотаться лекарств под завязку, чтобы хватило сил хотя бы доехать. К тому же, голова у меня болит, конечно, адски, но я лелеяла мысль, что вскоре всё пройдёт.

- Надо? – скептически спросил мой брат. – Это что же за «надо» такое, раз ты готова подорваться и идти куда-то по такой погоде в таком состоянии?

- Не важно. Просто надо, и всё тут.

Я надеялась, что после этих слов он отстанет, но Димка не был бы собой, если бы в следующую секунду не сказал с явным ехидством в голосе:

- А ведь мама оставила меня здесь для того, чтобы следить за тобой и не выпускать никуда.

- И на что ты намекаешь?

- На то, что не выпущу тебя из дому, - он хитро улыбнулся. – Бесплатно, во всяком случае.

Будь я здорова, сейчас бы мог разгореться серьёзный спор, который был весьма привычным явлением в нашей семье, особенно если говорить о нас с братом. Мы любили друг друга до невозможности, любили больше жизни, но при этом порой весьма искренне хотели придушить друг друга. В целом, у нас были нормальные отношения, если не считать некоторых перебранок. Однако сейчас я была чересчур уставшей для того, чтобы спорить с ним.

- И чего ты хочешь? – устало осведомилась я, откидываясь на подушки.

- После твоего выздоровления будешь выгуливать Баксика месяц.

- Неделю.

- Две.

- Идёт. Но это твоя собака, что за наплевательское отношение к ней?

- Оно не наплевательское, просто по такой погоде я не хочу высовываться на улицу, чего и тебе делать не советую. Но хозяин – барин. Выздоравливай, сестричка.

Я уверена, что он помахал мне на прощание рукой, прежде чем закрыть дверь, но не могла утверждать, потому что уже лежала с закрытыми глазами. Я даже не помнила, поставила ли я будильник, чтобы проснуться в нужное время (желательно, часика за полтора до встречи, чтобы успеть добраться туда), но было настолько лень вставать и проверять, что я просто позволила себе провалиться в тяжёлый сон, после которого чувствуешь себя скорее разбитым, чем отдохнувшим.

К счастью, ума завести будильник мне всё же хватило, поскольку через некоторое время противный звон разбудил меня, чему я, пожалуй, была только рада. Оказалось даже, что я могу не торопиться и всё же попробовать мамин суп, который, конечно же, был таким же вкусным, как и всегда. После этого я даже почувствовала себя человеком, а когда выпила таблетки и прочистила нос каплями – вообще восстала из мёртвых, готовая к подвигам.

Жаль, что такой настрой продлился относительно недолго – его хватило лишь до того момента, как я доехала к месту встречи, которое не изменилось с субботы. И нет, дело было вовсе не в том, что я вдруг пожалела о своём решении, а в том, что, точнее, кого я там увидела.

Предполагалось же, что эта встреча будет подстроена специально для того, чтобы я встретилась с Артёмом и погуляла только с ним, так? Это подразумевало, что мы с ним будем только вдвоём, то есть наедине. И либо я что-то не так поняла в плане, составленном Сашей, либо из-за поднявшейся температуры у меня начались галлюцинации, потому что вместо того, чтобы видеть только Артёма, я видела Артёма и Сашу. И что-то в этом всём было не так.

- Привет, - с улыбкой сказал Ломакин, когда я нерешительно приблизилась к ним.

- День добрый, - не совсем весело сказал его друг, из-за чего тут же получил неодобрительный взгляд со стороны Артёма, но успешно проигнорировал его.

- Привет, - тихо сказала я, абсолютно растерявшись из-за сложившейся ситуации. – А вы…

- Вдвоём, да, - недовольно сказал Панов. – Миленько, правда?

- Перестань быть таким колючим, - одёрнул его стоящий рядом парень. – Видишь же, что Диана тоже приехала. Тебе скучно не будет.

- Всё равно предполагалось, что меня здесь не будет.

- А вышло так, как вышло, - всё ещё с улыбкой проговорил Артём, после чего повернулся ко мне и спросил: - А Аня когда будет?

Я покрепче сжала руки в кулаки, затравленно посмотрев на парня. Нет, не так… Предполагалось, что всё будет не так. Предполагалось, что Артём будет один, а ещё он, возможно, будет немного зол на Аньку, а не станет дожидаться её в таком хорошем расположении духа. Почему же всё шло не так, как надо? Вот и как ему сейчас сказать правду?

- Тут такое дело… - промямлила я, чувствуя себя пятиклассницей, которую вызвали к доске на математике, а она абсолютно ничего не понимает в этом.

Я опустила взгляд на свои ноги, совершенно не представляя, как продолжить фразу, потому что вдруг совершенно ясно осознала, что не могу этого сделать. Сейчас наш чёртов план показался мне ещё более дурацким, чем казался в самом начале. Мы не облегчили задачу ни ему, ни себе, а просто отсрочили неизбежное, возможно, даже несколько усугубив ситуацию. И от этого было очень паршиво на душе.

- Она не придёт и сегодня, да? – вдруг спросил парень, а я почувствовала, как сердце ушло в пятки, услышав его убитый голос. Идиотка… Почему я только согласилась на это, а не отказалась с самого начала?.. Осознание собственной глупости пришло слишком резко, но менять что-либо было уже поздно.

Подняв глаза и встретившись взглядом с Артёмом, который всё ещё улыбался, только теперь уже не по-доброму, а печально, даже несколько вымученно, я захотела врезать самой себе. Вот только я понимала, что то же самое увидела бы и в субботу, поскольку Аня не согласилась бы на встречу. Она ни разу не вышла на связь с того самого дня, как обманула нас, не придя, хотя я пыталась с ней связаться. Тем не менее, почему-то не могла перестать винить в этом и себя.

- Не понимаю я её, - со вздохом сказал Ломакин, посмотрев на меня так, словно я могла что-то объяснить, вот только я не могла. – Она весьма мило общалась со мной в интернете, даже сама назначила обе встречи, но… Почему же она не пришла? Если была не готова встретиться – попросила бы, я бы подождал. Если не хотела – сказала бы сразу. Зачем всё усложнять?